Вы когда-нибудь задавались вопросом, на кого ча­ще нападают насильники и бросаются злые собаки? Казалось бы, что общего может быть между психологией преступника и поведением животных, не умеющих отличить добро от зла? Однако благородные разбойни­ки (так же как и рыцари) встречаются только в сказках. В реальной жизни подавляющее большинство пре­ступников не отягощено бременем интеллекта, зато они безнравственны, неуравновешенны и страдают множеством самых разнообразных комплексов. По­этому сравнение бандитов с озверевшими псами впол­не допустимо. Однако речь пойдет не о них, а о людях, которые чаще всего становятся их жертвами.

Давно замечено, что чаще всего от преступников, так же как и от злых собак, страдают дети. Во-первых, потому, что они сами ведут себя неправильно. Привык­нув к ровным отношениям с друзьями по играм и роди­тельской любви, маленький ребенок не всегда спосо­бен правильно отреагировать на опасность. Общаться с собаками детей никто не учит, поэтому малыши допу­скают жесты и выходки, которые зверь воспринимает как провокационные. Часто дети начинают дразнить собаку или причиняют ей боль. А когда разозлившееся животное нападает, ребенок пытается спастись бег­ством, стимулируя тем самым у зверя инстинкт пресле­дования.

В подошедшем «добром дяде» наивный малыш то­же не видит потенциальной опасности, поэтому легко может стать очередной жертвой извращенца. Воспита­ние детей состоит в воспитании разумной осторожнос­ти, которая убережет их от бед надежнее, чем неусып­ная опека.

Вопрос в том, почему подобная страховка не сраба­тывает, причем не только в отношении наивного ре­бенка, но даже опытных взрослых людей? Все знают, что дразнить собак опасно, однако это не мешает про­должать развлекаться подобным образом и тем самым невольно обрекать себя на участь жертвы. Поэтому важно детально разобраться в мотивах своего поведе­ния и избавиться от клейма обреченности, если оно омрачило вашу жизнь.

Психологам и криминалистам давно известен тот факт, что пострадавших от насилия людей объединяет нечто общее в поведении и чертах характера. Деталь­ное изучение этих особенностей привело ученых к со­зданию особой науки — виктимологии, которая при­звана раскрыть секреты психологии потенциальных жертв.

В результате исследований было установлено, что определенная категория людей особенно привлека­тельна для преступных посягательств. Вероятность сы­грать роль жертвы для этих людей выше, чем для обыч­ного среднестатистического обывателя. Рассуждения о злом роке совершенно неуместны, так как причина и следствие легко укладываются в рамки современной психологии. Приговор себе человек подписывает сам, причем он волен не только его подписать, но и обжало­вать, и даже отменить.

Внутри большой и довольно неоднородной по со­ставу массы потенциальных жертв выделяются две ос­новные категории. К одной из них относят робких, за­стенчивых людей, склонных к напрасной тревоге и преувеличенным опасениям. Они полностью оправ­дывают народную примету о том, что беда обязательно приходит к тем, кто ее ждет.

Оказавшись в критической ситуации, такие люди воспринимают опасность как роковую неизбежность. Они испытывают панический ужас потому, что их худ­шие предчувствия воплощаются в реальность. Подоб­ное отношение к ударам судьбы не что иное, как пси­хологическая готовность к роли жертвы, которая порождает не желание выпутаться из трудной ситуа­ции, а шок или панику. Такая реакция делает этих людей абсолютно беззащитными в экстремальных си­туациях.

Мироощущение потенциальной жертвы формиру­ется еще в раннем детстве, и главную роль в этом иг­рает психологическая атмосфера в семье. Обычно «жертвы» — это дети строгих и властных родителей, исповедующих принцип авторитарного воспитания. В таких семьях ребята с самых ранних лет привыка­ют к тому, что их судьба зависит от более сильного родителя, который волен причинить страдание или, напротив, приласкать. Сделав вывод о том, что в жиз­ни ничего не зависит от него самого, ребенок находит­ся в постоянном ожидании того, как окружающие рас­порядятся его судьбой. С радостью и волнением он ждет ласки и благодеяний, со страхом — боли и унижений.

Поэтому так важно с самого раннего возраста вос­питывать у ребенка уверенность в своих силах и чувст­во собственного достоинства. Недаром одно из наибо­лее важных педагогических правил говорит, что ребенку нужно доверять самостоятельно принимать те решения, которые он способен принять соответствен­но своему возрасту. Взрослому же человеку нужно знать, что решение жизненных проблем зависит толь­ко от него самого, а не от воли окружающих. Способ­ность принимать самостоятельные решения сильно влияет на поведение человека и даже на выражение его лица. Поэтому таких людей насильники, как правило, избегают, их больше устраивает беспомощная, паниче­ски настроенная жертва.

Кроме той категории риска, к которой виктимология относит робких и застенчивых индивидуумов, су­ществует еще одна, наглядно демонстрирующая дру­гую крайность. Жертвы этой категории склонны к провокационным выходкам и даже бездумному поведению, с точки зрения социума. Они похожи на ма­леньких детей, которые, не умея предвидеть последст­вия, дразнят злую собаку. Именно такое свойство ха­рактера заставляет преступника остановить на них свой жестокий выбор.

Демонстративность и необдуманность поступков также формируются в детском возрасте, но в иной се­мейной атмосфере и в противоположных условиях. Крайне либеральный стиль воспитания и недостаток родительской ласки способствуют формированию личности, привыкшей жить без руля.

Безучастное отношение старших и отсутствие вни­мания формируют у человека характер, основными чертами которого являются надежда на счастливую случайность и подчинение своим неосознанным при­хотям. Поэтому при воспитании таких детей следует избегать любых крайностей. Ребенка может погубить как авторитарное руководство и гиперопека, так и их полное отсутствие. Если с самого детства человек не имеет внешних ограничителей, то, повзрослев, он сталкивается с большими трудностями, связанными с выработкой привычек, препятствующих необдуман­ным поступкам.

Чаще всего провоцирующее поведение потенци­альной жертвы является следствием незнания основ­ных психологических закономерностей. Такой человек в наивности своей полагает, что окружающие рассмат­ривают его действия с той же позиции, что и он сам. Некоторые считают, что люди, относящиеся ко второй категории жертв, легко смогут обезопасить себя с по­мощью оружия.

Однако, по сведениям американских социологов, те, кто имел в распоряжении огнестрельное оружие, получали ранения или даже гибли в три раза чаще сво­их безоружных сограждан.