Новое — это, как известно, хорошо забытое старое. Причем не всегда лучшее из того, что было в прошлом. События прошедшей недели невольно заставляли возвращаться к этой пусть банальной, но неустаревающей истине.
Недавно вместе со своим другом, человеком творческим, ничего тяжелее скрипки в руках не державшим, съездил на его историческую родину — в один из самых своих любимых российских городов, в Воронеж. Блестящий музыкант, лауреат нескольких международных премий, одна из первых скрипок Российского государственного симфонического оркестра, по жизни человек застенчивый и остро переживающий любую грубость и несправедливость, мой друг попросил помочь пробить чиновничью стену, возникшую перед ним при решении того самого вопроса, который испортил москвичей, — квартирного. Не буду подробно описывать суть проблемы, это тема для отдельного разговора, хотя и вполне коррупционной направленности. Но вот свои впечатления от общения с воронежскими чиновниками постараюсь передать.
За три дня пребывания в столице российского Черноземья пришлось сходить с товарищем в милицию, администрацию одного из районов города, суд, бюро технической инвентаризации, прокуратуру и еще пару контор местного значения. И, надо сказать, каждый из походов заставлял вспоминать великие слова классика советской поэзии о бюрократизме, который он выгрыз бы волком. Ответ на наши просьбы везде был примерно одинаков: оставляйте заявление и документы, рассмотрим. И это при том, что рассматривать, в общем-то, нечего, так как безупречную юридическую чистоту представленных материалов признавали все.
Казалось бы, поставь необходимую визу и попрощайся со мной и моими проблемами, но нет — оставляйте, рассмотрим. Впрочем, иногда с нами даже и не начинали говорить, ссылаясь на то, что сперва надо получить справку в каком-то другом учреждении, а затем уж приходить к ним. Орднунг превыше всего, даже логики. Не удалось и объяснить уникальность ситуации, в которую попал друг. Ссылки же на занятость человека зарубежными гастролями, удаленность его фактического места жительства от юридического ничего, кроме усмешек, не вызывали. Попытки попасть к руководству учреждений тоже чаще всего терпели крах.
Как и певец революции, к мандатам пиетета не испытывал и не испытываю, но, возвратившись из поездки, понял, что без бумажки я букашка, и посоветовал музыканту обратиться за помощью к нашему общему другу, депутату Государственной Думы — как раз от той самой Воронежской области. Результат превзошел все ожидания: путь, который мы с другом практически даже не успели начать, был пройден им целиком буквально за неделю.
Желанные документы на владение доставшейся по наследству квартирой лежали в кармане лауреата. Депутатский запрос открывал все двери, как золотой ключик Буратино вход в сказочное царство добра и справедливости. Аналогия с советскими временами, когда без справки на справку и звонка откуда-нибудь из горкома или исполкома простому человеку решить свои проблемы было невозможно, напрашивалась непроизвольно. С заветной депутатской бумажкой в кармане хождения по мукам превратились в улицу с постоянно работающим зеленым светофором.
Происходило все это примерно полгода назад, а на днях я узнал от воронежских знакомых, что призыв Президента Путина перейти от слов о борьбе с коррупцией к делу в Воронеже стал воплощаться в жизнь. Говорю сие без всякой иронии, так как сам собираюсь в ближайшее время заняться оформлением в собственность своего родного земельного участка в одном из городков Подмосковья.
Координационный совет по противодействию коррупции существует в Воронеже много лет. Входят в него руководители силовых ведомств, налоговые и антимонопольные начальники, чиновники высшего звена областной администрации и т.д. и т.п., а возглавляет глава аппарата губернатора. Представительство высочайшее, но вот практических результатов их работы воронежцы как-то не замечали. И вот, судя по всему, дело сдвинулось с мертвой точки. Принятое на последнем заседании совета решение воспринято горожанами с искренней радостью.
Мы часто и обоснованно сетуем на ненасытные аппетиты наших высших должностных лиц и с упоением зачитываемся сообщениями в прессе об аресте очередного проворовавшегося чиновника. Но практический вред от коррупции для собственного кошелька начинаем ощущать прежде всего на бытовом, потребительском уровне. Уверен, пойди мы с другом стучаться в двери воронежских чиновников, заготовив для каждого из них пару-тройку зелененьких бумажек, это сработало бы не хуже, чем волшебное депутатское письмецо. Причем подобная ситуация создается искусственно.
Возьмем, к примеру, то же бюро техинвентаризации. Очереди в него напоминают стояние за дефицитом в советские времена. И так по всей стране. А ведь услуги, оказываемые учетчиками нашей недвижимости, весьма и весьма дороги и имеют устойчивую тенденцию к увеличению своей стоимости. Казалось бы, нарасти штат, перейди на автоматизированный учет, сделай еще несколько таких же очевидных шагов, и проблема исчезнет. Но никто не хочет лишаться возможности, обслужив вне очереди пяток клиентов в месяц, заработать на порядок больше, чем платит государство.
Причем риск попасть за решетку минимален: подавляющее большинство работников БТИ должностными лицами не являются, так как никаких решений не принимают, а лишь выдают банальные справки, констатирующие размеры недвижимости, которой вы пользуетесь или которой владеете. Конечно, опытный юрист сможет найти в действиях подобных чиновников состав должностного преступления, но что значат год-два условного срока по сравнению с тугим кошельком. Да и откровенная муторность сбора доказательств по подобным делам отбивает у правоохранителей желание заниматься ими.
То же самое творится и во всех остальных конторах, имеющих отношение к земле и жилью.
Прежде чем начать приватизацию земли, задумайтесь о том, на какие круги ада вы себя обрекаете, если будете действовать по закону и без всяких подмазок и презентов. Сначала сбор документов и заявления в орган техинвентаризации. Затем немыслимые очереди для получения геологической лицензии. Потом кадастровая палата, согласование по коммуникациям в двух-трех организациях, уличный комитет, налоговая служба и т.д. Подчас человеку приходится обратиться в 15-20 организаций. Срок рассмотрения заявления в каждой из них, даже в соответствии с законом, месяц. Как минимум год хождения по инстанциям, очередей и скандалов вам гарантирован.
В современном Воронеже, хоть и обросшем по окраинам многоэтажными жилыми кварталами, сохранилось немало патриархальных домиков с приусадебными участками. Да и многие владельцы квартир до сих пор их собственниками не являются. Об области и говорить нечего, там таких жаждущих вступить в законные права сотни тысяч. Так вот, представьте их радость, когда координационный совет по противодействию коррупции решил в первую очередь рассмотреть именно проблемы «бабы Шуры», живущей в своем стареньком домике в деревне. К чести совета, он не стал лукавить и, посмотрев правде в глаза, признал, что обобщенная «баба Шура» вряд ли сможет решить свою задачу по закону.
Да и обходной путь ей недоступен из-за финансовых аппетитов берущих мзду. Более 50 чиновничьих объединений в Воронеже и области сегодня сосут последние соки из отнюдь не богатых воронежцев. Плюс участь строителей коммерческого жилья тоже не мед, выделение им земли давно стало кое для кого прибыльным бизнесом. Признав катастрофичность складывающейся ситуации, совет принял решение создать новую областную организацию — Региональный центр обслуживания граждан и юридических лиц по принципу «одного окна». Причем кроме сделок по недвижимости и оформления гражданами и юридическими лицами прав на собственность центр будет заниматься и такими потенциально коррупционными вопросами, как регистрация юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, выдача лицензий на определенные виды деятельности и т.д.
Обязанность по сбору необходимых для этого документов, разрешений определенных инстанций и вся другая бумажная волокита будет возложена на сотрудника центра, с которым клиент напрямую общаться не будет. Таким путем, освободив население от необходимости похода по десяткам чиновничьих кабинетов, в Воронеже хотят решить проблему «бабы Шуры».
Можно только порадоваться за воронежцев, есть, правда, одно маленькое «но», которое грозит перечеркнуть все благие намерения совета по противодействию коррупции. Орган этот никакой исполнительной властью не наделен, и решения его носят всего лишь рекомендательный характер. Законодательно практика работы по принципу «одного окна» тоже местными слугами народа не закреплена. Да и трудно сказать, нет ли в осуществлении идей совета, а точнее, в их практической реализации в отношении отдельных ведомств противоречий с существующим российским законодательством.
В частности, в решении совета указывается, что центры обслуживания граждан должны быть созданы до конца июля во всех районах области, но в соответствии с законом о местном самоуправлении вопросы создания подобных органов решаются местными органами управления. Совершенно понятно, что чиновничество на местах будет яростно сопротивляться отстранению его от «рога изобилия». Хватит ли у руководства области, и в первую очередь у губернатора, твердости и настойчивости в претворении хорошей идеи в жизнь, поможет ли так называемый административный ресурс, покажет время. Очень многое в данном случае будет зависеть и от общественности, которая должна сделать невозможным саботирование решений совета, направленных на благо земляков.
Планы у воронежских антикоррупционеров обширные, ведь, по словам председателя совета, предстоит борьба не на живот, а насмерть. Совет будет теперь заседать не реже одного раза в месяц, и на каждой встрече будет определяться, как сузить плацдарм мздоимцев на тех или иных направлениях. На следующем заседании разговор пойдет о сфере образования. Кстати, члены совета объявили, что война будет гласной, ибо только всем вместе можно победить коррупцию.
На словах точно так же собирается поступать и Генеральная прокуратура, глава которой в прошедшую среду утвердил стратегию работы органов прокуратуры Российской Федерации по противодействию коррупции. Трудно сказать, что она из себя представляет, ведь, несмотря на все заявления Юрия Чайки о гласности и доступности, документ на официальном сайте ведомства отсутствует, а на места он еще пока не поступил по чисто техническим причинам, связанным с его пересылкой. Может быть, текст стратегии имеет какой-то гриф секретности, не позволяющий общественности ознакомиться с ним? Не исключено, но крайне сомнительно.
Просто, в отличие от многих других ведомств, Генеральная прокуратура не считает необходимым знакомить с документами, рождающимися в ее чреве. Не дай Бог, какой-нибудь журналист—умник возьмется их обсуждать. Да и мнение коллег вроде бы самой главной прокуратуре страны вовсе не интересно. Вот любой указ, распоряжение или международный документ, подписанный Владимиром Путиным, вы можете спокойно изучить на официальном сайте Президента, на прокурорском же за 2006 год опубликован один документ, а за 2005-й — семь. Неужели все остальные секретные? Наверное, отсутствие на сайте или в СМИ стратегии можно списать на счет предыдущего Генерального прокурора Владимира Устинова и некой его излишней харизматичности. Пока же попробуем разобраться, как Чайка и его ведомство намерено бороться с коррупцией, по официальному пресс-релизу.
Если судить по сообщению пресс-службы, ничего принципиально нового стратегия не содержит. Набор сентенций типа «прокуроры всех уровней сориентированы на выявление и оперативное устранение причин коррупционных проявлений». Или еще более емко: «…уголовное преследование остается важным и самым значимым инструментом прокуроров в борьбе со взяточничеством, должностными преступлениями». Напомнили прокурорам и о том, что «…необходимо обеспечить выявление незаконных правовых актов, запретов, ограничений, незаконных указаний и разъяснений органов власти». Чем-то знакомым повеяло, будто прочитал протокол съезда КПСС, — усилямс, укреплямс и никакой стратегии.
Конечно, меня могут поправить, ведь речь идет не о тактике, а о стратегии, поэтому и нет особой конкретности. Но позволю спросить оппонентов — а зачем тогда новый, ни о чем не говорящий, а лишь повторяющий всем хорошо знакомые истины документ? Может, для того, чтобы при очередной встрече с Президентом страны отчитаться: мол, разработали стратегию? Не стоило ли, прежде чем разрабатывать стратегию, посоветоваться с учеными-правоведами, специалистами—практиками, представителями общественности, наконец, с гражданами страны, ради которых ты и работаешь? Понимаю, не принято это у нас, но обсуждали же мы когда-то в советские времена будущую Конституцию страны всенародно, и результаты, по оценкам даже иностранных экспертов, были блестящими. Не выполнялся основной закон, это факт, но с точки зрения правоведения он впитал в себя все лучшее, что было создано наукой.
Впрочем, будем справедливы. Практические шаги нового Генерального прокурора внушают больший оптимизм, чем разработка стратегии. Нельзя не согласиться с решением Юрия Чайки о создании в центральном аппарате прокуратуры специального подразделения, занимающегося борьбой с коррупцией, ведь преступления по должности весьма специфичны и расследование их сопряжено с большими трудностями. Начал Генеральный и фактическое разделение следственных и надзорных функций прокуратуры, замкнув следствие напрямик на центр. Что же, давайте будем оптимистами и будем считать, что стратегия у Чайки правильная, а создание документа, не имеющего практического смысла, лишь хорошо забытое старое, которое новым вновь не станет.
Источник: сетевой журнал «Территория жизни»