Покинув большую политику, Александр Котелкин все эти годы молчал. А рассказать он мог немало. В те времена, когда судьба любого имущества страны решалась на уровне пары звонков в высокие кабинеты, в полулегальных оружейных сделках оказались замешаны многие высокие чины.

Наша справка: Александр Котелкин, генерал-майор. Родился в 1954 году. Окончил высшее инженерно-авиационное училище и Военно-дипломатическую академию.

С 1987 по 1988 г. работал в Министерстве иностранных дел СССР. В 1988-1991 гг. — в советском представительстве при ООН в Нью-Йорке. В 1991 г. перешел в Министерство внешнеэкономических связей. Курировал вопросы конверсии и режима контроля ракетных технологий. В апреле 1993 г. возглавил управление военно-технического сотрудничества с зарубежными странами. В ноябре 1994 г. назначен Генеральным директором только что созданной государственной компании «Росвооружение». Снят с должности по распоряжению премьер-министра РФ Виктора Черномырдина в августе 1997 года.

— Александр Иванович, в середине 90-х годов деятельность «Росвооружения» контролировала Служба безопасности президента. Почему такой странный выбор контролирующего органа и какая цель этим преследовалась: упредить теневые сделки с оружием, которые лоббировались в верхах, или наоборот — контролировать поступающие от них средства?

— Поводом к принятию такого решения явилась политическая ситуация, сложившаяся в октябре 1993 года. (Указ о создании «Росвооружения» был подписан в ноябре, сразу после подавления попытки парламентского переворота 1993 года. — Е.П.) Тогда у президента, редко бывавшего трезвым, под лозунгом «надо взять под свой контроль, а иначе уйдет к оппозиционерам» можно было подписать что угодно. И так сложилось, что контроль над торговлей вооружением получила Служба безопасности президента.

Насколько это правильно? Субъективно оказалось — правильно. Во главе ее стоял Александр Коржаков, близкий президенту человек, и благодаря его защите мы убереглись от множества незаконных сделок, которые лоббировались тогдашними министрами и даже вице-премьерами. Например, первый вице-премьер требовал, чтобы я подписал или согласовал что-то сомнительное… Я звонил Коржакову и говорил: «Это — незаконно! Это — повредит Борису Николаевичу Ельцину и лицу страны». И ситуация решалась. Поэтому, когда торговлю вооружением контролировала Служба безопасности президента, даже мышь проскочить не могла.

— И какие же незаконные сделки лоббировали министры и вице-премьеры? Вы не могли бы привести конкретный пример?

— Например, в 1992 году Россия поставила зенитно-ракетный комплекс «Тунгуска» и новейший танк «Т-80У» (аналогов этим разработкам в то время в мире не было) через компанию «А Биндер Инк», зарегистрированную в Либерии, по сертификату конечного пользователя в Марокко. В России сделку лоббировал вице-премьер правительства Георгий Хижа. И когда одна наша спецслужба попыталась остановить на аэродроме самолет с этим вооружением, ее руководитель получил нагоняй из Кремля.

А я потом видел документ, который пришел на имя г-на Хижы от руководителя одной очень известной английской фирмы: «Дорогой господин Хижа! Спасибо, что вы так быстро организовали поставку». Даже несведущему человеку ясно — на тот момент это вооружение было запрещено экспортировать. То есть поставка осуществлялась в интересах спецслужб Великобритании и Израиля. Компания «А Биндер Инк», по информации наших спецслужб, работала на израильскую разведку. А теперь угадайте, почему вице-премьер Хижа так сильно лоббировал эту сделку? (Смеется. — Е.П.)

И подобных случаев было много. Тогда практика была такая — набивать свои личные карманы и карманы высокопоставленных чиновников, которые не обращали внимания на нарушения или сами в устной форме разрешали незаконные сделки.

— Прошлым летом итальянская прокуратура объявила в международный розыск Евгения Ананьева, человека, возглавившего «Росвооружение» после вас. Ему инкриминируется получение взятки (18 миллионов долларов) за продажу самолетов «МиГ-29» ВВС Перу. Скажите, что это за сделка и насколько было коррумпировано «Росвооружение» в период Евгения Ананьева?

— До прихода Ананьева мы говорили, что мы из «Росвооружения», с гордостью. После — стали говорить шепотом. Тогда главенствовал лозунг: «Профессионалы нам не нужны, нам нужны — преданные». Возникает вопрос: преданные чему? По-видимому, тому, за что потом сняли Ананьева, — коррупции. А именно: любым путем получить откат от сделки.

Наша справка: Евгений Ананьев родился в 1948 г. в Москве. Окончил Московский инженерно-строительный институт имени Куйбышева и Финансовую академию при правительстве РФ. До 1991 г. служил во внешней разведке, подполковник. Работал гендиректором внешнеэкономической ассоциации ВЭАМ и советником по экономическим вопросам генерального директора Московского авиационного производственного объединения (МАПО). С 1993 по август 1997 г. — председатель правления «МАПО-банка». 21 августа 1997 г. назначен генеральным директором ФГУП «Росвооружение». Снят с должности 21 ноября 1998 г.

В 1998 г., после отставки Ананьева, ГУБЭП МВД собирался провести проверку «Росвооружения» по фактам невозврата из-за рубежа 800 миллионов валютных средств. А в октябре 1999 г. он уже фигурировал в направленном Генпрокуратурой премьер-министру Евгению Примакову «списке лиц, на которых в правоохранительных органах накоплены компрометирующие материалы уголовно-процессуального характера».

Летом 2004 года Евгений Ананьев был объявлен в международный розыск. Итальянская прокуратура обвинила его в отмывании почти 18 с половиной миллионов долларов, полученных в качестве взятки за продажу еще в 98 году российских истребителей «МиГ-29» ВВС Перу. Из них 11 миллионов отошли бывшему шефу перуанской разведки Торресу Монтесиносу. Остальные 7 получил Евгений Ананьев. Впрочем, возможно, эти деньги пошли не в его карман. Как утверждает ряд источников, за счет «откатов» и полулегальных сделок Ананьев по договоренности с высшими правительственными чинами негласно гасил долги возглавляемого им ранее КБ «МАПО-банк».

Также итальянская прокуратура считает Ананьева причастным к еще одному делу о коррупции. Его и еще восьмерых российских граждан (в том числе дочь бывшего управделами президента РФ Павла Бородина Екатерину Силецкую и родственников бывшего главы ГТК РФ Анатолия Круглова) обвиняют в отмывании почти 63 млн. долларов, полученных в конце 90-х во время реконструкции Кремля.

История с «МиГами» началась, когда «Росвооружение» возглавлял я. ВВС Перу хотело купить самолеты. Они вели переговоры с нами и Белоруссией. Белорусы, по-видимому, предложили «откат», и перуанцы купили первую партию у них. Но их «МиГи» были старые и требовали ремонта. Белоруссия запчастей не производила. И тогда перуанцы возобновили переговоры с нами. Но они хотели по-прежнему покупать самолеты у белорусов, а у нас только запчасти. Нас это не устраивало, поскольку мы хотели продать самолеты. Именно это и сделал Ананьев — продал самолеты. Правда, ему тоже пришлось заплатить перуанцам «откат».

— То есть вы хотите сказать, что это общепринятая мировая практика?

— Комиссионные присутствуют во всех сделках: и с нефтью, и с газом, и с ученическими партами. Есть страны, где комиссионные запрещены законом. И тогда мы подписываем соглашение, что не будем никому платить. А есть — где это разрешено. Например, в Латинской Америке и арабских странах. Размер комиссионных у каждой страны свой. В Латинской Америке — 7-10 процентов от суммы сделки. В арабских — гораздо выше.

Платятся комиссионные за две вещи. Во-первых, за то, что покупают именно у нас. И, во-вторых, за то, чтобы условия сделки были более выгодными. Загибается у нас, например, завод по производству зенитно-ракетных комплексов «С-300». Мы ищем, кому продать его продукцию. Есть страны, которым эти ракеты нужны. Кто-то помогает нам их туда продать. Естественно, что он достоин вознаграждения. А если это оружие купили в полтора-два раза дороже себестоимости — достоин вдвойне. И так действуют все: и мы, и Великобритания, и США.

— Но если «откат» такое нормальное явление в оружейном бизнесе, тогда почему скандал разгорелся именно вокруг истории с продажей «МиГов» ВВС Перу?

— На мой взгляд, в случае с этими «МиГами» уровень комиссионных был превышен в два раза.

— А вам лично или кому-нибудь из ваших подчиненных предлагали деньги при заключении сделок?

— Не предлагали. Я никогда не допускал переговоров тет-а-тет. Всегда кто-то присутствовал. А из моих подчиненных кое с кем денежная тема обсуждалась. Но эти люди сразу докладывали об этом мне или моему заместителю. Те, кто смолчал, сразу же распростились с должностями.

— Вы хотите сказать, что до прихода Ананьева в «Росвооружении» коррупции не было?! А как насчет появившегося несколько лет назад в СМИ открытого письма заместителя председателя правления коммерческого банка «ИнтерФинИнвест» Игоря Ильичева? Он утверждал, что вы и еще несколько лиц, отвечавших в то время за экспорт оружия, обратились к нему с предложением «отмыть» через КБ «ИнтерФинИнвест» 400 миллионов долларов, полученных от нелегальной продажи российского оружия на Ближнем Востоке.

— Это мог сказать лишь человек, упавший с Луны! Надо было 8 миллиардов назвать. Больше бы поверили. Это — нереально.

Во-первых, «Росвооружение» не являлось собственником товара. Это — госпосредник, который получал от 3 до 5 процентов от суммы сделки за продвижение на рынок продукции предприятий.

Во-вторых, паспорта оружейных сделок фиксируются в банках. В них написано: почем продали товар, сколько стоило страхование сделки, сколько получила компания-перевозчик, сколько процентов ушло «Росвооружению». Остальные деньги — перечислялись предприятию. И нарушить это было невозможно. Все оружейные сделки тщательно проверялись тремя комиссиями: Министерства финансов, Генеральной прокуратуры и ряда других силовых ведомств (ФСБ и СВР). И делалось это затем, чтобы не допустить коррупции среди чиновников «Росвооружения».

И в-третьих. Когда я был главой «Росвооружения», Россия продавала оружия на три с половиной миллиарда долларов в год. Процент «серых» и «черных» сделок в мире составляет 1-1,5 процента от общего объема продаж. Вот и считайте, реально было нелегально продать оружия на 400 миллионов?

Так что написанное в письме г-на Ильичева — ерунда. Когда это письмо появилось в СМИ, я с Ильичевым знаком не был. Потом мы с ним, правда, встречались. Поговорили. Первый раз — три часа. Второй — пять. Он извинялся. Сказал, что на него давили. Просил простить. Я его простил.

— Александр Иванович, в 1999 году, уже после отставки, вы еще раз возвращались в «Росвооружение» — советником нового генерального директора Алексея Огарева. В тот же период между Россией и Грецией было заключено несколько сделок по поставке вооружения. Как утверждает генерал-полковник Леонид Ивашов, во время одной из них российская сторона заплатила порядка 100 миллионов долларов комиссионных (около 15 процентов) некому посреднику-арабу. Причем часть этих денег якобы ушла к нему, а другая — потом тайно вернулась в Россию и негласно пошла на президентскую предвыборную кампанию. Так ли это и кто был этот посредник-араб?

— С Грецией было несколько сделок. По разным типам вооружения. В том числе зенитно-ракетным и морским системам. Со стороны Греции от имени государства контракт подписывало минобороны. С нашей — «Рособоронэкспорт». И эти поставки прошли успешно. Что же касается посредника-араба, то я не очень хорошо понимаю, о ком вы говорите. Если этот человек имеет греческий паспорт (у него, кстати, несколько паспортов), он араб или нет? А потом, вы знаете, сколько за эту сделку получил премьер-министр Греции?! (Многозначительно. — Е.П.) Не знаете! Куда там нам и бедному арабу!

Если такая технология принята в мире — мы вправе ее использовать. Нам, как поставщику, важно, чтобы сделка состоялась. Состоялась с выгодой для России, в рамках законов Российской Федерации и без нарушения международных норм. Если эти рамки соблюдены — все остальное нас не волнует. Нас волнует только рабочий, который благодаря подобной поставке будет еще несколько лет получать зарплату, и предприятие, которое получит средства для реинвестирования в развитие техники. Вот что должно быть поставлено во главу угла. А как оно делается — уже частности.

— Александр Иванович, в последние годы в мире то и дело вспыхивали скандалы, связанные с поставками оружия и запчастей в Ирак. Причем частенько в западных СМИ сквозили намеки, что к этим поставкам причастна Россия. Скажите, после введения в 1990 году против Ирака санкций ООН мы поставляли туда оружие и запчасти или нет?

— Иракцы пытались втянуть нас в подобные махинации. Меня на уровне вице-премьера заставляли подписывать протокол договора о поставке 10 тысяч танков в Ирак. Но мы ни разу такого себе не позволили. Поставлять в Ирак запасные части для танков или самолетов тогда было невозможно. Остальные страны в этом регионе, по сути, были противниками Ирака. Поэтому все теневые поставки шли через Иорданию. А в Иордании любые оружейные сделки полностью контролировались спецслужбами западных стран. Каждый посредник докладывал, что проходит через его руки. Если мелочевка — они разрешали, а если крупняк — хватали за руку. Обратите внимание, Россию за руку никто и никогда не ловил.

— О ком из бывших вице-премьеров правительства России вы говорите?

— Вы все равно не догадаетесь. Их было несколько. (Смеется. — Е.П.) Я допускаю, что они искренне хотели помочь России, но были плохими профессионалами.

Наша справка: В свое время СССР поставило в Ирак оружия на 30,5 миллиарда долларов. В 1990 году, после введения против Ирака санкций ООН, решением правительства от 1 сентября поставки в Ирак были приостановлены. Однако к началу войны в Ираке большая часть нашей техники оказалась дееспособной. Западные эксперты объясняли это тем, что иракцам все же удавалось закупать на «черном рынке» запасные части. И не только их.

В 2003 году Вашингтон предъявил претензии России в том, что несколько наших предприятий ВПК поставили в Ирак, в нарушение международных санкций, источники для подавления сигналов глобальной системы позиционирования GPS, новейшие противотанковые управляемые снаряды «Корнет» и очки для ночного видения. Также в СМИ, со ссылкой на хорошо информированные источники в российском МИДе, просачивалась информация, что иракцы все-таки закупили у нас партию вертолетов «МиГ-24» и вели закулисные переговоры о поставке зенитно-ракетных комплексов «С-300».

Россия официально опровергла эти инсинуации. Как заявил в телефонном разговоре с Джорджем Бушем Владимир Путин, «речь идет о бездоказательных обвинениях».

Беседу вела Екатерина Пойменова

Источник: сетевой журнал «Территория жизни»