Четыре года назад в западной прессе поднялся шум о якобы имевшей место утечке радиоактивных материалов из специальных объектов на территории самопровозглашенной республики Абхазии. В страну даже приезжали инспекторы МАГАТЭ, но ничего не обнаружили.

Как позже выяснилось, утечку иного рода – информационную – допустили   источники в Тбилиси, пытавшиеся подогреть страсти по поводу якобы возможного появления «грязной бомбы» у маленькой республики, которая в результате войны с Грузией 1992-93гг. отделилась от нее. В свою очередь,  Сухум обвинил Тбилиси в попытке срыва курортного сезона. Но почему вышеупомянутые обвинения были выдвинуты именно в адрес Абхазии? Попробуем разобраться.

В конце 80-х – начале 90-х годов был снят гриф секретности с некоторых документов о причастности к этому советских спецслужб к созданию атомной бомбы. Однако  даже в наши дни  не афишируется другой аспект советского атомного проекта: участие в нем немецких специалистов. Сведения об этом довольно скудны, хотя весьма познавательны и поучительны не только для специалистов...

В первый послевоенный год в Советский Союз были доставлены сотни немецких ученых, работавших в «третьем рейхе» над «урановым проектом». К слову, министр почт, формально курировавший этот проект,  уверял фюрера, что за весьма скромный бюджет своего ведомства сделает атомную бомбу и тем самым спасет фатерланд. Но нацистскому вождю был нужен быстрый результат... 

Поиском специалистов в Германии занималась группа советских ученых – будущие академики Арцимович, Кикоин, Харитон... Операцией руководил первый заместитель наркома внутренних дел Иван Серов. Помимо ученых в страну-победитель отправляли механиков, электротехников, стеклодувов. Многих искали и находили  в лагерях военнопленных. Так, Макса Штейнбека, будущего советского академика, а в более поздний период –  вице-президента АН ГДР, обнаружили в лагере, где он по заказу начальника лагеря … делал   солнечные часы. Всего по атомному проекту в СССР работало 7 тысяч немецких специалистов-атомщиков и 3 тысячи – ракетчиков.

В распоряжение немецких физиков в 1945 году передали санатории «Синоп» и «Агудзеры», находившиеся в Абхазии. Так было положено начало Сухумскому физико-техническому  институту, входившему тогда в систему сверхсекретных объектов СССР. «Синоп» назвали Объектом «А» – им руководил ученый барон Манфред фон Арденне.  Личность эта в мировой науке легендарная, если не культовая: один из основоположников телевидения,  разработчик  электронных микроскопов и масс-спектрометров, множества других приборов. Благодаря фон Арденне  первый масс-спектрометр был создан и в СССР. Второй санаторий, «Агудзеры»,  получил условное наименование Объект «Г». Его  возглавил Густав Герц, родственник того самого знаменитого Генриха Герца, известного нам всем со школьной поры.

На объектах «А» и «Г» работали и другие выдающиеся ученые: Герой  социалистического труда Николаус Риль, Макс Фольмер,  построивший первую в СССР установку по производству тяжелой воды (в последующем – президент Академии Наук ГДР). В этом же списке – советник Гитлера по науке,  бывший член национал-социалистской партии Германии Петер Тиссен. Между прочим, на совместных вечеринках и дружеских застольях он показал себя галантным кавалером и прекрасным партнером – на танцах герр Петер у русских дам был, что называется, нарасхват.

Далее следует назвать создателя центрифуги для разделения урана доктора Макса Штейнбека, в последующем вице-президента Академии наук ГДР, руководителя исследований по ядерной тематике. Вместе с ним в Сухуми работал выпускник Венского университета, обладатель первого западного патента на центрифугу Гернот Циппе, в годы войны служивший в люфтваффе  авиамехаником.

 Однажды работы по направлению Циппе застопорились и тогда, как рассказывают сами немцы, их  вывел из научно-технического тупика русский инженер по фамилии Сергеев. Тот самый, который в годы войны нашел недостатки в конструкции знаменитых «тигров».

Всего в этом списке – около 300 человек. Все они создавали для Гитлера атомную бомбу, но в вину им это у нас не ставили. Хотя могли бы. Более того, позднее многие немецкие ученые стали неоднократными лауреатами Сталинской премии.

Но вернемся в сорок пятый год. Из Германии в Абхазию шли эшелоны с оборудованием. Три из четырех немецких циклотронов были привезены в СССР, а также  мощные магниты, электронные микроскопы, осциллографы, трансформаторы высокого напряжения, сверхточные приборы. В СССР было вывезено оборудование из Института химии и металлургии, Физического института кайзера Вильгельма, электротехнических лабораторий «Сименса», Физического института министерства почт Германии.

Советские эмиссары вкупе с представителями спецслужб разыскали и вывезли из Германии 200 тонн металлического урана. Как  полагал академик Игорь Курчатов, времени в деле создания атомной бомбы это сэкономило Советскому Союзу год-полтора. Однако еще больше этого ценнейшего стратегического материала из поверженной  Германии вывезли вездесущие янки. И специалистов в том числе.  Их переправили на Запад во главе с руководителем германского атомного проекта Вернером Гейзенбергом.

А почему немецких ученых и оборудование разместили в Сухуми? Не потому ли, что неподалеку от этих мест родился Берия, знавший тут все и всех? До 90-х годов в одном из сел даже сохранился его дом. Но сейчас, тем более после упомянутой грузино-абхазской войны, искать его, как мне сказали, бесполезно…

Правда, сохранился другой дом, имеющий еще более прямое отношение к этой истории. По дороге с сухумского пляжа мало кто обращает внимание на  запустелый особняк в одичавшем саду. Дом в ходе грузино-абхазской войны 1992-1993 попросту разграбили, и стоит он  позабыт-позаброшен…

И никому в голову не придет, что после другой  войны, Великой Отечественной,  в этом особняке десять лет жил и работал над советской атомной бомбой лауреат Нобелевской и Сталинской премий Густав Герц. Он мог бы, как и Энштейн, уехать в Америку, но остался  Германии. Его не тронули, хотя из  государственных учреждений уволили. И зарабатывал он себе на жизнь в электротехнической компании «Сименс».

В 1945 году Густав Герц стал одним из первых немецких физиков, кто согласился приехать в СССР и возглавить сухумский физтех. Как и другие немецкие ученые, Густав Герц жил, ни в чем не зная отказа. Жил в доме, построенном по собственному плану на морском берегу. Герц – единственный иностранный нобелевский лауреат, который работал в нашей стране. Слывший человеком мрачноватым, он неизменно начинал свои выступления осторожными словами «Возможно, я скажу  глупость, но...» и говорил всегда по делу. Когда Герц вернулся в Германию, выяснилось, что он собрал богатую (первую в Европе!) коллекцию абхазского фольклора...

В Сухуми разработку самой атомной бомбы вели советские ученые, а немцам  поручили не менее сложную задачу разделения изотопов. И если уж говорить о заслугах последних в  создании бомбы, она действительно была весомой. Но вряд ли определяющей. Как бы то ни было, благодаря немецким ученым физико-технический институт в Сухуми  стал одним из лидеров отечественной науки.

Ныне этот центр с богатыми традициями возглавляет  Анатолий Марколия, с которым я познакомился на международной конференции в Пицунде. Сегодня надежды коллектива института,  не столь многочисленного, связаны с Россией. Есть совместные планы по тематикам, где позиции сухумских ученых  по-прежнему сильны. По  направлению физтеха в лучших российских вузах обучаются студенты из Абхазии, которые составят будущее ее науки. Так что у коллег господина Марколии есть шансы вернуть своему центру былую славу…

Владимир Рощупкин.

Сухуми-Москва.