Ставки и пароли, легенды и смена внешности, наружное наблюдение и задержание иностранных агентов… Об этой малоизвестной стороне деятельности  группы «Альфа»  мы попросили рассказать полковника запаса Владимира Зайцева.

— Владимир Николаевич, какой шпион стал вашим первым трофеем?

— Так получилось, что мне пришлось участвовать в задержании шпиона ещё до прихода в «Альфу». Я тогда служил в 7-м управлении КГБ. Помните фильм «ТАСС уполномочен заявить…»? Там рассказывалось о том, как чекисты разоблачили вражеского агента «Трианона». В жизни «Трианоном» был сотрудник МИДа  Александр Огородников. При аресте он покончил с собой. Но игра с американцами продолжилась. Их решили брать с поличным. События происходили на Краснолужском мосту — в Лужниках, поздним вечером. На встречу пришла вице-консул американского посольства Марта Петерсон. Мы её вели от посольства, но она сумела в машине переодеться, сменить внешность. Когда Петерсон поднялась по лестнице, ведущей к железнодорожному полотну, мы — дело-то происходило ночью — не могли понять, кто пожаловал — в брюках Марта походила на мужчину. Хорошо, в нашей группе были специалисты, которые знали походку всех сотрудников посольства. Эти знатоки установили, что закладывать тайник пришла именно Петерсон.

Идти ей нужно было через арки, проделанные в огромных опорах моста. На это время она исчезала из виду. В одной из арок она задержалась более чем нужно. Мы пришли к выводу, что она там оставила посылку. Когда Петерсон на середине моста повернулась и пошла назад, её схватили наши сотрудники. Дабы она поняла, что это не хулиганы, а представители власти, меня одели в форму офицера милиции. Мадам Петерсон отбивалась от сотрудников, которые искали укрепленный на её теле передатчик, и, самое главное, кричала — предупреждала агента, который должен был забирать посылку.

Видя, что арест как-то затягивается, я помог ребятам, крепко взял её за руку. При этом сломал браслет её часов. Пока ехали в машине, браслетик отремонтировал, но тем не менее впоследствии посольство США прислало в наш МИД ноту по поводу сломанных часов и синяков на руках мадам Петерсон.

— Смерть Огородникова послужила причиной того, что к арестам стали привлекать сотрудников «Альфы»?

— Да.

— А почему выбор пал именно на вас?

— Думаю, главное в том, что однажды следственный отдел попросил руководство КГБ отправлять на такие операции именно Зайцева. По их словам, «мои шпионы» активно сотрудничали со следствием: сразу «начинали петь», активно участвовать в играх. А вот «чужие шпионы» по три месяца молчали, сидели в ступоре. Так я и оказался в «Альфе» «главным специалистом по захвату предателей и разведчиков».

ПРОТИВНИК НЕ ШЕЛОХНУЛСЯ

— А в чём особенность этих операций?

— Тут есть два момента. Первое — высочайшая степень секретности. Даже в «Альфе» никто, кроме участников операции, не знал, что мы будем делать. Боялись утечки информации, чтобы не сорвать предстоящую игру с противником. И второе: нужно было надёжно нейтрализовать агента. Ведь их снабжали эффективным оружием самоуничтожения. Скажем, полковнику Геннадию Сметанину, завербованному американцами сотруднику резидентуры ГРУ в Лиссабоне, вмонтировали яд в очки. Он мог не только сам его употребить, но и брызнуть в кого-нибудь. В случае попадания вещества на кожу смерть была мгновенной. Поэтому нужно было так задержать противника, чтобы он и не шелохнулся.

— Вот «ваши шпионы» сразу раскалывались. Их били?

— Боже упаси! Ничего чрезмерного. Мы действовали быстро, жёстко и решительно. Этого хватало, чтобы их полностью деморализовать. Скажем, Адольф Толкачёв, ведущий конструктор Научно-исследовательского института радиостроения, который передал американцам столь важные оборонные секреты, что его допрашивал лично председатель КГБ, поделился с сокамерником по Лефортовской тюрьме следующими впечатлениями. Он постоянно задавался вопросом: как, не снимая наручников, мы смогли мгновенно его переодеть?

— А действительно, как? Среди вас же фокусника не было?

— Наручники мы с него снимали, просто он был так потрясён, что и не заметил этого.

— А зачем и во что вы их переодевали?

— Всё просто. У них в одежде могли быть тайники, которые при первичном обыске невозможно было обнаружить. Вначале переодевали в робы. Но очень трудно было угадать с размером. Потом перешли на огромные спортивные костюмы — они более универсальны и для этих целей лучше подходили.

Здесь важна каждая мелочь. К примеру, предстояло задержание, если мне память не изменяет, второго секретаря посольства США Майкла Селлерса. Мы видели, что Селлерс — спортивный (регулярные пробежки) и находчивый противник. Скажем, идя на встречу с источником, сумел оторваться от наружки, поменял внешность: наклеил усы и надел парик. Но его мы всё равно взяли. После задержания сотрудники обратили внимание, что одет я в классический костюм, а на ногах — кроссовки. Обул я их на всякий случай. Вдруг, думаю, рванёт дипломат, я его в спортивной обуви легко достану. Когда приехали в приёмную КГБ, сидели, с ним беседовали. Говорю ему: видишь, не пришлось с тобой наперегонки побегать, даже кроссовки специально надел. Мы знали, что дипломата придётся отпустить, а потому подкалывали. Он, кстати, сказал, что увлекается пением и какие-то диски даже выпустил. А мы отвечаем: у нас есть его диск. Чем повергли Селлерса в ещё большее смятение, диск ведь был выпущен очень маленьким тиражом. Что уж там он подумал о могуществе КГБ?

ОПЕРАЦИЯ «МИЛЛИОН»

— Но кроме иностранцев вы арестовывали сотрудников наших спецслужб, перешедших на сторону противника. Такие операции имели свои особенности?

— Конечно. Этих людей обучали вначале мы, а потом их новые хозяева. С такими специалистами плотно работать невозможно, за ними следили издалека. Любая мелочь, взгляд, движение могли привести к тому, что «наши подопечные» уничтожат улики и — прости-прощай.

— Какая операция вам более всего запомнилась?

— Пожалуй, арест полковника ГРУ Сметанина. Его отличала алчность. Он сразу выставил американцам цену за свои услуги — миллион долларов. Кстати, они ему даже агентурную кличку дали — «Миллион». Потом,  чтобы получать ещё больше, он втянул в предательство жену.

…Поступила оперативная информация о том, что Сметанины решили уходить за границу. А перед этим они поехали в Татарстан, проститься с родными. Я уже говорил, что за такими опытными разведчиками очень трудно вести наблюдение. В какой-то момент мы потеряли Сметаниных. Они неожиданно уехали к своим дальним родственникам, жившим неподалёку от Казани, и взяли билеты на Москву уже из этого городишка. По билетам (два взрослых, один детский, для дочки двенадцати лет) их и нашли.

Решили брать в вагоне. План таков. Один наш сотрудник с полотенцем на шее стоит у туалета, как бы ждёт своей очереди. Предполагалось, что Сметанин пойдёт в тамбур курить (ведь при жене и дочке он в купе курить не будет), и там мы его арестуем. Я с молодой женщиной беседую в коридоре. Этакое путевое знакомство.

Вошли Сметанины, разместились в купе. Мы ждём, когда глава семьи пойдёт курить. Он несколько раз выглянул из купе, видит — человек с полотенцем стоит, туалет занят, и продолжает находиться в купе. Я приказал сотруднику с полотенцем исчезнуть.

Неожиданно нам на помощь приходит случай. В купе Сметаниных заедает дверь (он потом говорил, что это КГБ так подстроил), и тот начинает её закрывать и открывать. Потом, раздражённый, зовёт проводницу. Она, убедившись, что дверь в порядке, уходит. Но у Сметанина опять дверь заедает. И тогда я радушно предлагаю свою помощь. Он — попробуйте. Мы закрыли дверь, мгновенно его арестовали и увели в соседний вагон.

Затем я вошёл в купе и сказал жене Сметанина, что у мужа неприятности на работе (пропал очень важный документ) и он срочно уехал. Мы тогда ещё не знали, что она тоже шпион. Они с мужем действительно готовились к уходу за границу…

ОФИЦИАЛЬНО

«В этом году (2005-м) контрразведывательными подразделениями пресечена деятельность 20 кадровых сотрудников спецслужб иностранных государств. Из них трое были захвачены с поличным» — сказал директор ФСБ РФ Николай Патрушев в интервью «Российской газете». Кроме того, по его словам, была локализована деятельность 65 лиц, причастных к спецслужбам и организациям иностранных государств. «В их числе — четверо граждан России», — сообщил руководитель ФСБ РФ. По словам директора ФСБ РФ, разведдеятельность иностранных спецслужб не ослабевает, а усиливается. «Поэтому, несмотря на то, что значительные усилия органов безопасности сконцентрированы на борьбе с терроризмом, противодействие зарубежным разведкам по-прежнему остаётся одной из наших приоритетных задач».  Разведывательная деятельность ряда иностранных спецслужб и организаций против России представляет реальную и серьёзную угрозу национальным интересам и безопасности страны.

«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО»

28 сентября 1962 года сотрудники советской военной разведки Евгений Прохоров (второй секретарь посольства) и Иван Выродов (третий секретарь посольства) проводили встречу с агентом Нельсоном Драммондом, помощником по административным вопросам начальника 8-й мобильной группы электронной техники военно-морской базы Ньюпорта. Он имел доступ к информации под грифами «Совершенно секретно» и «Космик» и поставлял её в ГРУ.

Встреча проходила поздним вечером в небольшом ресторанчике у трассы Бостон–Пост-Роуд. Пока Прохоров и Драммонд в машине обменивались информацией, Выродов, прикрывавший встречу, сел за крайний стол и заказал кофе. Неожиданно к нему подошли несколько человек и, представившись работниками ФБР, объявили о его аресте. Выродов предъявил удостоверение дипломата. Тем не менее агенты настаивали на аресте. Дабы предупредить Прохорова, Выродов стал громко протестовать, отказываться уходить из ресторана. Когда на него стали надевать наручники, он вступил в борьбу. Рывком сбросив с себя плащ, который остался в руках агентов, разведчик сумел вырвать из их рук наручники — они были застёгнуты только на одной руке. Размахивая ими как кистенём, третий секретарь посольства стал прорываться к стоянке, дабы предупредить Прохорова.

Поняв это, агенты накинулись со всех сторон, сбили его с ног и так затянули на руках Выродова наручники, что когда он прибыл в нью-йоркское отделение ФБР на Третьей авеню, то понадобилась помощь врачей. Представители ФБР попытались завербовать наших разведчиков. (Прохоров также был задержан.) Но те отвечали отказом, а заодно отказывались выпить даже глоток жидкости (боялись, что в напиток подмешают какое-нибудь зелье).

Утром следующего дня Прохоров и Выродов были освобождены, а через 48 часов их выслали из США.