Как рассказали мне в отделении паспортного контроля ОКПП «Москва», британские паспорта подделывают особенно изощрённо и часто. Подделывают те, кто на переправке граждан в Европу да Америку делает бизнес. Сержанту Роману Громову, контролёру отделения паспортного контроля, в этом восточного склада подданном английской королевы тоже почуялось что-то настораживающее. Он ввёл его паспортные данные в компьютер, сопоставил их со списком находящихся в розыске — никакой иной информации машина не выдала. Роман поместил разворот документа под льющую холодный фиолетовый свет лампу — подчисток и исправлений не обнаружилось. Стал внимательно рассматривать печать, подпись — и вдруг замер. Его насторожила бумага. Одной рукой пробуя её на сгиб, другой рукой он уже жал на кнопку вызова старшего пограннаряда.

Гарри конечно же оказался Кемалем.  И «раскололся»  после того, как специалисты подтвердили: документ подделан. Из его лихорадочно возбуждённой смеси родного и английского следовало, что дома, в Стамбуле, «негодяям тем» заплатил он 6 тысяч евро. Зачем поехал через Россию? Чтобы в паспорте появились штампы российских пограничных властей — сказали, так документ будет надёжнее, спокойнее въедет «на родину».

Кстати, документ подделан был действительно виртуозно. В том смысле что дерзко и тонко. Заменена целая страница — та, на которой размещается фотография и данные о владельце. Она являла собой очень качественную, визуально практически неотличимую от оригинала ксерокопию. Такие чудеса позволяет делать современная техника. Но она же и помогает подобные «чудесные» проделки обнаруживать. Так что при прочих равных победа там, где сильнее человек.

Технология подделок

Нельзя сказать, что стремящиеся в Европу арабы, турки и прочий лёгкий на подъём люд питает слабость исключительно к британским паспортам. Уважает он также паспорта Норвегии и Швеции. Китайцы предпочитают выдавать себя за японцев. Правда, бывают чудаки, рискующие предстать перед нашими пограничниками с паспортами настоящими, но... чужими. И фотографии на них — настоящих владельцев. Здесь расчёт на то, что европейцам все смуглые, скуластые, узкоглазые часто кажутся на одно лицо.

Фотографии сегодня тоже переклеивают очень квалифицированно — заметить подделку трудно. Эта «технология» более всего по душе украинцам. Они покупают российские паспорта, переклеивают фотографию — и устремляются в Европу. А между тем переклейка, так же как и подделка штампов, подчистки в паспорте — это всё правонарушения, позволяющие задержать предъявителя такого документа в административном порядке и завести на него уголовное дело.

Иногда с поддельными паспортами задерживают наших соотечественниц — представительниц «древнейшей профессии», возвращающихся из-за рубежа. Паспорта у них, как известно, «приглашающая сторона» забирает сразу и тоже «заставляет работать» — продаёт или использует для «корпоративных целей». А домой без документа как вернёшься? Вот и идут девчонки на подлог. Встреча с Родиной-матерью для них обычно заканчивается весьма печально.

Впрочем, как бы всё дальше ни сложилось, для них главное было — вернуться. А дома и стены помогают. Гостям незваным несколько сложнее. Вот группка не прошедших паспортный контроль пассажиров рейса Стамбул — Москва. Скорее всего, их отправят ближайшим обратным рейсом той же компании, что доставила к нам, за её счёт. Пограничники выяснили, что прилетели они «в никуда» — фирм, якобы их пригласивших, в природе не существует.

Глазками здесь не стреляют

Подавляющее большинство сотрудников ОКПП — женщины. Глазками они не стреляют — некогда. На пульте дежурного контролёра — сплошные мониторы и телефоны. Когда я вошла, старший прапорщик Ирина Степанова держала у каждого уха по телефонной трубке и при этом надрывались ещё два аппарата. В таком вот ритме и проходит смена. Никаких перерывов не предусмотрено, хотя, конечно, время от времени девушек ненадолго подменяют. Обедают тоже на рабочем месте, хотя это и не приветствуется.

«Раньше обеды нам частично оплачивали, но уже два года питаемся на свои», — подключается коллега Ирины с погонами прапорщика. Я вспомнила, как утром, «заступая на дежурство», решила выпить кофейку в зале... Удовольствие, которое называлось «сэндвич и кофе», обошлось мне в две сторублёвые купюры. Слышала, что есть здесь столовая для сотрудников, но и там цены достаточно высоки. А если бы сотрудницы устраивали «перекусы», подобные моему утреннему, их зарплаты не хватило бы на месяц.

Однако — работают. Каждая находит в этом свой резон: кому-то удобны смены — из-за детей. Кому-то погоны дают ощущение социальной защищённости. Опять же льготы ещё не все пока отменили. Кто-то живёт рядом. А кому-то, наоборот, негде работать — и тратит по три часа на дорогу в один конец.

Есть в коллективе костяк (как здесь говорят, старослужащие). Эти люди другой жизни для себя просто не мыслят, хотя согласны — она далеко не сахар. Именно благодаря им здесь сохраняется преемственность, передаётся опыт. А он, как читатель «Хранителя», наверное, успел заметить, бесценный.

Норма на обслуживание одного пассажира — две минуты. Пассажиропоток стремительно растёт, госфинансирование же не позволяет увеличить численность офицеров и прапорщиков в отделе паспортного контроля. А где перегрузки, там и нервы. И границе нашей приходится иногда принимать на себя гнев поднабравшихся тропического солнца соотечественников — когда очередь к кабине паспортного контроля бывает слишком длинной.

Гневаются они, бывает, и на выезде. К примеру, когда именно в кабине паспортного контроля (а не ранее!) обнаруживается, что фотография и паспорт не скреплены печатью. Казалось бы, претензия к тем, кто паспорт выдал. Но достаётся пограничникам.

В праздники и каникулы возрастает количество выезжающих детей. И здесь пограничникам иногда приходится выступать «орудием судьбы», то есть «отменять» праздники тем, чьи родители оказались беспечными или самонадеянными. К примеру, они не имеют права выпустить из страны несовершеннолетнего гражданина старше шести лет, если его фотография не вклеена в родительский загранпаспорт. Не могут пустить на борт самолёта пусть и считающего себя взрослым, но всё же несовершеннолетнего россиянина, если у него нет при себе письменного, нотариально заверенного разрешения одного из родителей. Даже если у него есть свой загранпаспорт, а с ним едет, к примеру, любимая его и любящая бабушка, а провожает мама, в паспорт которой он вписан. Накал эмоций можно себе представить. Но закон есть закон.