Владимир Рощупкин, профессор Академии военных наук
В ходе начавшейся войны на Тихом океане президент и верховный главнокомандующий Ф.Д.Рузвельт, дабы как-то поднять престиж Америки и вселить уверенность в американскую нацию и её вооружённые силы после Пёрл-Харбора, принял решение нанести ответный удар по Японии.
Руководствуясь указанием президента, военное командование США разработало чрезвычайно сложную с чисто военной точки зрения операцию. Суть её — нанести воздушный удар по столице и другим крупным городам Страны восходящего солнца.
Но риск при нанесении воздушного удара по Токио был в то время огромен. Дело в том, что американская стратегическая авиация из-за массированной военной экспансии Японии в азиатско-тихоокеанском регионе не имела своих баз на материковом, западном побережье Тихого океана и на островах. Тогда в Пентагоне решили нанести удар по японской столице бомбардировщиками, размещёнными на авианосце. Рузвельт одобрил замысел операции.
Однако в этом дерзком плане были как свои плюсы, так и минусы. Плюсы — в том, что у бомбардировщиков наземного базирования дальность действия, бомбовая нагрузка были намного больше, чем у авианосных машин. А посему армейские самолёты В-25 «Митчелл», выбранные для этой миссии, могли взлететь с борта авианосца за 500 миль от японского берега, дабы обеспечить скрытность подлёта. В самолётах оборудовали дополнительные баки для горючего, а каждая боевая машина приняла на борт около тонны бомбового груза.
Минусом же были слишком большой взлётный вес и габариты «Митчеллов» для взлётной палубы «Хорнета», избранного для этой миссии. Вернуться на авианосец после выполнения задания «двадцать пятые» уже не смогли бы: для посадки такого типа самолётов на палубе не было соответствующего оборудования. К тому же им просто не хватило бы горючего на обратный путь к авианосцу, который после старта «Митчеллов» должен был немедленно взять курс на восток. Но так или иначе, на новейшем по тому времени авианосце «Хорнет» (командир — Марк Митшер) умудрились разместить целое соединение из 16 машин В-25. При этом взлёт тщательно отрабатывался на суше, на ограниченном по площади участке, контуры которого соответствовали габаритам палубы «Хорнета».
Командиром авиагруппы был назначен подполковник Джеймс Дулиттл. В 30-е годы американцы хорошо знали его как пилота скоростных гоночных самолетов.
Подполковник (впоследствии генерал-лейтенант ВВС армии США) Джеймс Дулиттл родился на излёте позапрошлого века — 14 декабря 1896 года. Учился в университете штата Калифорния. Службу в армии начал в октябре 1917 года как курсант-авиатор. Защитил степени магистра и доктора в 1924 и 1925 годах соответственно. В 1930 году ушёл в запас, а в 1940 году вновь был призван в действующую армию. После бомбардировки Токио командовал 12-й, 15-й, 8-й воздушными армиями, стратегическим авиационным объединением в Северной Африке. Награждён высшими боевыми наградами. Всего три года не дожил легендарный лётчик Дулиттл до своего столетия — его не стало в 1993 году...
На гребне штормовых волн
Итак, миссия подполковника Дулиттла началась 18 апреля 1942 года. Вот как описывает её американский исследователь К.Рейнольдс: «С полностью отклонёнными закрылками, с ревущими на полном газу двигателями самолёт ринулся вдоль палубы, прямо на гребни штормовых волн. Все замерли, следя за взлётом. Если не взлетит Дулиттл, не взлетит никто. Но самолёт оторвался от палубы, почти касаясь колёсами волн, круто взмыл вверх, словно убегая от гребней. Вздох облегчения вырвался у всех...».
После нанесения удара самолёты должны были приземлиться на аэродромах материкового Китая. Уже на подходе к японским берегам авианосец засекло японское патрульное судно и успело сообщить об этом. Чтобы упредить появление японских сил, ответственный за проведение операции адмирал Уильям Хелси (по прозвищу Бык) приказал Дулиттлу поднять самолёты с палубы «Хорнета» в воздух ранее намеченного срока.
Авианосец и корабли сопровождения, развернувшись, стали быстро уходить из района, где были обнаружены японским судном. А бомбардировщики успели на малой высоте незамеченными подойти к Токио и сбросили бомбы на столицу и соседние города. Но эффект воздушной атаки был больше психологический, нежели материальный: для японцев атака с воздуха была совершенно неожиданной и вызвала массовую панику. Престиж императорского флота и авиации уже не представлялся таким же неколебимым, как после Пёрл-Харбора. Так что это была первая бомбардировка столицы Японии в ходе войны на Тихом океане. (Пик воздушных ударов пришёлся на весну 1945 года, когда Токио был фактически сожжён американской авиацией.)
Однако из-за встречного ветра, вызвавшего перерасход горючего, перегруженности самолётов и дальности маршрута, превышавшего все мыслимые пределы, ни один из 16 бомбардировщиков до аэродромов на китайской территории не добрался. Впрочем, из-за экстремальных условий рейда пилоты на это и не рассчитывали.
Мадам Бао едет в Америку, а майор Бесет пишет в Россию
В 1992 году в Соединённых Штатах с большой теплотой принимали группу пожилых китайцев — факт столь необычный, учитывая, что отношение к иностранцам за океаном традиционно сдержанное.
Чем же было вызвано такое небывалое, на общенациональном уровне, внимание к гостям из Китая — страны, отношения с которой у США были, мягко говоря, далеко не идеальными? Дело в том, что ровно за полвека до этого «исторического» визита китайцев именно они участвовали в спасении нескольких десятков американских военнослужащих, волею судьбы оказавшихся на территории Китая, оккупированной японцами. А подобные благородные деяния, когда речь идёт о спасении американских граждан, тем более военнослужащих, высоко ценят и администрация США, и Пентагон, и общественность.
Итак, большинству участников рейда на Токио повезло: приземлились на местности, не контролируемой противником, и ушли к партизанам, затем сражались в их рядах. Судьба же других пилотов сложилась драматично: некоторые самолёты упали в море или разбились на суше, другие попали в районы, оккупированные японцами. Восемь пилотов были пленены японцами, трое из них казнены, один умер.
Многие лётчики, оказавшись в незнакомой стране, где шла война, выжили только потому, что им помогли простые китайцы. Некоторых из них и пригласили на торжества в США.
Среди приглашённых оказалась и мадам Чжао Бао. Она прятала американских лётчиков одного из экипажей в своем доме, хотя и знала, чем это грозило ей и её семье со стороны японцев. А другой гость, доктор Чен, оказывал раненым пилотам медицинскую помощь. Бывший фермер Лю Фан провёл группу американцев через местность, занятую врагом, и помог избежать встречи с японским патрулём.
А как сложилась судьба командира авиагруппы подполковника Дулиттла? Он, как и ещё 64 пилота, участвовал в боевых действиях против врага в рядах китайских партизан, потом снова воевал в авиации.
В том же году, когда в США проходили юбилейные мероприятия и чествование китайских гостей, один из американских ветеранов майор ВВС Роберт Бесет прислал в редакцию газеты «Известия» письмо с просьбой выяснить судьбу бомбардировщика В-25В, приземлившегося после бомбардировки Токио на советском Дальнем Востоке. Командиром экипажа этой машины (бортовой номер 02242) был капитан Эдвард Йорк.
По свидетельствам его подчинённых, через некоторое время после приземления самолёта на аэродроме его уже не было. Куда он делся, американцам не объяснили, а местному советскому военному персоналу тем более.
Значит, если судить по письму майора, один из бомбардировщиков «Митчелл» ушёл не в Китай, а на север, на советскую территорию? Но почему же тогда в нашей стране широкая общественность об этом ничего не знает? Не откликнулись на письмо из-за океана ни официальные власти, ни российские ветераны. Почему? Какие тут могут быть секреты?
Так куда всё-таки делся «Митчелл», о котором шла речь выше? По мнению многих военных историков и специалистов-авиаторов, самолёт, скорее всего, был отправлен на фронт и использовался в боях с люфтваффе.
Это уже потом начались их регулярные поставки по воздуху — через северную трассу «Алсиб» (Аляска–Сибирь). В Советский Союз было поставлено более 800 В-25 — мощных и надёжных фронтовых бомбардировщиков. В отличие от некоторых других видов техники, поступавшей к нам по ленд-лизу, В-25 хорошо выдерживали перегон по труднейшей в климатическом и навигационном плане воздушной трассе «Алсиб».
Благодаря высоким аэронавигационным характеристикам, «Митчеллы» применялись в качестве лидеров при перегонке американских истребителей Р-63 «Кинг кобра». Воздушные караваны, ведомые В-25, шли в СССР по северному маршруту (Аляска–Чукотка–Якутия). А от Красноярска в европейскую часть, на фронт, истребители доставлялись по железной дороге.
Наши лётчики хорошо отзывались о качестве, надёжности и боевой мощи «двадцать пятых». Первоначально машины использовались в дневное время для огневой поддержки сухопутных войск. Но позднее, с учётом боевых качеств «двадцать пятых» — в частях Авиации дальнего действия (АДД). Там они исправно несли службу и после окончания войны — до 1952 года, когда «американцев» заменили отечественными Ту-4.
В-25 «Митчелл» (их было несколько модификаций — с индексами А, В, С, D, Н, J) — самый массовый двухмоторный бомбардировщик ВВС армии США, причём больше всего американская авиапромышленность выпустила машин с индексом J — 4390 единиц. Общее же количество произведённых В-25 составило 9889 самолётов, причём последний из них был передан в войска в октябре 1945 года. Этот замечательный во всех отношениях самолёт оснащался двумя радиальными двигателями Райта мощностью 1700 лошадиных сил каждый. Экипаж — 5-6 человек.
Максимальная скорость — 483 километра в час, максимальный взлётный вес — 12,9 тонны, высота полёта — 7 километров, дальность действия — 2170 километров с бомбовой нагрузкой 1,36 тонн. Размах крыльев — 30,66 метров, длина — 16 метров, высота — без малого 5 метров.
На машинах с индексами А, В устанавливались один 7,62-мм пулемёт в носовой части, а в верхней и нижней башенных установках находились по два пулемёта калибром 12,7 мм. Ещё более мощное вооружение было у штурмового варианта машины (серии G, Н и J): 75-миллиметровая танковая пушка и три башенных установки с пулемётами калибра 12,7 мм! Более 800 этих замечательных машин разных модификаций поступили в ВВС Красной Армии по ленд-лизу.
«Нарушители госграницы»
О том, что в годы войны на юге советского Дальнего Востока совершил посадку американский бомбардировщик, я впервые услышал много лет назад в том краю. Правда, в то время попытки разузнать что-либо подробнее наталкивались на глухую стену молчания или холодного отчуждения. Позже я убедился, что у моих тогдашних собеседников действительно были причины не распространяться о советском этапе необыкновенной одиссеи экипажа В-25В под командованием капитана Э.Йорка. Хотя по большому счёту военной тайны (по крайней мере уже в то время) в этой истории не было. А виной всему — факторы международно-правового и военно-дипломатического характера.
Об обстоятельствах приземления «Митчелла» на военном аэродроме Унаши (юго-восточная часть Приморского края) я узнал от одного из офицеров, который в своё время служил в дислоцировавшейся там авиачасти. Да, американский самолёт приземлился именно там, а не под Владивостоком, как поначалу полагали лётчики.
Бывшие Унаши сегодня — это крупный международный аэропорт для обработки и переброски грузов и пассажиров из Европы в страны азиатско-тихоокеанского региона и обратно. Аэропорт был задуман таким в начале 90-х по конверсионной программе для российского Дальнего Востока. Сегодня объект носит романтическое название Золотая Долина.
Но тогда, в далёком 42-м, американскому экипажу было не до романтики. Отбомбившись, лётчики, по их версии, решили уходить из района Токио на север в сторону Владивостока из-за неблагоприятных метеоусловий и критического перерасхода горючего — до Китая они просто не дотянули бы. Хотя, как позднее выяснилось, командир экипажа капитан Эдвард Йорк был предупреждён командиром авиагруппы подполковником Джеймсом Дулиттлом о нежелании советской стороны (в то время) принимать американские боевые самолёты в случае, если бы они попали в форс-мажорную ситуацию, то есть непредвиденную, не зависевшую от людей: авария, непогода и т. п.
Вечером 18 апреля 1942 года стрелки на часах Н-ского поста службы ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи) Тихоокеанского флота показывали начало шестого по местному времени, когда бойцы обнаружили заходивший со стороны моря неизвестный самолёт. Но ни наблюдатели, ни другие службы ПВО и ВВС флота, а также погранвойск особой тревоги не испытывали. Дело в том, что в условиях облачности силуэт «Митчелла» походил на очертания советского бомбардировщика Ил-4. Это сходство поначалу подействовало успокаивающе на дежурные подразделения. Но самолёт продолжал углубляться в нашу территорию, не реагируя на радиозапросы. В 17 часов 22 минуты капитан Йорк увидел наконец подходящую взлётно-посадочную полосу. Это и был аэродром Унаши, на котором базировался 39-й отдельный полк авиации Тихоокеанского флота.
На перехват «Митчелла» вылетел опытный лётчик, командир звена старший лейтенант А.Луговой. Его истребитель И-15 огня по нарушителю не открывал. Ибо наш пилот видел: неизвестный самолёт, проскочив между двумя сопками в опасной близости от них, пошёл на посадку. К тому же Луговой заметил американские опознавательные знаки: союзники!
Можно представить удивление советских морских лётчиков и наземного персонала, когда на полосе (буквально на последних каплях горючего!) приземлился американский бомбардировщик, а из люков появились усталые пилоты в коротких кожаных куртках с меховыми воротниками. Со времени взлёта с палубы авианосца «Хорнет» до приземления на советской территории они провели в воздухе более девяти часов. Но из-за сильнейшего физического и нервного напряжения, постоянного ощущения опасности эти долгие девять часов показались экипажу «Митчелла» вечностью.
Американцев встретили очень тепло. С ними, как мог, накоротке переговорил и старший лейтенант Луговой. После официальных взаимных представлений американцев пригласили в лётную столовую, где накрыли столы и отметили окончание воздушной одиссеи широким русским застольем.
Капитан Йорк через переводчика попросил офицеров штаба флотской авиации, прибывших в Унаши, помочь заправить самолёт, чтобы уже утром он смог взять курс на Китай, где по расчётам (теоретически) могли совершить посадку другие бомбардировщики, участвовавшие в миссии подполковника Дулиттла. Такая помощь американцам была обещана.
Естественно, наших офицеров очень интересовал вопрос: откуда прилетели янки? У карты капитан Йорк неопределённо махнул рукой в сторону Аляски. Но даже людям, не очень искушённым в воздушной навигации, было ясно, что преодолеть такое огромное расстояние без дозаправки было бы невозможно. И когда один из штабных офицеров прямо спросил Йорка, не участвовал ли его экипаж в налёте на Токио, американец отпираться не стал...
Было поздно, страшная усталость клонила гостей в сон, и они отправились отдыхать в полной уверенности, что на следующий день улетят в Китай. Однако дальнейшие события стали развиваться совсем не так, как рассчитывали американцы, командование авиачасти в Унашах и представители штаба ВВС Тихоокеанского флота. Сутки уже были на исходе, когда на аэродром прибыл представитель пограничных войск (тогда они входили в состав НКВД — Народного комиссариата внутренних дел). Офицер потребовал выдать ему американцев для допроса как «иностранных нарушителей государственной границы». По существу пограничник был прав: налицо несанкционированное пересечение, то есть нарушение воздушной границы СССР, а с «нарушителями» чуть не братание устроили. Поразительная политическая близорукость и беспринципность!
Однако лётчики не согласились на выдачу своих американских гостей, сославшись на то, что это прерогатива вышестоящего командования. Да и как потом смотреть в глаза попавшим в беду коллегам? Людям, с которыми только что поднимали тосты за Сталина, Рузвельта, за будущий второй фронт против фашистской Германии.
Но пока шли препирательства между представителем погранвойск и авиаторами, сообщение о посадке американского самолёта достигло Москвы. Оттуда поступила команда: отправить нежданных иностранцев в Хабаровск, в штаб Дальневосточного фронта. Американцы же никак не могли уразуметь, что случилось: ведь им обещали помочь улететь, а тут всё так резко изменилось. Но ничего не поделаешь... В Хабаровске пилотов допросили и потом объявили, что они интернированы и будут направлены в глубь России…
Письмо начальнику генштаба
Долгие годы в архиве Министерства обороны безмолвно хранился любопытный документ, который уже в наши дни обнаружил военный историк Андрей Почтарёв. Это письмо американского лётчика начальнику Генерального штаба Красной Армии генерал-полковнику Александру Михайловичу Василевскому:
«Дорогой сэр! Мы с большим интересом следим за героической борьбой Красной Армии, — пишет американский офицер. — Каждый советский гражданин должен чувствовать большую гордость за её успехи. Но чем дольше мы сидим здесь, бездеятельно следя за борьбой, тем больше у каждого из нас, пяти интернированных здесь, растёт ощущение собственной бесполезности в нашей общей борьбе... Теперь же, когда войска нашей страны всё больше втягиваются в борьбу, я уверен, что мы могли бы принести большую пользу в Африке, например, чем здесь.
Я уверен, что квалифицированные экипажи бомбардировщиков всё ещё нужны. Не считаете ли Вы возможным, принимая во внимание эти обстоятельства, освободить нас для участия в активной борьбе где-либо? Если же это абсолютно невозможно, то мы хотели бы использовать этот опыт здесь, для подготовки экипажей имеющихся у вас (американских) бомбардировщиков, в частности, для доставки ими войск.
Я взываю к Вашему чувству реализма. Ведь не думаете же Вы, что при подобных обстоятельствах японцы за бомбардировку советской территории германским экипажем, приземлившемся в Японии, держали бы его под стражей?
Не думаю, что в это можно поверить.
Искренние пожелания успехов в новом году».
Это письмо написал начальнику генштаба майор Эдвард Йорк. Да-да, уже не капитан, а майор, командир того самого «Митчелла», который в апреле 1942 года участвовал в рейде на Токио и единственный из авиагруппы Дулиттла приземлился на советском аэродроме Унаши. За это время Йорк получил очередное звание, о чём и был официально уведомлен американским посольством в Москве.
В январе 1943 года письмо поступило в Генеральный штаб из самой что ни есть глуши — городка Оханска, что в Молотовской (ныне Пермская) области. Городок небольшой, но с богатой историей: основан в 1781 году уральскими купцами, был известен как торговый центр. Именно там, в Оханске, подальше от крупных промышленных центров, где могла действовать германская и японская агентура, и содержались американские лётчики с самолёта под номером 02242. Это были командир экипажа — первый пилот майор Эдвард Йорк, второй пилот лейтенант Роберт Эмменс, штурман-бомбардир лейтенант Нормам Херндон, бортинженер штабной сержант Теодор Лабэн, воздушный стрелок сержант Дэвид Пол...
То, что произошло с сослуживцами Эдварда Йорка после пересечения воздушной границы СССР и приземления на нашей территории, — очевидно, следствие непростой ситуации с международно-правовой точки зрения. Несмотря на то что Япония совершала постоянные военные провокации против СССР, топила наши суда, Москва тем не менее стремилась строго соблюдать Пакт о нейтралитете, заключённый с Токио 13 апреля 1941 года. Статья вторая этого документа гласила: «В случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая Договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта». Неудивительно, что Токио, получив кое-какую информацию об экипаже Йорка, запрашивало об этом советскую сторону.
Но в то же время СССР и США являлись союзниками по антигитлеровской коалиции, и наша страна получала крупную материальную помощь по ленд-лизу, включая и поставки авиационной техники! Подобная двойственность положения, в котором оказались лётчики американского бомбардировщика, не могла не повлиять на почти полное отсутствие информации об их пребывании в нашей стране в годы Второй мировой войны. Хотя краткое сообщение о приземлении самолёта, сбившегося с курса, на территории Приморского края, появилось 25 апреля 1942 года в центральных советских газетах «Правда» и «Красная звезда».
Сталин и Рузвельт знали об инциденте всё
Первые лица в СССР и США И.Сталин и Ф.Рузвельт были в курсе произошедшего с «Митчеллом». 23 апреля 1942 года советский руководитель в беседе с американским послом адмиралом Стэндли официально сообщил об инциденте с самолётом.
Сталин сказал, что мы были вынуждены интернировать экипаж. В настоящее время, подчеркнул Верховный Главнокомандующий, лётчики находятся на свободе, в хороших условиях. В заключение беседы посол поблагодарил Сталина «за большую заботу об американских лётчиках».
Но вернёмся к периоду пребывания Йорка и его подчиненных на Урале. С помощью жителей Перми — замечательной семейной пары Сергея и Татьяны Федотовых, а также местного краеведа и журналиста Григория Трясцына мне удалось разыскать в Оханске Татьяну Яковлевну Курносову.
Американцы провели в городе семь месяцев, и вдова командира Красной Армии, ныне женщина весьма почтенного возраста, поддерживала с ними дружеские отношения, помнит многие эпизоды тех далёких лет. С Татьяной Яковлевной, в ту пору молодой симпатичной женщиной, американцы познакомились в спецмагазине, где она работала продавцом. Покупали сигареты, консервы, шоколад — это помимо того, что им было положено по нормам снабжения офицеров Красной Армии.
Лётчики жили в большом бревенчатом доме, где их обслуживали повар, официантка и домработница. Американцы свободно общались с местными жителями. Даже научились немного говорить по-русски. Ходили без охраны. Но их «курировали» три наших офицера, присланных из Москвы. Вместе с Татьяной пилоты бывали на танцах, приходили к ней в гости на чай и пельмени. Очень любили смотреть наши фильмы «Волга-Волга», «Весёлые ребята». Лётчики, вспоминает Татьяна Яковлевна, были очень вежливы, ходили в отутюженной, хотя уже и не новой форме. Но сильно скучали по дому, по родине.
Учитывая жалобы «гостей» на суровый климат (сорокаградусные морозы зимой), экипаж майора Йорка в 1943 году перевели на юг — в Ташкент, а затем в Ашхабад. Там они некоторое время, как и хотели, обслуживали американские самолёты, поступавшие в СССР по ленд-лизу.
И только спустя 14 месяцев после начала одиссеи «Митчелла» экипажу «предоставили возможность» перейти границу в соседний Иран, где в ту пору наряду с советскими частями находились военные контингенты США и Великобритании. Оттyда лётчики кружным путём через страны Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки вернулись на родину в США, обогнув таким образом весь земной шар. Их, как национальных героев, принимал в Белом доме президент и верховный главнокомандующий Ф.Рузвельт. Сохранились документальные кинокадры об этом событии.
Что же касается американского самолета с бортовым номером 02242, то его судьбу мне помог выяснить офицер штаба Тихоокеанского флота капитан 1 ранга Владимир Плотников. «Митчелл» 7 лет находился в составе авиации флота, использовался как учебный самолёт. И только в 1950 году был разобран на переработку.
А из всего экипажа, по некоторым данным, сегодня жив только Дэвид Пол...