И двадцать, и пятьдесят лет назад говорили, и сегодня то и дело говорят о том, что положительные кинообразы работников Госбезопасности – одна из вечно актуальных идеологических задач государства. Всё так, кино, а в последние годы – телекино – самое массовое из искусств. Только, если в таких фильмах чувствуется некая принуждённость, нарочитый наигрыш – прочного и всенародного успеха не жди. Проверку массовым зрителем проходят немногие, а проверку зрителем разных поколений – единицы. Имеет смысл вспомнить образцы советского остросюжетного кино «про чекистов» - от довоенного времени до всенародно любимых сериалов 1970-х – 80-х.

Советское приключенческое кино, шпионские ленты… Порой наивные, нередко – с пропагандистским пафосом, они создавали романтический мир, который сегодня воспринимается как экзотика и привлекает отменными актёрскими работами. Зритель этих фильмов испытывал ощущение защищённости; благородным, деятельным чекистам хотелось доверять. За ними стояла могущественная держава – а дела этих, нынче ушедших в легенду, разведчиков и асов контрразведки всегда будут заслуживать нашего уважения. В многоцветном потоке мировой массовой культуре отечественный шпионский фильм занимает своё скромное, но заслуженное место. Настало время вспомнить об этом самобытном искусстве, которое так любили современники, наши отцы и деды. А истоки жанра мы находим в двадцатых годах.

Всё началось, конечно, с яркой работы Ивана Перестиани, который вскоре после образования СССР в киносекции Наркомпроса Грузии снял фильм о Гражданской войне «Красные дьяволята» (1923) – по одноимённой повести Павла Бляхина. Троица героев получилась экстравагантной: комсомольцы Миша-Следопыт и Дуняша-Овод и чернокожий циркач Том Джексон, шальными ветрами унесённый не с американского юга, а с французского Сенегала. Актёров Перестиани набрал из циркачей, готовых к сложным трюкам: Павел Есиковский, София Жозеффи, Кадор Бен-Салим. В повести вместо негра действовал китайчонок, но в сценарий внесли правку, рассчитанную на бравого спортсмена, дезертировавшего из французской армии. Юные герои Перестиани самого Махно захватили в плен – и доставили Будённому в оригинальной упаковке. В следующем фильме – «Савур-могила» (1926) - на красноармейском параде ребята вытряхнут Махно из мешка и приключения продолжатся. Публика не желала расставаться с тройкой дьяволят – и в том же 26-м году Перестиани выпустил ещё три фильма: «Преступление княжны Ширванской», «Наказание княжны Ширванской» и «Иллан Дилли». Эти картины не исчезали из проката целое десятилетие, а в годы Великой Отечественной «Красных дьяволят» подновили, насытили музыкой – и снова выпустили на экраны. К счастью, в те годы не существовало компьютерных технологий – и на помощь кинематографистам приходили технологии цирковые, сработанные на чистом сливочном масле. А ещё – режиссёрская выдумка, смелая и азартная работа операторов.

Прошло почти четыре десятилетия – и кинематографистов снова заинтересовала повесть Бляхина «Красные дьяволята». Фильм «Неуловимые мстители», снятый в 1966-м году по вполне самостоятельному сценарию С.Ермолинского и Э.Кеосаяна – стал одной из вершин приключенческого жанра. По официальным данным, в 67-м году фильм посмотрели около 55 000 000 зрителей. Снова публика требовала продолжения – и на экраны вышли «Новые приключения неуловимых» (1968, 66 200 000 зрителей в 69-м году), а затем и «Корона российской империи» (1970, 61 000 000 зрителей в первый год проката). В советском кино практика продолжений была нечастой: было не принято повторяться, эксплуатируя успех. Тем более характерно, что и Перестиани, и Кеосаяну пришлось пойти на исключительную меру.

…В 1939-м году на экраны вышел художественный фильм режиссёра А. Мачерета «Ошибка инженера Кочина». И в 1939-м, и в 1940-м на фильм ломились и дети, и взрослые. Для Советского Союза то было предвоенное время, для многих народов Европы – уже военное. Громкие процессы тридцатых с пропагандистской кампанией вокруг них способствовали атмосфере шпиономании с её брутальным паролем: «Расстрелять, как бешеных собак!..». Бдительность насаждали с перегибами, но объективные предпосылки для такой кампании тоже были: начиналась эпоха Мировой войны, что означало активизацию всех разведок мира. Кинообраз советского контрразведчика – чекист Ларцев в исполнении любимца публики Михаила Жарова заставлял чаще биться мальчишеские сердца: его невозмутимости хотелось подражать. Решение доверить роль героического чекиста Жаровы было скорее рискованным, чем очевидным. В кино этот блестящий актёр к тому времени прославился ролями плутов – от жестокого и обаятельного Жигана из «Путёвки в жизнь» до колоритного Короля Санкт-Петербургского бильярда Дымбы из «Трилогии о Максиме». Его герои напевали легкомысленные песенки, излучали блатную романтику и ловко заигрывали с барышнями. Актёр был фантастически популярен, тысячи людей повторяли шутки и репризы Жарова, его «Менял я женщин, трям-тирьярим, как перчатки…» или «Двенадцать женщин я бросил, девять бросили меня, руку предлагаю – да или нет?». Ходили правдоподобные, а то и правдивые легенды (сам Жаров охотно их повторял!) о том, как в ленинградском магазине мальчишка украл у актёра десятку, а на выходе вожак воришек с извинениями вернул деньги Жарову. А мальчишке отвесил подзатыльник: «Эх ты, зануда, своих не узнаёшь! Это же – Жиган!». И вдруг, после пышной блатной славы – чекист, совсем не комический герой, позволяющий себе вместо весёлых реприз прежних жаровских героев лишь некоторую насмешливость по отношению к помощнику и подозреваемым. Насмешливость сильного, уверенного в себе человека. Она и стала решающей краской образа. Глядя на жаровского Ларцева, никто не сомневался: этот богатырь найдёт и обезвредит самого изворотливого врага. И он шёл по шпионскому следу, как вышколенный пойнтер на охоте – не случайно фильм завершала охотничья сцена.

Сюжет «Ошибки…» придумал Лев Шейнин – следователь и писатель, один из основоположников советского детектива, в чьи лаконичные криминальные рассказы читатели газет никогда не заворачивали селёдку: их берегли. Пьесу «Очная ставка» он написал в соавторстве с братьями Тур. Премьера состоялась в 1938 году в знаменитом московском Камерном театре, что на Тверском бульваре. Пьеса пришлась ко двору в накалённой предвоенной атмосфере: шпионские страсти надолго поселились на театральной сцене. Киносценарий по пьесе, при участии режиссёра Мачерета, написал Юрий Олеша, сделавший героев ярче, подаривший следствию тот самый охотничий азарт. В чём же состояла ошибка инженера Кочина? Конечно, в потере бдительности. Он решил дома поработать над секретными авиачертежами, а враг не дремлет. Воспользовавшись легкомысленностью соседки Кочина по коммунальной квартире, господин Тривош сфотографировал чертежи. А помогла следствию бдительность простого гражданина – портного, доставившего вражескую шифровку в НКВД. Соседку Кочина – Ксению Лебедеву – шпион ликвидирует, но сам окажется в руках Ларцева. Заметим, что, несмотря на максимализм тех лет, к оступившемуся Кочину и Ларцев, и правосудие отнесутся милосердно. Он – талантливый конструктор, его ценят, ему прощают оплошность. К тому же всем своим поведением Кочин демонстрирует раскаяние: он навсегда запомнит кровавый шпионский урок. Злободневность картины в сочетании с напряжённым сюжетом дала эффект ощутимого, хотя и недолгого успеха. В послевоенные годы картина уже казалась старомодной: «фильмом на все времена» «Ошибка инженера Кочина» не стала. Но в конце тридцатых именно эта картина определила стиль весьма популярного жанра, о котором с иронией вспоминал Ф.Искандер: «В каждой картине, кишмя кишевшей шпионами, все они к концу оказывались выловленными. То, что наш отважный чекист, в которого многие из них стреляли и вполне могли убить, всё-таки оставался живым, в худшем случае раненным в руку, так, что он по крайней мере мог обнять и вдумчиво поцеловать свою жену или невесту, пришедшую к нему в больницу, меня не очень смущало… Неубедительным было другое, а именно то, что в каждой картине вылавливали всех, до самого последнего шпиончика. Ни одному не удавалось удрать. Я даже часто себя ловил на постоянной мысли, что хотел бы, чтобы хоть один шпион сумел утаиться. Для чего я это хотел? Прежде всего для того, чтобы сделать убедительными остальные картины про шпионов. Уцелел один, стало быть, он завербует растратчиков, доверчивых ротозеев, вызовет по приемнику новых шпионов, и тогда будет ясность, откуда они взялись. А так после каждой картины получалось, что все шпионы выловлены и любимый город, как поётся в песне, может спать спокойно. А потом оказывается, что всё равно полным-полно шпионов и незачем было уверять любимый город, чтобы он спал спокойно». Да, это был бум шпионского боевика в рабоче-крестьянской стране; о популярности красноречивее премий (их как раз приключенческим лентам давали редко) свидетельствовали и многочисленные пародии.

«Ошибку…» окружала целая вереница шпионских фильмов, из которых к особому разряду можно отнести фильмы о пограничниках, вышедшие, кажется, на всех студиях Советского Союза. Любовью на долгие годы стал для миллионов мальчишек вышедший на четыре года раньше «Ошибки…» «Джульбарс» - экзотическая история о неустрашимом пограничнике, его верной собаке, бандитах и диверсантах с восточным колоритом. Бывший бай, сколотивший банду, готовит нападение на караван, собирается украсть красавицу-невесту… Ему противостоят пограничники. Особенно впечатлял пёс – заглавный герой фильма. Он покорил советских кинозрителей раньше своей заокеанской соплеменницы по собачьему роду Лесси (первый фильм об этой замечательной колли, которая, впрочем, не служила на границе, вышел в 1943-м, скрасив американцам годы войны). «Джульбарс» вошёл в когорту фильмов, которые было принято смотреть по 10-20 раз; его знали наизусть.

В фильме Михаила Калатозова «Мужество» (1939) главную роль сыграл молодой артист Олег Жаков. Целых сорок лет он будет то и дело играть в шпионских детективах – то иностранных агентов, то отечественных предателей, то мужественных советских парней, а иногда и чекистов, как в фильме «Тень у пирса» (1955). Его облик, его сдержанная, немного флегматичная манера подходила к миру рыцарей «плаща и кинжала». Последней работой мастера приключенческого кино стала роль советского хирурга в остросюжетной ленте 1983 года «Миссия в Кабуле». В фильме действовали душманы, борьба с которыми в 83-м году была как никогда актуальна: в афганской военной кампании наступало тяжёлое время. Но вернёмся к любимым героям 1939-го года, среди которых первым был лётчик-лихач, настоящий избранник эпохи. Не случайно, отдавая должное аккуратному педанту Громову, свою любовь советские люди отдавали бесшабашному Чкалову… В «Мужестве» молодой воздушный хулиган Томилин сначала даёт зарок прекратить свои опасные выкрутасы, но именно мёртвая петля помогает ему обезвредить шпиона.

Из шпионских фильмов военного времени, пожалуй, наиболее интересен «Поединок» режиссёра Владимира Легошина (1944). В основу картины легла повесть всё того же Льва Шейнина «Военная тайна» о том, как советские контрразведчики элегантно поймали в ловушку первоклассного германского агента, который при помощи отечественного предательского отребья (удивительно жалкие получились у актёров персонажи!) пытался выкрасть гениального советского изобретателя, владевшего тайной секретного оружия. Фильм «Поединок» знаменателен ещё и тем, что в нём блеснул в роли немецкого шпиона артист МХАТа Владимир Белокуров. И это была не последняя шпионская роль в биографии актёра, который и после триумфа в «Валерии Чкалове» не отказывался от характерных эпизодов и смачных злодеев. Жизнь инженера Леонтьева сохранена для Родины, немецкая разведка посрамлена, и в победном 45-м фильму аплодировали 18 000 000 зрителей.

В ранних советских шпионских фильмах их шпионы орудовали на нашей земле, а с советской стороны действовали только пограничники и контрразведчики. Отчасти поэтому первый фильм о советском разведчике, работающем в тылу врага, снискал ажиотажный и многолетний успех. Речь идёт о фильме Б.Барнета, который помнили наизусть – «Подвиг разведчика» (1947). Элегантный, обаятельный, и в долгой разлуке верный своей красавице-жене разведчик Алексей Федотов в исполнении Кадочникова стал настоящим всенародным героем. Он прекрасно воплощался в легкомысленного немецкого буржуа Генриха Эккерта, с шиком шёл на риск и отдельно от немцев пил «за нашу победу». Он соблазнял немцев коммерческими аферами, сулил миллионы, которые придут к владельцам щетины. И развязный Вилли Поммер (эту роль гротескно исполнил С.Мартинсон) доверял Федотову-Эккерту, занимал у него деньги и в конце концов привёл его к генералу Кюну. Лет тридцать взрослые и дети цитировали пароль: «У вас продаётся славянский шкаф? Шкаф продан, но есть никелированная кровать с тумбочкой». Да, это была сказка, сказка про разведчика – но массовое кино и пришло на смену устному фольклору. Наш герой появлялся на экране в ненавистной немецкой форме: в самом скрещении эстетик была тайна, которая щекотала воображение. И в фольклоре оборотни не всегда принадлежат силам зла: Ивану Царевичу, на его пути к победе, в исключительных случаях приходилось превращаться в зверя или птицу. Что касается атмосферы детектива, с этим в фильме Барнета было всё в ажуре. Разведчик шёл по ночному городу, в блестящих дождевых каплях, в моргающем свете фар – и с экрана исходило ощущение опасной игры. «Вы болван, Штюбинг!», - хладнокровно выговаривал Федотов человеку, из-за которого вся операция оказалась на грани провала, а жизнь самого Федотова – на волоске. Но в мановение ока мизансцена менялась – и вот уже в шумном заведении Федотов подливал разговорчивому Вилли… Самая жестокая сцена фильма – расстрел провокатора, которого внедрили в круг советских подпольщиков немцы. Оппонент Федотова – мэтр германской разведки Эрих фон Руммельсбург – ловко расставил сети, но наш разведчик оказался предусмотрительнее и расшифровал предателя. Заметим, что Руммельсбург (в этой роли снялся Михаил Романов) вышел в «Подвиге разведчика» зловещим, суровым, но никак не карикатурным. Это – умный, серьёзный противник. Вот мартинсоновский Вилли продолжил традиционную для военного времени галерею «смешных и отвратительных немцев». Федотов – человек решительный и сильный, офицер без страха и упрёка. Но не в силе его основное оружие. В фильме нет перестрелок и драк, даже самый динамичный эпизод – захват генерала Кюна – обходится без погони. Оружие Федотова – интеллект и верность Родине (в разговоре с Вилли он «проговаривается», говоря о главном качестве разведчика – «любить Родину»). Этим он и превосходит противников – даже мудрого Руммельсбурга и волевого, железного Кюна. В конце концов, генерал Кюн цепляется за жизнь и потому оказывается пленником Федотова. Зритель верит, что в подобной ситуации майор Федотов не торговался бы за жизнь, не дрогнул бы. И поэтому майор Федотов безмятежно спит в самолёте, доставляя в Москву Кюна. Он выполнил задание, а Кюн уже никогда не будет спокойно спать.