Речь, конечно, идет о поэзии боя, хотя она бывает и трагичной. Большой и сложный боевой путь прошел этот офицер. Потомственный моряк, он на дальневосточных и черноморских пограничных кораблях был матросом, боцманом, водолазом, состоял в группе, захвата. Служил на Амурской, Каспийской, Азовской и Дунайской флотилиях. В годы войны его отряд погранкатеров перешел в действующий Черноморский флот и отличился во многих операциях, особенно десантных. Бесстрашного командира, Героя Советского Союза капитана 1 ранга Державина называли и морским Суворовым, и морским Карацупой. Новороссийскую десантную операцию наша авиация начала в ночь на 10 сентября 1943 года. По вражеским позициям летчики нанесли бомбовые удары. Артиллерия и «катюши» одну за другой накрывали огневые точки на берегу. Самолеты, проходя на небольших высотах, заглушали шум моторов подходящих кораблей и отвлекали на себя внимание противника. Введенный в заблуждение всем ходом операции, враг считал, что основные действия намечены в районе пригорода, то есть в Южной Озерейке, и там проявлял активность, а в это время армада из 150 кораблей и судов с многочисленным десантом на борту внезапно вошла в Цемесскую бухту, что в черте города. Первое соло сыграли торпедные катера, ведомые бесстрашным мастером подобных атак капитаном 2 ранга Виктором Проценко. Они выпустили свои смертоносные бо¬евые «сигары» по молам и причалам порта. Хотя торпеды с мощными зарядами предназначены для уничтожения кораблей и судов в море, но здесь, впервые в ходе войны, они успешно выполнили другую, несвойственную им роль. Сильнейшими взрывами уничтожив боносетевые заграждения, мины и береговые объекты, кате¬ра дали условленный сигнал: «Проход в порт открыт». Пограничная закалка Отрядами десантных кораблей и катеров командовали закаленные в боях офицеры, которых я хорошо знал: Николай Сипягин, Дмитрий Глухов и Николай Масалкин. А с Павлом Державиным сдружился на всю жизнь. На борту кораблей, как, например, у Державина, были не только морские пехотинцы, но также армейцы и пограничники. Десантным судам нужно было некоторое время, чтобы подойти к берегу, а противник опомнился и начал огрызаться. Вода вокруг кипела от разрывов снарядов, но это не остановило наступающих. Первыми к причалам порта подошли катера отряда Державина. Воины высадились и, ведя огонь, с ходу пошли в атаку, поддерживаемые огнем корабельной артиллерии. «Это был кошмар. Страшная ночь», – вспоминали оставшиеся в живых солдаты. Через несколько часов Новороссийск был освобожден. За успешное, решающее участие в этой операции Николай Сипягин, Дмитрий Глухов, Алексей Африканов и другие офицеры стали Героями Советского Союза, а Державин был удостоен полководческого ордена Суворова II степени. Это крайне редкая награда для флотского офицера в звании капитана 3 ранга. Учитывалось, что в Новороссийске он победил врага меньшими силами, то есть действовал по-суворовски. Вручая ему высокий орден, командир Новороссийской военно-морской базы контр-адмирал Георгий Холостяков с присущим ему пафосом произнес: «От души поздравляю тебя, Павел Иванович! Ты теперь первый на Черноморском флоте морской Суворов!» Но его называли и другим необычным именем: «Морской Карацупа». Военная биография Державина началась еще в мирное время на дальневосточном пограничном сторожевике «Боровский». Но когда для пограничника время бывает действительно мирным? Боевой корабль неустанно бороздил воды Японского, Охотского и Берингова морей. Преследуя нарушителей границы, задерживал, брал на абордаж катера контрабандистов, шхуны браконьеров. Молодой краснофлотец был ловок во всем: водолаз, боцман, член группы захвата... Крепкий, смекалистый, добрый по натуре, он быстро завоевал уважение и любовь сослуживцев. Кажется, нашел свое место в жизни. Но неудержимо тянуло учиться. Понимал, что растущему отечественному флоту нужны командиры. Ну а какой командир с пятью классами! Сдал экстерном за среднюю школу, поступил и окончил Ленинградское высшее военно-морское училище имени Фрунзе. Потом – Черное море, пограничная часть. Служба пограничника – каждый день на передовой. И здесь на юге, как и на Дальнем Востоке, кое-кто тоже пытался прощупать крепость наших границ. Мне довелось прочитать такую грамоту: «Старшему лейтенанту П.И.Державину за самоотверженную работу по охране границ Родины, за поимку в море немецкого шпиона, пытавшегося проникнуть на паруснике к военно-морской базе». Было это за несколько месяцев до начала войны. А войну он встретил командиром передового диви¬зиона пограничных катеров. После изгнания оккупантов с Тамани и успешного наступления наших войск в Донбассе и Приазо¬вье встал вопрос об освобождении многострадального Крыма, а реально – решено было начать с Керчи. И в новой, Керченско-Эльтигенской десантной операции, проведенной в октябре – декабре 1943 года, снова тесно взаимодействовали войска, Черноморский флот, Азовская флотилия и авиация. Вскоре весь Крым был освобожден. Кстати, всего за 35 дней, в то время как в 1941 – 1942 годах фашистские части вынуждены были только за Севастополь вести кровопролитные бои в течение 250 дней. Многие участники боев были отмечены правительственными наградами, комбриг П.И.Державин стал Героем Советского Союза. А его бригада получила почетное наименование «Керченская». На катере короля После освобождения Крыма и Одессы, значительной части Украины наши войска на юге вышли к Днестру. Продолжая взаимодействовать с сухопутными частями, флот оказывал приречным и приморским флангам активную по¬мощь. И вот в апреле 1944 года на базе Азовской флотилии создается Дунайская. Мне довелось быть на Черноморском флоте и упомянутых флотилиях фронтовым кор¬респондентом, по горячим следам писать о подвигах многих моряков, в том числе Державина и его боевых друзей. Чтобы пробиться к устью Дуная, предстояло еще крепко повоевать на Днестровском лимане (а это была часть Ясско-Кишиневской операции). После освобождения Вилкова на очереди был древний Измаил – город, который Суворов назвал «крепостью без слабых мест», хотя сам сумел штурмом овладеть им. Этому городу -своеобразному символу славы русского оружия - в разные времена были посвящены произведения писателей и поэтов. Удар по сильно укрепленному фашистами Измаилу, как и много лет назад, наносился одновременно с суши и с реки. В бою у мощных стен крепости отличились пехотинцы генерала И.Т.Шлемина и моряки командующего флотилией контр-адмирала С.Г.Горшкова. Среди них был и капитан 3 ранга Державин, на кителе которого сияли орден великого полководца и Звезда Героя. Измаил – ключ от Дуная – вновь стал нашим. Одна из акций на Дунае была просто курьезной и вместе с тем логичной. Проведенная без единого выстрела... двумя моряками! На рассвете к древнему болгарскому городу Туртукай подошли два корабля: бронекатер с бортовым номером 214 и монитор «Железняков». Вскинув бинокль, Державин внимательно рассматривал населенный пункт. Несмотря на ранний час, на улицах было оживленно. Комбриг приказал приготовить катер для высадки десанта. Командир монитора принял его слова всерьез и выделил из состава экипажа десять вооруженных матросов. «Этого не надо, – возразил Державин. – Я верю болгарам. Они обещали не стрелять в русских братьев и встретить нас дружески». И на нарядном трофейном катере румынского короля Михая он решил отправиться к берегу, взяв только своего адъютанта старшину первой статьи Анатолия Шишкина. Опасность, конечно, была – можно было попасть под огонь болгарских пограничников или немецких солдат. Но никаких пограничников и фашистов они не увидели. Зато на набережной местные жители устроили им теплую встречу. Болгары ждали прихода советских воинов-освободителей, победы Красной Армии вдохновляли патриотов на борьбу. Фашистов из города они изгнали сами. По просьбе болгарских друзей комбриг добился, чтобы бронекатер-214, можно сказать, исторический, был сохранен и обновлен. И ныне он возвышается на постаменте на набережной как памятник русско-болгарской дружбы, которая всегда была и, надо надеяться, всегда будет. Оценка маршала Тито Участок карты, отражающий боевые действия флотилии на югославской земле, пестрит стрелками, направленными то на левый, то на правый берег реки. Сколько здесь было боев и высадок десантов, совместных с югославскими патриотами операций! Вот как оценил усилия дунайцев в то время маршал Иосип Броз Тито: «Мы видели три блестящие десантные операции у Радуеваца, Прахово и Смедерово, проведенные под командованием Героя Советского Союза Державина. Помогая нам как можно скорее продвинуться к Белграду, советские военные моряки с помощью десантов прорывались в глубь немецкой обороны, взламывали ее изнутри и сметали один за другим фашистские оборонительные рубежи на Дунае». Упомянутый прибрежный населенный пункт Прахово по предложению комбрига был взят среди бела дня комбинированным ударом. С реки действовал отряд катеров под командованием лихого украинца гвардии капитан-лейтенанта Сергея Барботько, с суши – советские и югославские войска. Оккупантам, по выражению Державина, был устроен «малый придунайский котел». Гитлеровское командование вынуждено было затопить там свыше двухсот своих кораблей и барж. И немецкая флотилия не смогла уже оправиться до конца войны. На пути нашей флотилии к Будапешту оказалось серьезное препятствие – Вуковарский плацдарм, сильно укрепленный гитлеровцами на протяжении 83 километров. Прорваться кораблям без потерь было трудно, и наш «морской Суворов», он же «морской Карацупа», нашел обходный путь: по реке Тисе и каналам с забавными названиями – Краля Петра и Краля Александра. Катера облегчили, каналы расчистили и углубили с помощью армейских саперов. В малосудоход¬ных местах матросы и добровольцы из близлежащих югославских сел протащили их волоком (как тут не вспомнить волжских бурлаков!). 19 бронекатеров неожиданно появились в районе венгерского города Байя и под руководством Державина начали боевые действия. Чтобы полностью завершить окружение крупной будапештской группировки гитлеровцев, потребовалось часть наших войск перебросить на другой берег Дуная. Но плывущие по реке ледяные глыбы (январь сорок пятого там оказался очень морозным) снесли понтонные мосты. В этих условиях только корабли могли выполнить поставленную задачу. Маршал Ф.И.Толбухин сказал тогда новому командующему флотилией контр-адмиралу Г.И.Холостякову: «Выручайте фронт, моряки!» Моряки активно помогали армейцам и в освобождении Братиславы, во взятии Вены. Там снова отличились экипажи Керченской бригады, командир которой действовал нестандартно, с элементами суворовской и ушаковской тактики. И снова граница Плодотворна была деятельность Павла Ивановича Державина после войны на посту заместителя командующего Юго-западным пограничным округом по морской части. Штаб округа находился в том самом Измаиле, в освобождении которого он принимал самое непосредственное участие. Имея большой жизненный и боевой опыт, он наладил четкую пограничную службу на важном участке Черного моря и бассейна Дуная. Здесь браконьерам, контрабандистам да и агентам чужих спецслужб был поставлен прочный державинский заслон. Немало потрудился пенсионер-общественник Павел Иванович, будучи депутатом Одесского городского совета, председателем клуба «Золотая Звезда», членом президиума Совета ветеранов Великой Отечественной войны города-героя... К нему часто приходи¬ли ветераны-черноморцы, бывшие пограничники, дунайцы со своими думами и нуждами, просьбами. Заслуженный ветеран Черноморского флота тяжело переживал трагедию, связанную с разделом этого флота. Он считал, что только единый флот на Черном море мог быть надежным морским стражем интересов всех стран - участниц Содружества. Боевые дела Державина, его бригады и фронтовых друзей отражены на экспонатах музеев Одессы, Севастополя, Новороссийска, Керчи, Измаила, Санкт-Петербурга, Тутракана, Белграда, Будапешта, Братиславы. Он был Почетным гражданином Одессы, Тутракана, Братиславы. Биографии Павла Ивановича хватило бы для солидного романа или полнометражного кинофильма. Честная, ничем не замаранная жизнь, самоотверженная борьба с врагами Отечества – разве это не достойно отображения! Очень хотелось бы, чтобы наша держава не осталась и впредь без Державиных! Леонид Черноусько,капитан 1 ранга в отставке, участник Великой Отечественной войны.