Первый российский император Петр I считал, что не дороги и дураки — главная беда Отчизны, а воры и мздоимцы, которые могут погубить великую Российскую Империю.
Смотрю на экран телевизора и на всех каналах вижу кейс с миллионом долларов и холеное лицо Олега Алексеева, весьма среднего уровня чиновника из Федеральной налоговой службы РФ, которому этот солидный куш предназначался. И еще одного чиновника, теперь уже из Банка России, в кабинете которого опера из ФСБ обнаруживают еще миллион долларов.
А в памяти невольно всплывает другая картинка. Вертолет, вылетающий из аэропорта «Северный» в Грозном, и усталые, полные боли и скорби глаза ребят, отправляющихся из пылающего города на зализывание ран в Моздок. Вертолет, в котором не хватает мест. И перетянутые кровоточащими бинтами парни, только час тому назад рисковавшие своими жизнями ради некого восстановления конституционного порядка в Чеченской Республике, садящиеся на упакованный в полиэтиленовые пакеты «груз 200», а проще говоря, на своих погибших в бою товарищей.
Нажимаю на кнопки телевизионного пульта и вижу на голубом экране трупы боевиков, зияющие пустыми оконными проемами здания красавца Нальчика, слышу разрывы гранат и автоматные очереди. А потом не менее холеные, чем в первом случае, лица власть предержащих, бодро докладывающих Президенту страны об итогах антитеррористической операции в Нальчике. Ситуацию в Кабардино-Балкарии обсудили у Владимира Путина сначала министры-силовики, а потом члены Совета безопасности России. Депутаты Госдумы расширили список и призвали для отчета в закрытом режиме пред свои светлые очи еще и Генпрокурора с вице-премьером и полпредом Президента в Южном округе. Не остался в стороне и Совет Федерации, посчитавший необходимым поставить вопрос еще шире и рассмотреть положение на всем Северном Кавказе.
Итог недельной дискуссии во всех властных структурах, с небольшими нюансами, почти одинаков: силовики, действовавшие в Нальчике, молодцы. Основную массу бандитов хоть и не в сортире, но замочили, и плюс к этому пару десятков бандитов арестовали. И еще один и вовсе единодушный вывод — ситуация на Северном Кавказе требует решительного вмешательства Центра. Апофеозом данных настроений стало заявление на одном из телеканалов полпреда Президента в Южном округе Дмитрия Козака о необходимости введения в дотационных регионах его епархии (а это все республики Северного Кавказа) внешнего управления.
Смотрю на эту череду заседаний, совещаний, отчетов, а в памяти опять картинка из прошлого: «вертушка» из Гудермеса прибывает в Моздок. Из нее выносят «груз 100» (тяжелораненых). На одних из носилок умерший в полете сержант, а рядом рядовой, держащий в руках теперь уже ненужную для друга капельницу. Рука не разжимается, сознание не верит, что все, конец. Врач закрывает глаза убиенного, а его другу делает укол. Капельница выскальзывает из рук и разбивается вдребезги.
И еще один телевизионный сюжет, всю неделю державший в напряжении страну. Бушующее Баренцево море и гордо не сдающийся врагу траулер «Электрон». И сети на него с самолетов норвежцы сбрасывают, и предупредительные выстрелы делают, а он все мчит и мчит в направлении родных территориальных вод. От кого и от чего летит по воде, неважно. Законно или нет, тоже по барабану. Главное — не сдается и до родного дома благополучно добирается.
И вновь воспоминания из начала 90-х прошлого столетия: пограничный катер в неспокойном океане у берегов Сахалина. Вдали два сейнера, буквально сцепившиеся борт о борт, российский и южнокорейский, и мельтешащие тени рыбаков на них. Опущенный вниз взгляд капитана погрансудна и его команда: к сейнерам близко не подходить. А затем невнятное объяснение: «Пойми, у них ведь семьи на берегу — дети, жены, родители. Они ведь все есть хотят».
А объединяет все эти картинки из недельного сегодня и далекого уже теперь прошлого еще одно воспоминание. Зал заседаний Государственной Думы второго созыва бурно обсуждает в первом чтении Закон о коррупции, и вдруг перед голосованием громкий голос одного из слуг народа: «Да вы хоть понимаете, что по этому закону пересажают всех нас?» И возникает подленькая, коварная, совершенно незаконопослушная мыслишка — а, может, если бы пересажали, то и всех остальных картинок не было бы?!
Практически все наиболее значительные события прошедшей недели, так или иначе затрагивающие нашу безопасность, самым тесным образом связаны с явлением, которое, как ржавчина железо, разъедает нашу власть — коррупцией. В первом случае она лежит на поверхности: ведь мздоимец вымогал миллионные взятки у банкира за то, что закроет глаза на существовавшие или выдуманные им налоговые прегрешения. Во втором и третьем случаях все намного сложней — корни того, что произошло на этой неделе, лежат достаточно глубоко.
Нальчик пережил шок. Позволю себе не согласиться с теми, кто считает, что силовики справились со своей задачей. Во-первых, велики потери как среди них самих, так и среди мирного населения. Во-вторых, не может не вызывать недоумения, что, зная заранее о готовящемся наступлении боевиков, они не предприняли решительных превентивных мер. Понятно, насколько сложно это сделать при нынешнем законодательстве, совершенно не учитывающем специфику ситуации, складывающейся на Северном Кавказе, и условия проведения там антитеррористической операции. Но при наличии даже тех данных, которые ныне просочились в средства массовой информации, руководители ФСБ и МВД должны были звонить во все колокола и требовать от власти использования всех законодательных инструментов, которые имеются. Вплоть до временного введения чрезвычайного положения в республике!
Ну и, наконец, поражает, что, несмотря на регулярность трагических событий в разных республиках Северного Кавказа, вся вина вновь сваливается на чеченских сепаратистов и их лидера Басаева. Руководители органов, ведущих оперативную работу, никак не хотят признать существование в регионе глубоко законспирированного, религиозного толка подполья, ставящего своей целью не только отторжение Кавказа от России, но и создание так называемого мусульманского коридора — от Индийского океана до Северного Ледовитого. Надо совершенно четко понять, что в Нальчике происходил не налет бандитов, а попытка государственного переворота. Да, сегодня заведомо обреченного на провал, но призванного показать, что деньги мусульманских экстремистских организаций расходуются на «святые цели».
Буденновск, Каспийск, ДК на Дубровке, Назрань, Беслан, Нальчик — что дальше? Уверен, новый географический пункт появится, если ситуация на Северном Кавказе не будет изменена в корне. Коррумпированность местных властей, разбазаривание средств, направляемых из федерального центра, нерешительность местных правоохранительных органов, безнаказанность высокопоставленных чиновников, тейповость власти, высочайший уровень безработицы невольно толкают молодежь в руки экстремистов. Так что база для пополнения рядов экстремистов постоянно растет, а высокая оплата «труда» гарантируется.
Предложение Дмитрия Козака в этом контексте выглядит вполне обоснованным и своевременным, если не сказать запоздавшим. Надежды на все три ветви власти на местах весьма призрачны. Ведь ни для кого не секрет, что депутатские мандаты, министерские посты, судебные мантии на Северном Кавказе всего лишь товар, причем весьма выгодно продаваемый. Нужно честно признать, что уровень коррупции в этом регионе на порядок выше, чем во всей остальной России, и без чрезвычайных мер здесь не обойтись. Правда, подбирать тех, кому федеральный центр доверит контролировать финансовые потоки и бороться с другими региональными язвами, надо будет с особой осторожностью и тщательностью. Не сами же по себе рождались войны и расцветала коррупция на Северном Кавказе, а с легкой руки московских чиновников, набивавших себе на народных страданиях карманы. Не дай Бог им теперь и вовсе стать внешними управляющими этого некогда цветущего края.
Наконец, несколько слов о нашем славном «Варяге», то бишь «Электроне». Конечно, мы можем сейчас с самых высоких трибун обвинять Норвегию в несоблюдении международных договоренностей об особой зоне рыболовства в морской акватории, прилегающей к Шпицбергену. Говорить об односторонне принятом решении по ограничению там, якобы по экологическим соображениям, отлова рыбы. Но будем мы при этом лукавить, ибо глубинные корни происходящих сегодня событий лежат в развале всего рыболовства в России.
Эта отрасль, как истинный флагман, возглавила коррупционный российский караван. Раздробив крупные государственные рыболовные порты на мелкие частные компании, чиновники из бывшего Минрыбхоза получили монопольное право на выделение им квот на промысел морепродуктов. Ситуация мало изменилась и после того, как квоты стали продаваться с аукционов. Просто расширился круг мздоимцев, от которых стала зависеть судьба нашего рыболовства. Контрабанда морскими ресурсами на Дальнем Востоке по разным оценкам достигала в конце 90-х годов от 30 до 60% всего добытого. Южная Корея, до определенного времени смотревшая на шалости своих рыбаков сквозь пальцы, была вынуждена строго ограничить заход в ее порты российских рыболовецких судов. Но государственные закупочные цены в России были столь низки, а квоты на вылов в результате взяток за их получение столь дороги, что начался перегруз отловленного в море. Практически была утрачена управляемость отраслью, несомненно требующей строжайшего государственного контроля.
Нельзя сказать, что государство и правоохранительные органы полностью отстранились от проблем рыболовства. Но несколько громких уголовных процессов над коррупционерами от рыбы положения коренным образом не изменило. До сих пор это одна из самых криминализированных отраслей нашего хозяйства. Громкие убийства владельцев рыбных фабрик и пароходов, а также тех, кто пытается помешать их преступному бизнесу, стали в России привычным делом. Скандалы, связанные с добычей рыбы, потрясают то Приморье, то Крайний Север, то Прикаспийский край. Главный же борец с коррупцией в отрасли, бывший мэр Владивостока Виктор Черепков, хоть успехов на этом поприще и не добился, но неизменно получает от своих земляков в Приморье депутатский мандат в Госдуму. Настолько устали рыбаки от беспредела вокруг дележа того, что добывают они потом и кровяными мозолями, получая за это крохи с барского стола, что рады даже не делам, а словам, сказанным в защиту их интересов.
Источник: сетевой журнал «Территория жизни»