Юрий Сумбатян, доктор философских наук, профессор

Для Чили, как и многих латиноамериканских государств, характерна авторитарная власть. На протяжении многих десятилетий одной из важнейших закономерностей являлась замена гражданских режимов военными, а также установление военно-диктаторской власти. Как показывает опыт второй половины XX века, такой путь может привести к стагнации общественного развития, тупику. Однако и в условиях рыночной экономики и авторитарных методов есть возможность создания условий для перехода к демократии.

Исторически для политической системы Чили были характерны «европейские» черты: значительная степень политизации общества, массовость партий, высокий уровень их организации и конкурентности. Уже в Конституции 1925 г. хотя и формально, но декларировались демократические принципы, что не было характерно для других стран, где в результате военных переворотов к власти приходили нелегитимные правительства.

Важнейшей особенностью чилийской политической культуры являлась стабильность её демократических институтов, когда в отличие от других стран Латинской Америки единственным механизмом формирования правительства служили выборы, а средством разрешения конфликтов — компромисс. Именно эти демократические традиции способствовали приходу в 1970 г. к власти широкого блока — Народного единства — и президента С.Альенде.

11 сентября 1973 г. чилийская военщина при поддержке США свергла правительство Народного единства. Альенде был убит. К политической власти пришла военная хунта во главе с генералом А. Пиночетом. В отличие от военно-диктаторских режимов Аргентины и Бразилии, пытавшихся сохранить хотя бы видимость традиционных источников легитимности, военная хунта в Чили о демократии не разглагольствовала, а жестоко её подавляла. Она развязала кровавый террор, уничтожила все демократические свободы и большинство социально-политических завоеваний чилийского народа. По «политическим мотивам» было арестовано более 10 тыс. человек, тысячи казнены без суда и следствия или погибли от пыток. Было введено осадное, а затем и чрезвычайное положение.

Характерно признание самого Пиночета: «Подготовка к событию 11 сентября протекала координированно. К президенту республики несколько раз направлялись обращения, чтобы он без кровопролития отказался от руководства страной. Но господин Альенде не принял этого предложения. Четырежды ему предлагали сдаться, при этом гарантировали жизнь и обещали, что он сможет сразу же уехать с семьёй в любую страну по своему выбору. Ввиду отказа господина Альенде началась бомбардировка дворца Ла Монеда, который затем был занят войсками».

Становление и развитие национального государства в Чили проходило в последовательной борьбе за политическую власть. Важную роль в этой борьбе за последние десятилетия играли Вооружённые Силы. Их численность к началу 2003 г. составила 80,5 тыс. человек при населении 15 млн. 405 тысяч человек. В состав Вооружённых Сил входят Сухопутные войска: 45 тыс. человек, 7 военных округов, 2 штаба армейских корпусов, 7 дивизий переменного состава, в которые входят 48 полков (14 мотопехотных, 9 горнопехотных, 10 бронекавалерийских, 8 артиллерийских, 7 инженерных), бригада армейской авиации, отдельный инженерный и воздушно-десантный полки. Вооружение: 290 танков, 157 боевых разведывательных машин, более 650 бронетранспортёров, 20 боевых машин с тяжёлым вооружением, 163 буксируемых орудия, 440 миномётов, 62 переносных зенитных ракетных комплекса, 150 безоткатных орудий, 33 самолёта, 52 вертолёта армейской авиации (из них 2 — боевых).

ВВС: 12,5 тыс. человек (в том числе 700 — солдаты срочной службы), 76 боевых самолётов, боевых вертолётов нет.

ВМС: 23 тыс. человек (в том числе авиация, морская пехота, береговая охрана и 1 тыс. солдат срочной службы). Флот: флотилия подводных лодок, 4 военно-морские зоны, 3 подводные лодки, 3 эсминца и 3 фрегата с управляемым ракетным оружием, 7 ракетных катеров, 4 танкодесантных и 6 патрульных кораблей, 10 патрульных катеров, 2 малых десантных корабля и другие. Авиация: 600 человек. Эскадрильи: патрульная авиационная, транспортная, учебно-тренировочная, вертолётов. 1 авиационная эскадрилья противолодочных вертолетов, 1 транспортная авиационная эскадрилья, самолётов — 4, вертолётов — 7; 4 группы морской пехоты. Вооружение: 30 танков, 80 буксирных гаубиц, 50 миномётов. Береговая охрана — 1,3 тыс. человек, 41 патрульный катер.

Кроме того, в состав Вооружённых Сил входит корпус карабинеров — военизированная полиция, 36,8 тыс. человек. Резерв сухопутных сил — 50 тыс. человек. Военный бюджет — 1,1 млрд. долл.

В соответствии с действующей Конституцией армия в Чили занимает монопольное положение как гарант гражданского мира и стабильности. Все назначения на высшие командирские должности — главкомов трёх видов Вооружённых Сил (Сухопутных войск, ВМС, ВВС) и корпуса карабинеров — производит не глава государства, а всесильный Совет национальности.

При анализе роли чилийской армии в сентябрьских событиях 1973 г. нельзя оставить без внимания два фактора. Первый — офицерский состав. Второй — последствия влияния США. Эти два фактора в процессе военного переворота действовали параллельно и в одно и то же время, усиливая тенденцию вмешательства армии в политическую жизнь страны. После Второй мировой войны социальный состав латиноамериканских армий, в том числе чилийской, претерпел существенные изменения. Офицерский корпус был представлен в основном крупной буржуазией. Так, в сухопутной армии Чили 42% офицеров относились к крупной буржуазии, 39% — к зажиточным средним слоям, 19% — к менее состоятельной мелкой буржуазии. 65% офицеров, имеющих высокий ранг, были выходцами из средних слоёв, но находились в родственных связях с высшими кругами чилийского общества.

Идеологическую и политическую подготовку, наряду с профессиональной, многие представители офицерского корпуса Чили получили на военных базах и в учебных заведениях Вооружённых Сил США (в частности, в небезызвестной «Школе Америк» в зоне Панамского канала). Это способствовало усилению реакционных тенденций в чилийской армии, которые дополнялись духом прусской казармы, симпатиями к офицерам, являющимися детьми немецких эмигрантов.

Правление генерала Пиночета (1973–1988 гг.) основывалось на трёх факторах: безраздельном господстве в политической системе, роли самого генерала Пиночета в хунте и на экономических успехах в стране. Военно-диктаторский режим, опиравшийся на армию, в качестве весомых аргументов в свою пользу приводил экономические успехи. Хунта действовала без ограничивающих её полномочия парламента и политических партий. При этом Вооружённые Силы из чисто инструментального органа превращались в обладающий политическими полномочиями военно-бюрократический институт, защищающий собственные интересы. Правительство страны наполовину было составлено из высших офицеров.

При этом особенностью государственно-политического устройства Чили являлась высокая персонализация власти руководителя хунты — генерала Пиночета. Возглавив правительство лишь в силу военной иерархии, Пиночет за годы своего правления быстро стал ключевой фигурой в чилийской структуре. Получив 75% голосов на референдуме в 1978 г., глава хунты сумел создать видимость легитимности своей власти и укрепления её институционально.

Множеством льгот и привилегий были наделены чилийские генералы и высшие офицеры после захвата власти военной хунтой. Жалование генералам увеличили более чем вдвое. Высшие офицеры чилийских Вооружённых Сил стали пользоваться привилегиями при покупке предметов роскоши. Их освободили от уплаты таможенных пошлин, предоставили кредиты под малые проценты для совершения всевозможных коммерческих операций.

Как видно из вышеперечисленных примеров, стремление представителей военной верхушки к власти во многом объяснялось и прямыми материальными выгодами и интересами, надеждой на возможность обогащения — в результате утверждения в высших властных структурах.

С этой целью военно-диктаторские режимы Чили и некоторых других латиноамериканских государств предоставляли военнослужащим возможность не только получить военные знания, но и изучить основы экономической науки, управления, социологии и политики. Приобретённые таким образом знания, формально не связанные непосредственно с военной сферой, позволяли её представителям объективно оценивать экономическую и социально-политическую обстановку в стране после взятия в свои руки политической власти.

Небезынтересно заметить, что главу чилийского военного режима генерала Аугусто Пиночета, железной рукой правившего страной 16 лет, при всём желании не упрекнёшь в отсутствии знаний в сферах экономики и менеджмента. Человек, которого в былые времена пытались представить ограниченным солдафоном, не только окончил две военные академии, но и получил хорошее экономическое образование. Проходя службу в должности военного атташе в Вашингтоне, Пиночет серьёзно занимался самообразованием. А потом поступил в школу бизнеса и успешно закончил её. Так что с неолиберальными концепциями модернизации генерал знаком отнюдь не понаслышке и в рецептах чилийской экономической школы мог разбираться вполне профессионально.

Тем не менее возникает естественный вопрос: а что же предпринимали в экономической и хозяйственной областях представители военного руководства других стран? Придя к власти, они управляли или наблюдали? Практика показывает: военная элита, захватив властные рычаги, в большинстве случаев скорее контролировала законодательную и исполнительную власти, чем непосредственно руководила социально-экономическим развитием. Высшие представители армии весьма осторожно относились к экономическим процессам, а управление этой сферой, как правило, поручали профессионалам из числа гражданских лиц.

Экономические реформы в Чили стали примером для многих латиноамериканских стран в процессе авторитарного пути построения капитализма при отсутствии в стране демократических свобод и жёсткой военной диктатуре.

В Чили после прихода к власти военной хунты под руководством А.Пиночета в 1973 г. был распущен парламент, запрещена деятельность всех без исключения политических партий. В то же время экономическая политика правительства, основанная на неолиберальной модели «открытой» экономики и всесторонней помощи США, принесла положительные результаты — заговорили даже о «чилийском чуде». Новую политическую систему страны закрепила принятая плебисцитом в 1980 г. Конституция, по которой Пиночет сохранял за собой право оставаться у власти. Свои успехи в сфере рыночной экономики Пиночет предпочитал называть результатом режима «авторитарной демократии», которую он, мол, завоевал «малой кровью»: убито более 3 тыс. человек.

Однако уже в середине 80-х гг. в Чили усилилась внутриполитическая борьба, которая привела к поляризации не только в среде гражданского общества между богатыми и бедными, но и между президентом и армией в силу определённых политических противоречий. История политического развития в Чили явилась примером этого сказочного и противоречивого пути перехода от диктатуры к демократии.

В Чили, где действовала Конституция, принятая режимом Пиночета и закрепившая три основные функции Вооружённых Сил — оборону, защиту национальной безопасности и гарантии институциональности, армия сохранила значительную степень автономии и после общенационального референдума 30 июля 1989 г., в ходе которого чилийские граждане высказались за восстановление демократии.

После перехода к гражданскому правлению военные хотя и утратили большинство в Совете национальной безопасности — консультативном органе при президенте, но продолжали участвовать в принятии его решений, гарантируя «неприкосновенность» высших военных чинов. Попытки президента П.Эйлвина (1990–1994 гг.) поставить Вооружённые Силы под полный контроль правительства вызвали напряжённость в военно-гражданских отношениях и не привели к желаемому результату. Создание его правительством Комиссии по установлению истины и примирению с целью выявления фактов грубейших нарушений прав человека также вызвало настороженную реакцию военных, которые настаивали на неизменности существующих институтов. А. Пиночет продолжал сохранять за собой право оставаться у власти до конца 90-х гг. Однако уже в середине 80-х гг. усилилась внутриполитическая борьба, которая в 1987 г. специальным декретом была разрешена. Появилась тенденция к поиску консенсуса военного режима и оппозиции. В ходе референдума 1988 г. большинство населения страны высказалось против продления срока президентского мандата А.Пиночета. Это открыло дорогу к свободным выборам, на которых победу одержал лидер христианской демократической партии П.Эйлвин в декабре 1989 г., а с марта 2000 г. — Риккардо Лагос.

Демократическое правительство Чили сегодня считает своей главной задачей содействовать национальному примирению и обеспечить гражданский мир в стране; проводить реформы, направленные на закрепление созданной социально ориентированной экономической структуры и политической стабильности в стране.

Переход Чили от периода общественных потрясений к стабильному демократическому развитию осуществлялся через болезненный этап пиночетовских репрессий и трудного поиска взаимной терпимости и сосуществования людей разных убеждений. Будущее любой страны всегда логически связано с её прошлым, но не является его простой экстраполяцией, а в значительной степени становится преодолением отрицательного потенциала этого прошлого. Станет ли чилийский опыт перехода к более зрелой и стабильной общественно-политической системе показательным примером для государств региона, покажет время. Но уже сейчас очевидно, что страна демонстрирует внутреннюю прочность и устойчивость, своеобразный иммунитет против возвратной инфекции ранее пережитой болезни.