— Эдуард Александрович, судя по тексту, этот «протокол» от 1807 года1, далек от антироссийской риторики последних лет, извращавшей суть отношений чеченского народа с «имперским центром». Почему документ, проливший свет на истинные события почти двухвековой давности, не попал в поле зрения общественности? Почему текст не обнародовали, к примеру, в сборнике архивных документов «Под стягом России»?

— Потому что, в 1992 году, когда из печати вышел этот сборник исторических материалов2, отразивший процессы формирования территории Русского централизованного государства, первоисточник, датированный мартом-апрелем 1807 г., хранился в Архиве внешней политики Российской империи. И был обнаружен специалистами только в 1996 году...

— Сенсационная находка.

— Документ красноречиво говорит современному читателю о времени и о себе. Текст подлинника развеивает миф о том, что война между Россией и Чечней длилась на протяжении 400 лет… Вчитайтесь в эти строки:

«1-е. Мы, нижеподписавшиеся старшины, избранные от лица всего народа деревень чеченских, восчувствовав наши прежние преступления... повергаем себя со всем народом чеченским с чистосердечным раскаянием в вечное верноподданство Всеавгустейшему Всероссийскому императорскому престолу, в чем и даем присягу по нашему обычаю на святом Коране по приложенной у сего форме.

2-е. Обязываемся всем тем, что для нас есть священно, быть на вечные времена верным и отнюдь не только орудие, но даже ничего зловредного не предпринимать противу российских подданных, не делать ни малейших хищничеств, как то увода людей, отгона скота или какова либо грабительства в российских границах, в достоверности чего даем первейших из нас аманатами по выбору российского в здешнем крае начальника.

3-е. Всех без изъятия российских подданных, как захваченных нами, так и бежавших, у нас теперь находящихся, обязуемся по чистой совести без малейшего промедления времени представить, кроме тех, кои назад тому 15 лет считая с сего числа у нас находятся, принявших магометанскую веру по обстоятельствам или принуждению в водворившихся уже между нас имеющих семейства, сим предоставляем это собственной их воле остаться у нас или возвратиться в недры своего отечества со всем своим семейством».

— Политически корректный документ. Что заставило горцев изменить своему слову?

— Предпринимаемые Россией меры по укреплению Кавказской военной линии, а затем и перенос ее к подножию Кавказского хребта не могли не вызвать сопротивление прежде всего феодальной и общино-родовой верхушки местного населения. С начала XIX века Кавказ становится ареной острых, в том числе вооруженных, столкновений между русскими войсками и силами сопротивления, поощряемых как некоторыми европейскими странами, так и странами Ближнего и Среднего Востока. После победы на реке Аргун 30 января 1826 г., генерал Ермолов огнем и мечом прошел Чечню, уничтожая леса и аулы, вызывая страх и ненависть у местного населения.

Уже в 1828 году начинается решающая фаза Кавказской войны, где русским войскам пришлось столкнуться с достойным противником. В 1834 году движение горцев возглавил Шамиль, высокоодаренный человек, который умело использовал антиколониальные чувства народов. Повстанческое движение Шамиля было облечено в религиозную оболочку — мюридизм, со свойственным ему фанатизмом и ненавистью к иноверцам. Таким образом, в антироссийском повстанчестве соединились освободительная и феодально-реакционная суть.

Наряду с мюридистской, в истории Кавказа была и антитурецкая национально-освободительная тенденция, которая совпадала с интересами Российского государства. Эта тенденция, наиболее явно и масштабно выражена в деятельности генерала Андраника Сасунского.

Сегодня Кавказ вновь стал регионом острейших социальных, национальных и иных противоречий, от разрешения которых зависят судьбы народов, населяющих не только этот, но и другие регионы страны. Показательно, что к Кавказу обращены взоры ряда крупнейших держав Америки, Европы и Азии, здесь опять сталкиваются интересы и тех, кто хотел бы прибрать к рукам природные ресурсы и транспортные пути, пролегающие через Кавказ.

Россиянам, которые веками не просто соседствовали с народами Кавказа, но и жили с ними под одной крышей, конечно, не безразлично, как сложатся их взаимоотношения с этими народами после крупнейшей геополитической катастрофы конца XX столетия — распада Советского Союза. Не потому что им хотелось бы сохранить и увековечить никому не нужные патерналистские отношения, вытекающие из фальшивой концепции «старшего брата». Резко отрицательно отношение демократической общественности России к силовому наведению «конституционного порядка» в Чечне — лучшее свидетельство отсутствия у россиян шовинистических представлений о народах Кавказа.

 — Нас всех не могут не волновать пути и темпы оздоровления межнациональных отношений в Российской Федерации. Скажите, как долго продлится этот болезненный период?

— Постсоветская политическая практика пока только вырабатывает (и не всегда успешно) весь арсенал макро- и микро-методов, демократических форм урегулирования межнациональных конфликтов, результатом которого в случае успеха должны утвердиться нормальные и добрососедские отношения, основанные на национальной и религиозной терпимости и уважении прав и обычаев соседей. Не останавливаясь на чеченском кризисе как самостоятельном вопросе, хотелось бы предложить (обозначить) для дальнейшей научно-практической проработки следующие механизмы воздействия институтов власти на ситуацию, прежде всего в Кавказском регионе:

а) правовое регулирование национальных отношений;

б) использование финансово-бюджетных рычагов;

в) достижение реального общественного и национального согласия как условия стабильности в межнациональных отношениях;

г) оздоровление культурно-психологического состояния общества путем поощрения развития ценных национальных и интернациональных традиций и обмена духовными ценностями, поддержка языков всех этих народов и русского языка как общегосударственного;

д) просветительская работа в сфере образования, распространение знаний об истории и культуре народов данного региона, целенаправленное использование массовых торжеств по случаю, например, 200-летия А.С.Пушкина в интересах укрепления общероссийских ценностей, доверия к русскому народу;

е) спортивные состязания;

ж) информационное обеспечение национально-региональной политики в центре и на местах при сохранении единого общероссийского информационного пространства;

з) создание современной системы интернационально-патриотического воспитания с упором на культуру межнационального общения, усиления роли семьи в воспитательной работе.

Урегулирование межнациональных конфликтов — комплексная проблема, требующая усилий специалистов в разных областях знания и управления. Одними декларациями здесь делу не поможешь, важна целеустремленная национальная политика, как федерального центра, так и властных органов, правительств стран региона, направленная на урегулирование жгучих проблем, снятие имеющихся противоречий. Серьезным стимулом для утверждения такой политики могло бы стать осознание общности народов Кавказа, России и других постсоветских государств.

Россия по-прежнему нуждается в масштабной идее, которая могла бы обосновать и наши особые отношения с народами Кавказа. Теперь, после того, как суверенитет стал явью, все сильнее дает о себе знать естественное стремление народов сохранить (несмотря на распад великой державы, обострение грузино-российских отношений) ту общность, которая дает нам некую перспективу и делает осмысленным пройденный нами исторический путь.

В нынешнем идейном вакууме и состоянии неопределенности в том, что касается наших социально-политических ориентиров, евразийская идея, разумеется, истолкованная в современном духе, — немаловажный довод, способный не только обосновать курс стран Содружества на интеграцию, но и воспрепятствовать распаду России. И это не благое намерение. Укажу на объективные признаки того, что мы называем евразийской общностью народов.

Во-первых, общее географическое пространство. Во-вторых, общие исторические судьбы. В-третьих, сходные геополитические интересы. В-четвертых, сохраняющиеся экономические связи, наследие создававшегося десятилетиями единого народнохозяйственного комплекса, из которого нужно взять все положительное. В-пятых, своего рода синтез культур множества народов, издавна населявших Россию, при сохранении их национальной самобытности. В этом, кстати, отличие евразийской идеи от американской концепции «плавильного котла», так и не состоявшейся в силу стремления народов сохранить свои этнические корни даже в рамках единой нации. В-шестых, русский язык как язык межнационального общения, пока еще пользующийся признанием, в том числе на Кавказе. И, наконец, в-седьмых, религиозная и межнациональная терпимость народов Евразии, которая, несмотря на печальные события последнего десятилетия, все же составляет безусловную ценность упомянутой общности, наше важное историческое достояние.

Таким образом, речь идет не просто о совокупности тех или иных преходящих социально-политических факторов, влияющих на выбор Россией своего пути и своих союзников и партнеров, а о факторах устойчивого историко-цивилизационного характера, благодаря которым Россия и СНГ, раскинувшиеся на огромных пространствах Европы и Азии, смогли соединить в себе Запад и Восток.

Стабилизация положения на Кавказе (вслед за Балканами) — едва ли не важнейший фактор оздоровления межнациональных, международных отношений на огромном евроазиатском суперконтиненте.

Вел беседу Владимир Давыдов, кандидат политических наук

1 «Общность исторических судеб народов Кавказа и России: история и современность». Материалы научно-практической конференции. Международная академия духовного единства народов мира. М.2002.С.18-27.

2 Под стягом России. Сборник архивных документов. М., Русская книга,1992.