Когда в Совете Федерации происходило утверждение Юрия Чайки, то он сразу заявил, что революции в Генеральной прокуратуре не будет. Не знаю, что он подразумевал под словом «революция», но его первые шаги на новой должности иначе, как чрезвычайными, назвать нельзя.
Конечно, если исходить из формулы классиков марксизма-ленинизма: верхи не могут + низы не хотят, то происходившее на прошедшей неделе в прокуратуре — это как раз вариант борьбы с революцией. Судя по всему, Генеральный прокурор считает, что верхи не могут, и решил пойти кардинальным путем — не дожидаясь революционной ситуации, убрать их (верхи) скопом.
Началось все с представления новых министра юстиции и Генерального прокурора коллективам ведомств. Интересно, что если Юрия Чайку, человека в прокуратуре не нового, представляло второе лицо в государстве, спикер высшей палаты парламента Сергей Миронов, то есть руководитель той инстанции, которая и утверждала его в должности, то ситуация с Устиновым чуть более странная. Его коллективу Минюста представил Сергей Собянин, глава Администрации Президента.
Чего в этом больше, небрежности или показного неуважения к Конституции, сказать сложно, но ситуация действительно парадоксальная. Ведь в соответствии с Конституцией РФ кандидатуры министров предлагает глава правительства страны, а Президент их утверждает. То есть было бы совершенно логично, если бы Устинова представил Михаил Фрадков или кто-то из его первых заместителей. И это вовсе не формальность, как может показаться на первый взгляд. Не надо забывать, что речь идет о процедуре, связанной со сменой руководителя как раз в ведомстве, которое и является ведущим с точки зрения надзора за соблюдением Конституции в стране. Вот такая «загогулина»…
Есть и еще один аспект этой, на первый взгляд небольшой, проблемы. Присутствие Собянина подлило масла в огонь речей тех политологов, которые считают, что последние кадровые изменения в правоохранительных органах не следствие каких-то стратегических планов высшей власти страны, а результат элементарных кремлевских «разборок», борьбы кланов. Впрочем, дальнейшие события затмили этот мало кем замеченный протокольный нюанс.
В целом представления прошли достаточно спокойно. Назначенцы ничего принципиально нового не сказали, ограничившись в основном общими фразами о преемственности и определив перечень основных задач, которые придется решать ведомствам в ближайшее время. Оба не преминули упомянуть в числе приоритетных проблем борьбу с коррупцией.
Но на этом сходство и заканчивается, дальнейшие действия наших героев были прямо противоположны. Если Владимир Устинов взял паузу на изучении дел в министерстве, то новый старый Генпрокурор Юрий Чайка стал принимать решения, вызвавшие множество вопросов у общественности.
Сразу после завершения процедурных вопросов Генеральный прокурор предложил всем своим заместителям, кстати, утвержденным в соответствии с Конституцией Советом Федерации России, написать рапорты об отставке. Причем он заявил, что в сложившейся ситуации это наиболее правильный и целесообразный шаг. С трудом понимаю, в чем его целесообразность, если только не поставлена задача очернить все, что сделал за шесть лет его предшественник. Иначе, как публичным выкручиванием рук, поступок Чайки назвать нельзя.
Если же к сему присовокупить снятие четырех начальников управлений Генеральной прокуратуры, а также прокурора Москвы, то речь, несомненно, идет о кадровой революции. Не хотелось бы переходить на личности и обсуждать, кого же Чайка снимет, кого оставит, кто заменит отставников и т.д. Ведь, по существу, это не принципиально. Гораздо важнее попытаться разобраться, зачем нужна была такая публичность и поспешность.
Совершенно понятно, что любой новый руководитель приходит на новое место со своей командой. Исключения бывают, но это громадная редкость. Работать со своими, проверенными, преданными, гораздо удобней. И все же смена руководителя произошла не в жилищной конторе и даже не на крупном предприятии. Прокуратура — учреждение, находящееся под постоянным пристальным общественным вниманием. И с такой точки зрения действия нового Генерального прокурора ничего, кроме недоумения, вызвать не могут. Неужели Юрий Чайка не понимает, что своими поступками он вольно или невольно бросает тень на все органы прокуратуры. Иначе, как публичное признание работы предшественников неудовлетворительной, его поступки оценить нельзя.
Подобная кадровая чехарда наводит на мысль, что прокуратура решила начать борьбу с коррупцией с себя. Юрий Чайка совершенно откровенно, даже несколько картинно показывает, что не хочет иметь ничего общего с предшественником и его командой. А значит, не исключены громкие разоблачения в самой Генеральной прокуратуре.
Косвенно это подтверждается и тем, что во время утверждения на должность в Совете Федерации Чайка назвал чистку собственных рядов одним из приоритетных направлений деятельности, правда, отметив, что в своем большинстве сотрудники прокуратуры — «порядочные, высокопрофессиональные люди, стоящие на страже закона».
И все же, по большому счету, понять логику Юрия Чайки сложно. Ведь одновременно с кадровой чисткой он принял решение о серьезных структурных преобразованиях в Генеральной прокуратуре.
В частности, в ней создан специальный отдел по борьбе с коррупцией, который будет следить за соблюдением законодательства государственными и муниципальными чиновниками.
Кроме того, в рамках реформы созданы два новых управления, одно из которых займется надзором за исполнением федерального законодательства, а другое — работой на международном направлении.
В структуре Главного управления по надзору за исполнением федерального законодательства будет образовано специальное аналитическое подразделение. Оно будет заниматься «сопровождением» нацпроектов, а также надзором за соблюдением законодательства субъектами Федерации и муниципалитетами.
Что касается Главного международно-правового управления, то его важнейшей задачей станут вопросы экстрадиции. В нем также будет создано самостоятельное договорно-правовое подразделение, которое активизирует взаимодействие с зарубежными партнерами. Серьезному реформированию будет подвергнуто и информационное управление Генпрокуратуры. В частности, оно займется системным мониторингом сообщений СМИ, чтобы оперативно реагировать на них и принимать при необходимости меры. На официальном Интернет-сайте появится личная страница Юрия Чайки, а в структуре сайта будет предусмотрена возможность интерактивного общения. Аналогичные веб-сайты планируется создать и во всех территориальных органах прокуратуры.
Любой человек в погонах знает, что обычно подобные серьезные структурные реформы в силовых ведомствах сопровождаются выводом за штат всех сотрудников. Точно так же мог поступить и Юрий Чайка, а затем за два месяца, предоставляемые ему законом, без спешки и лишней публичности принять все необходимые кадровые решения. Однако он почему-то предпочел путь публичной отставки неугодных.
Но, впрочем, хватит о «верхах» и принимаемых ими эпохальных решениях, давайте опустимся с властных небес на землю.
На этой неделе тысячи абитуриентов переступили через пороги своей будущей альма-матер и вступили в экзаменационный марафон. Правда, есть среди них исключения, которые еще до начала соревнования знают, что окажутся среди победителей. Не случайно, по результатам многочисленных опросов общественного мнения, сфера образования находится на одном из первых мест по уровню коррупционности. В основном она носит здесь не злостный, а так называемый бытовой характер. При этом ущерб, который приносит таковая обществу, ничуть не меньше, чем от многомиллионных взяток, получаемых правительственными чиновниками.
Ведь коррупция — это явление, подобное двухстороннему движению. Она расцветает там, где есть не только должностное лицо, готовое взятку взять, но есть люди — причем их должно быть достаточно много, — которые ее дать готовы. Бытовая коррупция как раз тем и опасна, что она формирует одно из направлений движения, создает в обществе обстановку терпимости к должностным преступлениям.
Будем откровенны, основную вину за сложившуюся в сфере образования критическую ситуацию несет власть. После 1991 года финансирование наших школ, техникумов, вузов находилось на столь плачевном уровне, что педагоги были вынуждены действовать по принципу: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Тогда и стало бытовое взяточничество неотъемлемой частью российского образования. Платить в образовательных учреждениях стали все, всем и за все. Причем схемы получения мзды за оценки, дипломы, зачеты столь изощренны, что правоохранительные органы зачастую оказываются бессильны. Как можно доказать факт взятки, если скрывается она под видом репетиторства с неимоверными размерами платы за каждое отдельное задание?
Конечно, бывают случаи и более откровенного мздоимства. Так, недавно задержанный подмосковным УБЭП 68-летний профессор Московского государственного университета Александр Шапкин обнаглел до такой степени, что писал суммы, требуемые для получения зачета или сдачи экзамена, на учебной доске, рядом со списком тем, которые будут изучаться во время семестра. Только за май-июнь нынешнего года таким путем коррупционер собрал со студентов более 260 тысяч рублей. Средняя такса составляла порядка 800 рублей, деньги с желающих собирали старосты, они же и передавали их преподавателю вместе со списком внесших «плату за обучение». Не брезговал он и взятками от абитуриентов.
Самое интересное, что за два года до задержания Шапкина информация об арестованном преподавателе-взяточнике из тольяттинского Госуниверситета, писавшем суммы взяток на доске, появилась в Интернете. Не исключено, что москвич воспользовался опытом своего незадачливого коллеги, правда, с тем же успехом.
Кстати, после того случая ректор университета предложил всем студентам помочь ему в борьбе со взяточничеством. Борец за чистоту образования открыл специальный почтовый адрес в Интернете, пароль от которого знали лишь он сам и его заместитель по безопасности. Эту должность ректор специально открыл с целью борьбы с коррупцией. На условиях конфиденциальности студентам предложили сообщать обо всех случаях злоупотреблений преподавательского состава. И поток анонимных обращений от студентов, рассказывающих об «оборотнях»-преподавателях, превзошел все ожидания. В результате более 50 педагогов были уволены, а трое из них даже были привлечены к уголовной ответственности.
Борьба с коррупцией в одном отдельно взятом учебном учреждении закончилась триумфально. Главное же — изменилась моральная обстановка в университете, тысячи студентов поняли, что бороться с коррупцией можно, только для этого нужна воля и последовательность. Что-то вроде чистых рук, холодной головы и горячего сердца.
Источник: сетевой журнал «Территория жизни»