В последние месяцы и Президент России, и глава правительства резонно сетовали, что вот уже два десятилетия у нас не появляются фильмы и книги, которые бы прославляли людей труда, их патриотический подвиг… Надеемся, что проект «Трудовая слава России», о котором писал журнал НСБ «Хранитель» http://psj.ru/saver_magazins/detail.php?ID=67289, изменит ситуацию. Мы предлагаем осмыслить опыт прошлых десятилетий, когда писатели и кинематографисты создавали образы людей труда – часто остропроблемные.
Одним из самых популярных слов современной журналистики – и на телевидении, и в периодике – стало загадочное слово «адреналин». Адреналинщики повсюду – они экстремалы и радикалы, они попадают в моду и «в цвет». В жизни каждого человека есть время, когда хочется расшатывать основы. Для этого не обязательно делать революцию – можно, например, просто нагрубить учителю или прочно отгородиться от «взрослых» увещеваний. Бесконфликтного взросления не бывает.
Чего-то не хватает обществу, чтобы в правильном ракурсе воспринимать пропаганду трудового воспитания. Иногда не хватает смягчения нравов, которое позволило бы внимательно, без истерик, оценить важность этого органически свойственного человеку процесса – труда, работы. Пока что требуются более броские и менее созидательные картины. Увы.
В пылу всё более и более агрессивной рекламы, адресно предназначенной для подростков и молодёжи, о смягчении нравов задумываться невозможно. Ускоряются ритмы, требуются всё более острые ощущения – как наркотик. Эксгибиционизм в демонстрации личной жизни, сделавший её уже не «личной», а навязчиво «публичной». До смягчения ли здесь? Кажется, что менее актуального направления и не найти… Ошибаетесь, менее актуального мотива в контексте поп-культуры, чем трудовое воспитание, нет. По телевизору (а о важности волшебного ящика в формировании мировоззрения нечего и говорить) наши школьники не видят ни ровесников, ни старших ребят, чей успех был бы связан с успешным трудом – интеллектуальным или физическим.
Трудовому фронту успешно противопоставлен ударный фронт поп-культуры и гламура. Занимательно показывать труд программиста, математика или рабочего телевидение разучилось. Даже ключевая для современной российской экономики нефтегазовая отрасль никого не вдохновила на создание популярного телесериала о молодых людях, нашедших себя в этой непростой и перспективной профессии. В многочисленных реалити-шоу мы взлелеяли мечту о лёгком и быстром успехе в шоу-бизнесе, когда профессионализм подменён эксгибиционизмом. Только эту мечту – и никакую другую. «Тит, иди молотить – живот болит».
Вспоминаются уроки 1960-х – 70-х, когда штурмовщина первых сорока лет советской власти сменилась щадящим наркозом развитого социализма. Некоторые образцы массового телевизионного кино остаются памятником этой эпохе, основательной и безобидной, как дикторский штамп «На аэродроме его встречали…». С.Г.Кара-Мурза назвал фильм «Город Зеро» «волшебной флейтой перестройки», увидев в нём шифры идеологии разрушения советской мифологии (на наш взгляд, вышедший на экраны в 1989 году «Город Зеро» был скорее осмыслением, чем пророчеством или, как подозревает Кара-Мурза, закодированным планом перестроечных процессов).
Эта идея исследователя манипуляции сознанием мне близка. Ключом к эпохе, когда общество совершило попытку «смягчения нравов» в контексте молодёжной массовой культуры я бы назвал телесериал и повесть Виля Липатова «И это всё о нём». В своё время это произведение было весьма популярным, причём любили его и в качестве молодёжного «официоза», и как неформальное обобщение современности.
Писатель Виль Липатов был мастером книг о хороших людях в хорошее время («Отличные парни отличной страны», как написал другой мастер идиллий, Роберт Рождественский), которым, однако, приходилось конфликтовать с пережитками зла. Их борьба за идеалы представлялась наилучшим способом строительства коммунизма в мирное, но по определению бурное время – и экранизировали героев Липатова на ура. Это и Анискин, и стремившийся стать директором инженер Прончатов и, конечно, герои повести «И это всё о нём» - как мы уже говорили, во многом кодовой для заветного тайника семидесятых.
Наследник комсомольцев двадцатого года (его дед-врач просто олицетворяет суровую коммунистическую аскезу), комсомолец семидесятых Евгений Столетов коллекционирует вырезки из журналов с изображениями негров и фонарики… Он в душе борец за счастье угнетённых народов и за свет просвещения, понятый в почти религиозном духе. И всё это – на фоне «трудовых процессов», причём, для наглядности, работа самая что ни на есть физическая, на воздухе – на лесосеке.
Сложнейшую, очень неэффектную резонёрскую роль следователя сыграл Евгений Леонов – популярнейший артист, гарантировавший любой кинокомедии по крайней мере 10-20 миллионов зрителей в прокате. Любимый комик 1960-х – 70-х сыграл сосредоточенного следователя в телефильме за скромный гонорар. В западном кино такое было практически невозможно – представьте себе Луи де Фюнеса или Пьера Ришара в пресной реалистической роли, переполненной пафосом добропорядочности. И безо всяких ужимок, без реприз! Редчайшие исключения не в счёт (припоминается только Бурвиль в давнем фильме «Призрачное счастье»).
Законы рынка не позволяют так рискованно неэффективно использовать «золотую жилу» - звёздного комика. А советская театральная школа предполагала игру «на сопротивлении материала», против течения. Каждый комик мечтал сыграть героя или резонёра, мечтал о трагедии. Как правило, эти склонности напрямую декларировались в интервью – даже несколько навязчиво. И ведь получалось совмещать амплуа – причём получалось даже у самых популярных, у тех, к кому зритель привык. Меркурьев, Грибов, Папанов, Трофимов, даже клоун Юрий Никулин – долго можно продолжать этот список. А Евгений Леонов ещё молодым успешным комиком сыграл трагическую роль в кинофильме «Донская повесть». И его появление в «И это всё о нём» зрителя не удивило. Специфика советского массового искусства, когда ещё не было «шоу-бизнеса».
В этот многосерийный телефильм Леонов шагнул в потёртом немодном пиджаке, лысый, располневший, некрасивый, но и не смешной. И оказалось, что у этого харАктерного актёра крепкое положительное обаяние. Он не молод. Опытный, образованный, мудрый – и всего лишь капитан милиции. Неужели индустриальная провинция сурово обошлась с правдолюбом-коммунистом? Да просто Прохоров не любит толкаться, конкуренция вообще – совсем не двигатель коммунистического прогресса. Он предан делу, работает с полной самоотдачей, но карьеры не делает. Довольствуется своей неброской, но важной для человеческих судеб ролью; борется за справедливость. И это тоже называется сознательностью. Не спеша Прохоров прогуливается по улочкам Сосновки, посиживает на брёвнышке, беседует с людьми, любуется рекой, мечтает об утренних купаниях в «Оби родимой» с полотенцем…
Капитан Прохоров не избалован громкими успехами: четыре года на фронте, потом – многолетняя служба в уголовном розыске, неудачная женитьба. «Заработал язву желудка в дрянных столовках и забегаловках, расшатал нервишки на адской милицейской службе». Ан остался жизнелюбом, и всё ещё тянется к молодым романтикам. А слишком рациональных молодых людей, которые попадались ему среди комсомольских лидеров, Прохоров опасался: «Иногда при виде строгих костюмов и модных галстуков комсомольских вожаков элегически вздыхал по гимнастерке и телогрейке».
Он читает Бабеля, любит философские книжки, грезит о Веймарском музее Гёте. Наличие иррациональных интересов, так сказать, высокие духовные потребности, в контексте рассказа о погибшем комсомольце воспринимаются как метка настоящего современного коммуниста. Практицизм, мещанство, меркантильность – изобретательные враги коммунизма. Правда, у антипода и ровесника леоновского героя, мастера Гасилова (актёр Леонид Марков) тоже есть романтические склонности и красивое хобби: он увлекается астрономией и глядит в небо через личный телескоп.
Странноватый, болтливый и дотошный следователь – совсем не железный человек, он – человек семидесятых, времени достаточно добродушного, чтобы вокруг несчастного случая (человек спрыгнул с поезда) городить огород следствия с длинной психологической и социальной перспективой. Время мирное, не военное. Прохоров не любит «плакатных улыбок» и излишнего служебного рвения, показной (или искренне солдафонской) старательности младшего лейтенанта Пилипенко. Прохоров видит жизнь сложной, но понять её стремится до донышка: «Вы, наверное, заметили, Пилипенко, что безымянные авторы «Тысячи и одной ночи» историю каждого героя заканчивают гениальными словами: «И это все о нем!». Итак, прежде всего – человечность и всё тот же вегетарианский дух эпохи: «Дело нельзя начинать с фразы: «Двадцать второго числа мая месяца на полотне железной дороги…» Хорошую кашу можно сварить только тогда, когда начнешь так: «Жил-был в Сосновке двадцатилетний парень Женька Столетов. Глаза у него были голубые, нос курносый, любил он пельмени с уксусом…» И как только вы дойдете до слов: «И это все о нем!», я скажу, что произошло поздним вечером двадцать второго мая…» - это кредо Прохорова.
В известной степени «И это всё о нём» - житие современного советского святого, который, правда, погиб по глупости – из-за несчастной любви и интриг мастера Гасилова, против махинаций которого Столетову стоило бороться более хладнокровно.
В прологах серий выходит молодой актёр в образе «идеального рабочего» - и гневно поёт под гитару песни композитора Крылатова и поэта Евтушенко, прославляющие суровый максимализм юности в пролетарском духе: «Я хочу довести до вашего сведения…». Напевы-эпиграфы к каждой серии. Есть в фильме и лирическая линия, как есть и нежная песня про «серёжку ольховую». Но во всём видно: герои этой картины заняты тяжёлым, интересным, нужным обществу трудом, который составляет важнейший смысл их жизни. Они – лесорубы, врачи, учителя. И для каждого профессия – не просто «осознанная необходимость», а сильнейшее культуротворческое начало, которое формирует личность.
Тридцать и двадцать лет назад старшеклассники охотно писали сочинения «Комсомолец Евгений Столетов – герой нашего времени». О героях Липатова спорили в школьных классах – и нередко там скрещивались полярные, самые нетрадиционные для того времени мнения. Герой времени… Но ведь и книжному Столетову места в «нашем времени» не хватило: он погибает. Конечно, если бы Столетов победил и в финале повести, к примеру, получил бы должность мастера или комсомольского вожака более высокого уровня – вышла бы очень банальная, слишком «правильная» повесть, по которой сняли бы казённо тоскливый фильм. А у Липатова Столетов погибает, но торжествует как символ лучших «комсомольцев семидесятых» (им благоговейно посвящена книга).
Цель Столетова – работать из всех сил. И не только по долгу комсорга, но по внутренней склонности он не дозволяет филонить приятелям. Узнав же, что мастер Гасилов продумал схему, в которой из-за мухлёвки с занижением нормы и перевыполнением плана менее напряжённый труд приносит большие премиальные – Столетов объявляет необычную забастовку, забастовку наоборот. Столетов и его друзья-забастовщики работают так, чтобы смехотворными показались гасиловские нормы. Бороться с гасиловщиной ударным трудом – сколько в этом комсомольского идеализма, за который читатели с телезрителями полюбили Столетова.
Столетов и его друзья с энтузиазмом валили лес – и с телеэкранов за радостным трудом наблюдали миллионы зрителей, в том числе и юная аудитория. В 2006-м году школьников и особенно школьниц увлёк другой сериал, под названием «Блондинка в шоколаде». Впору писать сочинения «Комсомолка Ксения Собчак – героиня нашего времени». Хотя главное об этом феномене уже написали много лет назад Ильф и Петров. Помните о соревновании, которое вела Эллочка Людоедка с американской миллиардершей? Нынче Америку шокирует тусовочными скандалами дочь гостиничного магната Пэрис Хилтон (фильм с её участием так и называется – «Блондинка в шоколаде»), а у нас орудует дочь ленинградского демократа.
Возможностей для эффектного подражания у неё куда больше, чем у жены инженера Петухова. Она повсюду – в девичьих журналах, в Интернете, наконец, на телевидении, в разнообразных шоу. Самореклама – это, наверное, тоже профессия, только не общественно-полезная. В «шоколадном» шоу героиня провоцирует зрителей, демонстрируя весьма легкомысленный образ жизни. А из реплик, которые она подаёт, специальным пиканьем приходится купировать едва ли не половину слов, потому что матерщину в эфир пока ещё не пускают. Зато оставшиеся реплики демонстрируют задиристое самомнение модницы, которая презрительно рассуждает об окраинных «лошицах», которые носят неправильные аксессуары. Ну, нечто подобное у Ильфа и Петрова было: «Не учите меня жить!».
И почему-то вспоминается, как язвительный оратор съезда народных депутатов (вот уж когда пар страны ушёл в свисток или, по выражению Анатолия Лукьянова, стреляя из Царь-пушки, мы превратились в Царь-колокол!) А.А.Собчак пригвоздил оппонента клеймом: «синдром Голика». Этим понятием Собчак определял провинциального юриста, который, дорвавшись до власти и больших возможностей, принялся самоутверждаться во все тяжкие. Сам профессор Собчак, отнюдь не уроженец столиц, с менторским высокомерием имел обыкновение упрекать оппонентов в провинциализме и дурновкусии.
Каким же синдромом объяснить поведение «блондинки в шоколаде»? За неё – принадлежность к элите обеих столиц, диплом МГИМО с отличием и журнальные фотосессии в обнажённом виде. Есть где разгуляться Цицеронам, придумывая определение этому феномену. Обыкновенная рекламная акция шоу-бизнеса, магнатам которого выгодно раздувать публичную известность бесталанных, но скандальных персон. Их усилиями создан ажиотаж, школьницы-девчонки начинают «делать жизнь» с Ксюши Собчак, с удовольствием тратят карманные деньги на журналы и аксессуары, связанные с «королевой тусовок». А значит, отныне Ксюша – это касса. А, как известно, когда играют деньги – музыка замолкает. В телепередаче и её рекламе навязчиво звучит слоган: «Учитесь жить, как я, блондинка в шоколаде».
В ответ на упрёки авторы наверняка заметят, что весь этот проект иронический и его рекламу следует воспринимать с чувством юмора. Но, уверен, и авторы, и продюсеры прекрасно осознают, что молодая аудитория музыкального канала будет воспринимать «Блондинку» с подростковым максимализмом и без иронического флёра. Ожидаемая реакция на проект – не саркастическая усмешка, но ажиотаж, создания модного течения, образование клаки подражателей. Это выгодное дело, а в ином контексте, кроме «лохотронского» все эти проекты воспринимать трудно.
Проблема в том, что империя безвкусицы на глиняных ногах царит именно на подростково-молодёжных телеканалах Муз-ТВ и MTV, которые весьма популярны среди школьной аудитории по всему союзу. По большому счёту, подростковое музыкальное телевидение – это единственная массовая культура, которая объединяет соотечественников, представителей нового юного поколения. Ведь иные элементы социальной жизни у подростков, к примеру, Москвы и Костромы или Новосибирска и Махачкалы сильно разнятся. И получается, что наше разнородная молодёжь, как это ни смешно, сплочена вульгарностью и досужим сибаритством.