На вопросы «Хранителя» отвечает председатель Совета директоров компании «МИГ» Вячеслав Сергеевич Малашкин.
— Вячеслав Сергеевич, как давно Вы занялись охранной деятельностью?
— В 1989 году, во время кризиса Советского Союза. Мне — бывшему спортсмену, мастеру спорта международного класса, старшему тренеру ВЦСПС по самбо, у которого в подчинении было 20 тысяч учащихся из тысячи спортивных школ по всему СССР, было непросто в кризисный для спорта 1989 год перейти на работу (думал, что временно) охранником в «Алекс». Там я дослужился до начальника управления охраны, а потом в 1991 году открыл свою фирму…
— Сколько фирм обслуживает ваша структура?
— Я бы сказал так: клиентов у нас больше двух тысяч. Клиенты — это и фирмы, и частные лица. Можно сказать, что мы — уникальная компания. Обслуживать две тысячи клиентов сложно…
— То есть Вы занимаетесь физической охраной или только электронной?
— Комплексом. Это и постовая охрана, детективная и информационная служба, пультовая охрана…
— Еще недавно не было известно, что такое «пультовая охрана».
— Это в Москве не было известно, а во всей России она неплохо развивается. Москва — это мегаполис, в котором долгое время таким видом охраны занималась только вневедомственная охрана, которая диктовала свои условия. Сегодня уже есть рынок, сегодня в Москве у вневедомственной охраны уже есть реальные конкуренты, хотя вневедомственная охрана и очень противится нарушению своей монополии.
— Пультовая охрана, к чему она сводится? Ко всему, что делается с помощью пульта? К открыванию и закрыванию дверей?
— Пультовая охрана — это дистанционный мониторинг объекта электронными средствами и реагирование тревожными группами охраны на поступающие от объекта сигналы. А сигналы могут быть различными — проникновение на объект, пожарная опасность, утечка газа, протечка воды и т.д. Мы можем получать большое количество различных сигналов.
— Вы могли бы описать какой-нибудь конкретный случай?
— Интересных случаев много. Почему-то все считают, что главное — охрана объекта от несанкционированного проникновения. Но чаще всего наибольший материальный ущерб возникает по другим причинам: пожар или, например, вода протекает, или электроэнергия отключается. Как-то раз получаем с одного из коттеджей сигнал об отключении электропитания 220В. Звоним клиенту на мобильный, мол так и так, электричество у Вас в доме кончилось. Имейте в виду. А он в ответ: «Спасибо большое, я побежал». Оказывается, у него намечались юбилейные торжества и холодильник был до отказа забит всякой всячиной. Не узнай человек о том, что холодильник отключился, — юбилей был бы не таким веселым…
Или другой случай. Получаем ночью сигнал о протечке воды в квартире. Звоним хозяину, будим его и сообщаем, что в «зимнем саду» проблемы с водой. Он вскочил — так и есть! Чудом не затопил любимых соседей.
— Как можно сегодня определить, кто ваш главный конкурент — МВД?
— В пультовой охране — безусловно. Но конкуренция эта не совсем равноправная. К тому же эффективность работы вневедомственной охраны в рыночных условиях невысока. Это доказывает их сегодняшний бюджет. Еще недавно их прибыль исчислялась миллиардами рублей, а сейчас в бюджет уже заложены убытки, которые должны будут покрываться государством. Для выправления ситуации они, конечно, будут лоббировать наиболее выгодные для себя рыночные условия.
— И как, в основном, они это делают?
— Вневедомственная охрана охраняет частные квартиры ниже себестоимости. И гордится этим! А частные компании не имеют права так работать, не нарушая налогового законодательства. В то же время для юридических лиц расценки вневедомственной охраны на услуги пультовой охраны значительно выше наших. Наши расценки — рыночные. И профессиональная ответственность застрахована. К слову, у нашей фирмы — на миллион долларов. В итоге вневедомственная охрана МВД — это монополист рынка охраны квартир в Москве. Но в условиях монополии клиент не может влиять на ценовую политику по отношению к себе, да чуткого отношения к себе, как к клиенту, особо ждать не приходится.
Еще пример: чтобы получить лицензию на торговлю спиртными напитками, в законе написано, что нужно подключить объект к пульту централизованного наблюдения. К чьему именно — в законе не сказано. Наш давний клиент идет продлевать свою лицензию, а ему говорят, что нужно подключить его объект на пульт вневедомственной охраны. Если нет, то лицензию он будет долго получать. Естественно, те, кто слабо знает свои права, соотнеся ожидаемые убытки от простоя своего заведения во время отсутствия лицензии к разнице в цене между нашими услугами и услугами вневедомственной охраны, идут наименее болезненным путем — подключается к вневедомственной охране (благо — таких неразборчивых становится все меньше и меньше). При этом весь такой процесс сопровождается громкими заявлениями о благих намерениях в борьбе за законность и правопорядок. Будто деятельность частных структур к чему-то другому приводит.
— Знаю. У меня приятель служил в частной полиции в Мюнхене. После того как эту полицию ввели, преступность в городе упала почти в два раза.
— Не удивительно. В США во многих штатах тоже заключают контракты с частными фирмами. Содержание полицейского обходится государству гораздо дороже, чем расходы на частного охранника. Поэтому на Западе широко распространена практика сотрудничества государства с частными охранными структурами. Это позволяет государству не только оптимизировать затраты на поддержание правопорядка, но и повысить эффективность этого процесса, учитывая «клиентоориентированность» частных фирм.
— Вы работаете только в Москве?
— Нет, не только. Через сеть своих дочерних предприятий «МИГ» работает во многих регионах России.
— Вы сотрудничаете с государственными структурами безопасности?
— С государственными силовыми структурами по необходимости сотрудничаем, как все законопослушные организации. С вневедомственной охраной — нет, потому что у нас разная идеология в ведении бизнеса.
— Спасибо. Удачи вам!