XVIII век, 1771 год, сентябрь, Балтийское море… Двухмачтовый флейт «Фрау Мария», идущий под голландским флагом из Амстердама в Санкт-Петербург, терпит бедствие неподалёку от Аландских островов. Капитан Рейнуд Лоренс понимает: судно, лишившееся штурвала, обречено. Но груз нужно попытаться спасти во что бы то ни стало – уж больно влиятельные люди встречают его в порту назначения. Говорят, за ними стоит сама российская императрица. А если вспомнить пошлину, уплаченную на таможне… Обыкновенно владельцы укладываются в десяток монет. Тут же – больше 9 тысяч. Нет, в трюмах явно лежит что-то невообразимо ценное.

Моряки стараются изо всех сил, но шторм силён, перетащить в шлюпки удаётся лишь несколько ящиков. И тяжело гружёное 26-метровое судно идёт на дно практически со всем его содержимым.

Молва никогда не возникает просто так. Вот и на этот раз она, похоже, оказалась права, а иначе зачем было бы Екатерине II прилагать столько усилий, чтобы вернуть утраченное? А ведь она, узнав о крушении барка, немедленно обратилась к шведскому королю Густаву III с просьбой помочь в его подъёме. В течение двух лет судно активно искали. Было организовано несколько экспедиций к месту гибели корабля. Погружения не составляли особого труда, глубины в этих местах незначительные – менее 40 метров. Но флейт просто… исчез.

Конец XX века. Известный кладоискатель Рауно Койвусаари включается в поиски шхуны «Фрау Мария», таинственные сокровища которой 200 лет не дают покоя ныряльщикам всего мира. Но финский исследователь не только роет морской ил, он изучает документы. И узнаёт: груз на «Марии» был действительно изумительным и драгоценным. Для пополнения запасов Эрмитажа и Царского села по распоряжению Екатерины II в Голландии было закуплено огромное количество предметов искусства. Делалось это тайно, с участием специально нанятых подставных лиц. В итоге образовалась великолепная коллекция: мейсенский и саксонский фарфор, золотые и серебряные статуэтки, несколько бочонков с монетами и главное – не менее 300 картин фламандских художников, учеников Рембрандта, а возможно и самого мастера. Эта коллекция и находилась на борту «Фрау Марии» в тот злополучный штормовой сентябрьский день.

В 1999 году неподалёку от того места, где, по свидетельству современников, должна была находиться шхуна, группа ныряльщиков под руководством Койвусаари нашла остов похожего корабля. Он ровно и покойно стоял на киле, устремив вверх обе свои мачты. Через небольшую пробоину были ясно видны ровные ряды ящиков, практически не занесённые песком, не покрытые даже водорослями. Как будто барк ходил под парусами только вчера.

Подняв на поверхность несколько предметов, в том числе одну из свинцовых пломб с корпуса судна, исследователь прочитал: «Фрау Мария». Оказывается, дно в месте крушения было пологим, ил скользким, а течение сильным – флейт быстро и легко съехал вниз, в ложбину, существенно изменив свои координаты. Вот почему его не могли обнаружить посылаемые Екатериной II экспедиции.

Если сокровища сохранились (а упаковка подобных ценных грузов и в те годы отличалась особой тщательностью: картины заворачивали в лосиные кожи, укладывали в свинцовые тубусы, а свободное пространство заливали воском), если они всё ещё находятся на судне (не разграблены «чёрными» дайверами), и, наконец, если их перечень соответствует изначально декларированному, то, по оценке экспертов, стоимость клада может составлять несколько миллиардов евро. «Фрау Мария», таким образом, является на сегодня одним из самых дорогих затонувших кораблей в мире.

Итак, поиски, продолжавшиеся два с лишним века, окончены. Кладоискатель, потративший на них немало собственных средств и 10 лет жизни, надеется на заслуженное вознаграждение. Однако финские власти, осознав, какое богатство может находиться на борту корабля, спешно, задним числом меняют собственное законодательство – и Койвусаари теряет все права на находку. С точки зрения международных норм, ситуация несправедливая, требующая судебного вмешательства, хотя и непростая, поскольку ряд действующих в мире морских правил Финляндией не ратифицирован. Но кладоискатель не хочет или не может бороться с собственным государством. Он продаёт свои права обратившимся к нему гражданам Монако и Швеции, которые создают специальную организацию «Фрау Мария энтерпрайз» и, уже от её имени, обращаются в Страсбургский суд.

Кому должен принадлежать клад? Голландии, под флагом которой ходил флейт «Фрау Мария»? Швеции, в территориальных водах которой произошло крушение? Финляндии, которой принадлежат эти территории теперь и гражданин которой обнаружил корабль? Или России, купившей в своё время эти предметы за баснословные деньги (один только «Триптих» художника Герарда Дау, который хотела приобрести для своего короля фаворитка Людовика XV мадам де Помпадур, обошёлся дипломатам Екатерины в 15 тысяч гульденов, что по сегодняшнему курсу составляет свыше 100 миллионов евро)? Эта дилемма на протяжении последних десяти лет является предметом межгосударственных переговоров самых разных уровней.

Но, с точки зрения заместителя руководителя Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия (Росохранкультура) Виктора Петракова, а также президента Фонда «Спасение национальных культурно-исторических ценностей» Артёма Тарасова, установление собственника – вопрос второстепенный. Основной же на сегодня является задача скорейшего подъёма корабля. Несмотря на то, что место его нахождения ограждено буйками, снабжёнными датчиками, и патрулируется пограничниками, стопроцентную сохранность клада гарантировать невозможно. Но главным его врагом является время. Ил, заполняющий мельчайшие трещинки в древесине, вот-вот разорвёт корпус судна, как это бывает со всеми затонувшими кораблями. Предметы рассыпятся по дну, течение разнесёт их в разные стороны, и тогда они будут утрачены уже окончательно.

Понятно, что решение задачи такого масштаба невозможно без участия государства. И в 2007 году, по поручению правительства РФ, Министерство иностранных дел и Росохранкультура начали переговоры с правительством Финляндии по этому вопросу. Диалог оказался долгим и трудным. Сначала возражали финские экологи, ведь места, где затонула «Фрау Мария», сегодня являются государственным заповедником. Потом подключились археологи – по их инструкциям каждый найденный артефакт необходимо фиксировать в трёх координатах. А на корабле одних только терракотовых курительных трубок около двух тысяч штук. Никто не спорит: работа важная и нужная, но уж очень длительная – не на один десяток лет, которых у этих сокровищ просто нет.

Долгое время разговоры велись, что называется, всухую – не выходя за пределы кабинета. Но, благодаря усилиям российских меценатов, вопрос о подъёме «Фрау Марии» обрёл такой вес, что его стали включать в повестку дня переговоров даже на уровне президентов стран. И дело удалось сдвинуть с мёртвой точки. В начале сентября 2010 года в Хельсинки была организована морская экспедиция к месту затопления корабля. Международная экспертная группа, в составе которой были специалисты России, Финляндии, Швеции и Нидерландов, осмотрели место крушения, научное оборудование, с помощью которого можно вести изучение останков судна, обсудили процесс его подъёма и весь комплекс условий по консервации и реставрации корабля и его груза. Конструктивным итогом экспедиции стал детальный план подъёма флейта, предложенный финской стороной. Казалось бы, вопрос решён. Но…

Стоимость представленного финнами проекта – 80 миллионов евро, которые должна вложить заинтересованная сторона, то есть Россия. Вложить фактически вслепую, ведь никаких гарантий того, что груз сохранился, нет.

Настораживает и срок реализации проекта – 7 лет. Если приступить к делу даже немедленно, то завершится операция аккурат к 2018 – году, когда исполнится век со дня основания Финляндской Республики. А по закону этой страны, клад, пролежавший на её территории сто лет, становится собственностью Финляндии…

Россия могла бы сама осуществить подъём судна – было бы только право. Проблема сохранения мирового культурного наследия взволновала многих российских меценатов. В том числе, к примеру, известного предпринимателя Михаила Слипенчука, генерального директора Инвестиционной компании «Метрополь». Идею готовы поддержать в «Газпромбанке», других финансовых организациях. Очень близко к сердцу принимает её и Андрей Шпигель, генеральный директор «Балтспецфлота», компании, располагающей мощными техническими возможностями и колоссальным опытом в подобных делах – специалисты «Балтспецфлота» подняли со дна уже 31 судно, включая массивные 90-метровые подводные лодки. «Марию», по словам Андрея Игоревича, можно было бы достать за два месяца (хотя, думаю, настолько уж спешить не стоит – дабы не наломать дров).

– Ссориться с финнами мы не хотим, – не раз подчёркивал заместитель руководителя Росохранкультуры Виктор Петраков на пресс-конференции, которая состоялась 7 сентября в «Российской газете». – Позиция России однозначна: мы – добрые соседи, и для нас главное – сохранить мировое культурное наследие и сделать его доступным для всех ценителей прекрасного.

– Именно поэтому мы решили собрать эту пресс-конференцию, – продолжил выступление Артём Тарасов. – Хотим сделать финским коллегам встречное предложение: вложив в проект для начала один миллион евро, в течение года поднять на поверхность хотя бы один из находящихся на судне контейнеров. Только убедившись в сохранности ценностей, Россия сможет принять решение о финансировании проекта подъёма флейта «Фрау Мария» в полном объёме.

Хочется верить, что финны, славящиеся своим здравомыслием, не откажутся от столь рациональной и экономически оправданной идеи. Так что, думаю, ждать осталось совсем недолго – и скоро ещё одна тайна морских пучин будет раскрыта окончательно.