Зачарованные церковным обрядом, святым словом, мы с благоговением смотрим за тем, как правит службу отец Константин, как его молитва трогает и согревает молодые сердца, наполняя высоким смыслом действо, в котором принимают участие посланцы шести стран СНГ. И лишь когда батюшка, благословив паству, разоблачается и предстает перед нами в мирском одеянии, мы задаем ему наши, может быть, по-светски наивные вопросы. Он, открытый непраздному любопытству непосвященных, охотно объясняет суть происходящего:
— Здесь, на прозрачных, как наши помыслы, водах Иссык-Куля, мы совершили молебен о здравии с чтением акафиста иконе Матери Божьей Споручнице Грешных с малым чином освещения воды…
По некоторым данным, русские первопроходцы, казаки и сопровождавшие их священники РПЦ не единожды совершали богослужение на берегах святого для всех киргизов и русских озере. Прежде на Иссык-Куле было много казачьих станиц и православных храмов, и молебны, освещение вод были нормой… Мы лишь вернулись к нашим духовным истокам. И мне отрадно осознавать, что этим таинством охвачено так много молодых людей.
— Отец Константин, помимо духовного окормления мероприятий сбора, Вы совершили заупокойную панихиду на могиле Н. М. Пржевальского…
— Молитва о покойных — это продолжение любви к наши близким. Кстати, слова молитвы мы обратили не только к памяти великого путешественника, но и к памяти родных и близких наших, ушедших в мир иной… Мы зажгли свечи в часовне Николая Михайловича Пржевальского. Келейно помолились... Это богоугодное и человеколюбивое свойство.
Наш прославленный путешественник и естествоиспытатель еще при жизни стал образцом для подражания. Он вызывал благоговейное отношение своих современников. Напомню, как А. П. Чехов глубоко и проникновенно оценил жизненный и посмертный подвиг Н. М. Пржевальского. «Умирающему Бог дал силы совершить еще один подвиг, — писал Антон Павлович Чехов в некрологе (1888 г.), — подавить в себе чувство тоски по родной земле и отдать свою могилу пустыне. Такие люди, как покойный, во все века и во всех обществах, помимо ученых и государственных заслуг, имели еще громадное воспитательное значение. Один Пржевальский или один Стэнли стоят десятка учебных заведений и сотни хороших книг. Их идейность, благородное честолюбие, имеющее в основе честь родины и науки, их упорство, никакими лишениями, опасностями и искушениями личного счастья непобедимое стремление к раз намеченной цели, богатство их знаний и трудолюбие, привычка к зною, к голоду, к тоске по родине, к изнурительным лихорадкам, их фантастическая вера в христианскую цивилизацию и в науку делают их в глазах народа подвижниками, олицетворяющими высшую нравственную силу…
А где эта сила, перестав быть отвлеченным понятием, олицетворяется одним или десятком живых людей, там и могучая школа. Недаром Пржевальского, Миклуху-Маклая и Ливингстона знает каждый школьник, и недаром по тем путям, где проходили они, народы составляют о них легенды.
В наше больное время, когда европейскими обществами обуяли лень, скука жизни и неверие, когда всюду в странной взаимной комбинации царят нелюбовь к жизни и страх смерти, когда даже лучшие люди сидят сложа руки, оправдывая свою лень и свой разврат отсутствием определенной цели в жизни, подвижники нужны, как солнце.
Составляя самый поэтический и жизнерадостный элемент общества, они возбуждают, утешают и облагораживают. Их личности — это живые документы, указывающие обществу, что, кроме людей, ведущих спор об оптимизме и пессимизме, пишущих от скуки неважные повести, ненужные проекты и дешевые диссертации, развращающих во имя отрицания жизни и лгущих ради куска хлеба, что, кроме скептиков, мистиков, психопатов, иезуитов, философов, либералов и консерваторов, есть еще люди иного порядка, люди подвига, веры и ясно осознанной цели. Если положительные типы, создаваемые литературою, составляют ценный воспитательный материал, те же самые типы, даваемые самой жизнью, стоят вне всякой цены. В этом отношении такие люди, как Пржевальский, дороги особенно тем, что смысл их жизни, подвиги, цели и нравственная физиономия доступны пониманию даже ребенка.
Всегда так было: чем ближе человек стоит к истине, тем он проще и понятнее. Понятно, чего ради Пржевальский лучшие годы своей жизни провел в Центральной Азии, понятен смысл тех опасностей и лишений, каким он подвергал себя, понятны весь ужас его смерти вдали от родины и его предсмертное желание продолжать свое дело после смерти, оживлять своею могилою пустыню… Читая его биографию, никто не спросит: зачем? почему? какой тут смысл? Но всякий скажет: он прав».
Прошу прощения за длинную цитату, но, повторяю, я не мог не обратиться к своим выпискам, боясь исказить мысль одного великого человека о другом великом человеке. Будь моя воля, я бы издавал нравоучительные, духоподъемные выдержки из классиков. Юношеству, особенно тому, которое не желает обременять себя усердным и длительным учением, такого рода фрагменты могли быть полезными. Начнут с малого — цитат, возможно, захотят проникнуть в суть всего произведения и приобщатся к нашей великой словесности, культуре…
— Цитата, как писал О. Мендельштамп, не есть выписка, цитата — есть цикада. Неумолкаемость ей свойственна.
— Замечательное сравнение, надо запомнить…
— Батюшка, мы оказались свидетелями Вашего участия в церемонии возложения цветов к мемориалу воинов Великой Отечественной войны и Афганской кампании, погребенных на территории Киргизии.
— Это естественный шаг для духовного лица и для человека, не утратившего историческую связь с защитниками Отечества. Ведь в молитвенной помощи нуждаются не только те, кто сегодня защищает свою страну, но и павшие на войне и их родственники.
Особо хочу отметить духоподъемное значение того факта, как светские власти Республики Кыргызстан — от столицы до малых населенных пунктов — оберегают ратную славу нашего некогда единого Отечества, с какой любовью и уважением относятся к памяти усопших и погибших на поле брани. Это пример высокого гуманизма, и да воздаст им Господь за их радение! К счастью, совестливых людей на нашей земле больше. Каким контрастом проявляется киргизская милость — простите мне такое сравнение — на фоне кощунственного своеволия функционеров из Эстонии, совершившим публичное святотатство над прахом советских солдат...
— Недавно Александр Исаевич Солженицын в беседе с корреспондентом немецкого журнала «Шпигель» высоко отозвался о моральной компетенции Русской Православной Церкви. «Надо удивляться, — сказал писатель, — как за короткие годы, прошедшие со времен тотальной подчиненности Церкви коммунистическому государству, ей удалось обрести достаточно независимую позицию. Не забывайте, какие страшные человеческие потери несла Русская православная церковь почти весь XX век. Она только-только встает на ноги. А молодое послесоветское государство — только-только учится уважать в Церкви самостоятельный и независимый организм. «Социальная Доктрина» Русской Православной Церкви идет гораздо дальше, чем программы правительства»…
Глядя на то, как истово, ревностно служит идее возрождения Отечества один из ее священников, невольно соглашаешься с оценкой А. И. Солженицына. Сколь великое подспорье и духовная энергия прибывает вместе с Вами, отец Константин, думаю, оценили все участники «Союза-2007».
— Спасибо на добром слове. Великая тема, затронутая А. И. Солженицыным, согласитесь, требует несколько иного формата обсуждения. Что же касается нашего радения у чистых вод Иссык-Куля, то здесь следует воздать должное прежде всего принимающей стороне: Оргкомитету в лице Госсекретаря Кыргызстана Адахана Мадумарова, спикера Жогорку Кенеша (Парламента Кыргызстана) Марата Султанова, генерал-полковника Абдыгула Чотбаева, первого заместителя Председателя ГКНБ Кыргызстана Артура Медетбекова, руководителя ОДКБ Николая Бордюжи, посла России в Кыргызстане Валентина Власова, председателя общественного движения поддержки защитников Родины «Доблесть Отечества» Олега Баканача, журнала «Солдаты России» и других патриотических изданий, поднявших на щит идею единения.
И еще добавлю: такое богоугодное дело, как наставление юношества, воспитание его в нравственных канонах доброты и любви к Отечеству, преображает естественным образом каждого, кого Господь наш сподвигнет на такое поприще.
— Благодарим Вас, отец Константин, за участие в беседе.
— Храни Вас Господь!
На снимке: отец Константин на Иссык-Куле совершает молебен о здравии с чтением акафиста иконе Матери Божьей Споручнице Грешных с малым чином освещения воды…
(Фото автора)