О лингвистических проблемах переселенцев из дальнего зарубежья мы сегодня не говорим. Тема эта заслуживает отдельного рассмотрения. Наш разговор о переселенцах из ближнего зарубежья, считающих, что продекларированные некогда принципы братства и неувядающей дружбы народов, всё еще распространяются на 1/8 часть суши. «Новая Россия», избавленная от романтизма всеобщего облагодетельствования, не стремится собрать под свои знамена «пролетариев всех стран». У неё появились свои избыточные трудовые ресурсы.

Объективности ради, заметим, что соискатели российских вакансий в этом случае пожинают горьки плоды этнополитических процессов последнего десятилетия. Когда недальновидные лидеры государственных новообразований искусственно сужали ареал русского языка, вытесняли его на обочину культуры. Не считаясь с тем, что русский язык признан Уставом СНГ языком межнационального общения, «великий и могучий» лишали «гражданства». Теперь по вине собственных политиков, сокращавших школы с преподаванием на русском, запрещавших продажу книг русских классиков, сокращавших вещание радио и ТВ из Москвы, — расплачиваются мигранты из стран СНГ, решившие трудоустроиться в России.

Если старшие поколения, сформировавшиеся в советскую эпоху, не утратили навыков русской устной и письменной речи, то молодежь изъясняется плохо, или вовсе не говорит по-русски. А кадровые агентства, заинтересованные в трудоспособных, молодых специалистах, как правило, оговаривают в условиях найма — и это естественно — владение государственным, официальным языком страны пребывания.

В дальнем зарубежье языковую проблему мигрантов решают на  разнообразных курсах, в школах, программах и т.д. Как при государственной поддержке, так и с помощью частных пожертвований. В некоторых странах инициаторами такого ликбеза  выступают культурные центры диаспор, воскресные церковные школы.

В России в силу ряда обстоятельств к этой проблеме в общегосударственных масштабах ещё не обращались. Вероятно, новый закон России «О гражданстве»,  Концепция единой системы иммиграционного контроля в Российской  Федерации, подтолкнёт исполнительную и законодательную власть к заимствованию мировой практики, возвращению к опыту «культурной революции» в СССР. Когда за букварь садились стар и млад, когда создавались азбуки младописьменных и бесписменных народов.

Субъективный фактор — адаптация иммигрантов в иноязычной среде, не единственный повод к сегодняшнему разговору. С точки зрения сотрудника МВД, это, безусловно, важный аспект иммиграционной политики, но не единственный. Объективно — русский язык остается одним из мировых языков. На нём распространяется колоссальный объем научно-технической, образовательной информации. Следовательно, приобщение к  русскому языку открывает перед  иностранными рабочими или новообращенными россиянами не только перспективы карьерного роста, как сказано в Концепции, способствует «вовлечению в российский социум» и,  посмотрим шире, — приобщает к мировой культуре.

В Концепции говорится об «укомплектовании кадрами действующих органов, осуществляющих иммиграционный контроль, исходя из возрастающих задач», — (при, примерно, 5 млн. иностранцах, осуществляющих незаконную трудовую деятельность) — неизбежно вызовет мобилизацию в ряды миграционной службы переводчиков, преподавателей русского языка, психологов, конфликтологов, этнографов, правоведов, криминологов. В соответствии с этим социальным заказом российская высшая школа, как мне представляется, должна быть соответствующим образом сориентирована на интересы иммиграционного контроля.

После соответствующей законодательной институализации новых штатных единиц, некомплект специалистов такого профиля для иммиграционного ведомства можно переподготовить из числа нетрудоустроенных выпускников педвузов. К примеру, из каждой группы (в среднем, 25 человек) свежеиспеченных филологов Московского областного пединститута по профилю работают только 20% выпускников. Не исключаю, что также обстоят дела и в других субъектах Российской Федерации. Решая проблему трудоустройства и адаптации иностранных граждан, — государство в данном случае обеспечит работой молодых российских специалистов.

Будет справедливо, если включение российских филологов в деятельность миграционной службы, поддержат и профинансируют (на долевых, паритетных началах с РФ) международные гуманитарные организации. Ведь речь идёт об образовательной программе — по данным ЮНЕСКО, свыше 20% взрослых жителей Земли, не умеют читать и писать, — следовательно, знания, полученные иммигрантами в России стирают вселенскую неграмотность. Владение русским — одним из пяти языков международного общения, украшает и каменщика из Астаны, и программиста из Жмеринки...

Несколько слов об образовательных центрах, в которых бы (на платной или иной основе) обучали русскому письменному и устному, где проводилось тестирование на знание языка страны, выбранной для работы или постоянного места жительства. Предположительно, их можно было бы разместить при консульствах, в российских зарубежных  культурных центрах, обществах дружбы с Россией и т.д. В ближнем зарубежье найдется немало учителей-русистов, которые охотно сотрудничали бы с официальными российскими структурами. Что подтвердил недавно завершившийся в Москве конкурс «Язык мой — друг твой» среди преподавателей русского языка из стран СНГ.

Серьезность намерений будущих иммигрантов в овладении языком, знакомство с традициями наших народов, основами российской культуры и законодательства — своеобразный первичный тест для соискателя российского рынка труда. А для сотрудников соответствующих подразделений МИДа, миграционной службы — первичная информация для прогнозирования миграционных потоков в РФ.

Менее затратный вариант — размещение таких структур в приграничных субъектах Российской Федерации, в местах временного содержания и центрах временного размещения иммигрантов. Для их адаптации к российской действительности, необходимо наряду с курсом по языку, страноведению, предложить программы освоения российского законодательства.

В середине 80-х годов минувшего века, когда наши соотечественники в массовом порядке стали открывать для себя дальнее зарубежье, зачастив на экскурсии, в шоп-туры, деловые поездки, в отечественной полиграфии разразился лингвистический бум. Каких только словарей и разговорников не появилось на прилавках магазинов и книжных развалов: русско-английских, испанско-русских, русско-французских...

Народы хотели общаться без посредников, получать информацию из первых уст, адекватно понимать и оценивать своих деловых партнеров и приятелей. И такого рода продукция, как индикатор участившихся международных контактов, не могла не радовать. Если бы параллельно с этим процессом шло углубленное изучение собственного союзного многоязычия! Если бы государственный интерес не только провозглашался, а реально распространялся на этнолингвистику союзного масштаба. Тогда, может быть, мы встретили 70-летие образования СССР и другие юбилейные даты в составе союзного государства.

И может быть, продолжали бы петь песни о дружбе в Сумгаите и Баку, Алма-Ате и Тбилиси, во Владикавказе и Грозном.

К большому сожалению, в издательских планах не значились армянско-русские, русско-литовские разговорники, а тем паче русско-башкирские или аварско-русские и другие  словари языков и наречий родственных племён и народов. Декларированное равноправие культур на такую малость, как двуязычие, не распространилось. Отсутствие диалога языков, диалога народов и привело к новому вавилонскому столпотворению...Что же нам делать? Исправлять ошибки недавнего прошлого.

Первым же препятствием у этой благой и благородной цели станет (после того, как узаконят — я на это искренне рассчитываю — подразделение преподавателей-словесников в составе ФМС) отсутствие учебно-методической литературы, программ.

Инициативное исследование книжных магазинов сети ЛИНГВОБИТ показало, что их «словарный запас» сориентирован в основном на потребителя из дальнего зарубежья. Учебники по русскому языку для иностранцев существуют (на электронных носителях в том числе), но созданы они на базе немецкого, французского, английского...

Хотя, как признались работники прилавка, покупатели задают вопросы об украинских, молдавских аналогах учебников. Но, что смущает продавцов, — будут ли такого рода пособия ходовым товаром? И кто отважится на масштабную и, безусловно, перспективную в смысле упрочения культуры межнационального общения, программу? Частным издательствам, сегодня более 80% книг в России выпускают негосударственные предприятия, а 60% печатной продукции составляют учебники и научно-популярная литература, такая задача по силам. Но они без гарантированных инвестиций не проявят инициативы.

Следовательно, один на один с иммиграционным многоязычьем остается государство. А у него, государства, помимо этой, явно затратной проблемы, еще Чечня, Нальчик, лесные пожары, выплата международного долга... И ей же, России-матушке, предлагают издавать буквари для приезжих работяг(?). Ко времени ли?

Чтобы возвращать свое влияние, восстанавливать утраченные геополитические позиции, самое  время объявлять конкурс на учебники русского языка для иммигрантов.