Четыре года назад в западной прессе поднялся шум о якобы имевшей место утечке радиоактивных материалов из специальных объектов на территории самопровозглашенной республики Абхазии. В страну даже приезжали инспекторы МАГАТЭ, но ничего не обнаружили.
Как позже выяснилось, утечку иного рода – информационную – допустили источники в Тбилиси, пытавшиеся подогреть страсти по поводу якобы возможного появления «грязной бомбы» у маленькой республики, которая в результате войны с Грузией 1992-93гг. отделилась от нее. В свою очередь, Сухум обвинил Тбилиси в попытке срыва курортного сезона. Но почему вышеупомянутые обвинения были выдвинуты именно в адрес Абхазии? Попробуем разобраться.
В конце 80-х – начале 90-х годов был снят гриф секретности с некоторых документов о причастности к этому советских спецслужб к созданию атомной бомбы. Однако даже в наши дни не афишируется другой аспект советского атомного проекта: участие в нем немецких специалистов. Сведения об этом довольно скудны, хотя весьма познавательны и поучительны не только для специалистов...
В первый послевоенный год в Советский Союз были доставлены сотни немецких ученых, работавших в «третьем рейхе» над «урановым проектом». К слову, министр почт, формально курировавший этот проект, уверял фюрера, что за весьма скромный бюджет своего ведомства сделает атомную бомбу и тем самым спасет фатерланд. Но нацистскому вождю был нужен быстрый результат...
Поиском специалистов в Германии занималась группа советских ученых – будущие академики Арцимович, Кикоин, Харитон... Операцией руководил первый заместитель наркома внутренних дел Иван Серов. Помимо ученых в страну-победитель отправляли механиков, электротехников, стеклодувов. Многих искали и находили в лагерях военнопленных. Так, Макса Штейнбека, будущего советского академика, а в более поздний период – вице-президента АН ГДР, обнаружили в лагере, где он по заказу начальника лагеря … делал солнечные часы. Всего по атомному проекту в СССР работало 7 тысяч немецких специалистов-атомщиков и 3 тысячи – ракетчиков.
В распоряжение немецких физиков в 1945 году передали санатории «Синоп» и «Агудзеры», находившиеся в Абхазии. Так было положено начало Сухумскому физико-техническому институту, входившему тогда в систему сверхсекретных объектов СССР. «Синоп» назвали Объектом «А» – им руководил ученый барон Манфред фон Арденне. Личность эта в мировой науке легендарная, если не культовая: один из основоположников телевидения, разработчик электронных микроскопов и масс-спектрометров, множества других приборов. Благодаря фон Арденне первый масс-спектрометр был создан и в СССР. Второй санаторий, «Агудзеры», получил условное наименование Объект «Г». Его возглавил Густав Герц, родственник того самого знаменитого Генриха Герца, известного нам всем со школьной поры.
На объектах «А» и «Г» работали и другие выдающиеся ученые: Герой социалистического труда Николаус Риль, Макс Фольмер, построивший первую в СССР установку по производству тяжелой воды (в последующем – президент Академии Наук ГДР). В этом же списке – советник Гитлера по науке, бывший член национал-социалистской партии Германии Петер Тиссен. Между прочим, на совместных вечеринках и дружеских застольях он показал себя галантным кавалером и прекрасным партнером – на танцах герр Петер у русских дам был, что называется, нарасхват.
Далее следует назвать создателя центрифуги для разделения урана доктора Макса Штейнбека, в последующем вице-президента Академии наук ГДР, руководителя исследований по ядерной тематике. Вместе с ним в Сухуми работал выпускник Венского университета, обладатель первого западного патента на центрифугу Гернот Циппе, в годы войны служивший в люфтваффе авиамехаником.
Однажды работы по направлению Циппе застопорились и тогда, как рассказывают сами немцы, их вывел из научно-технического тупика русский инженер по фамилии Сергеев. Тот самый, который в годы войны нашел недостатки в конструкции знаменитых «тигров».
Всего в этом списке – около 300 человек. Все они создавали для Гитлера атомную бомбу, но в вину им это у нас не ставили. Хотя могли бы. Более того, позднее многие немецкие ученые стали неоднократными лауреатами Сталинской премии.
Но вернемся в сорок пятый год. Из Германии в Абхазию шли эшелоны с оборудованием. Три из четырех немецких циклотронов были привезены в СССР, а также мощные магниты, электронные микроскопы, осциллографы, трансформаторы высокого напряжения, сверхточные приборы. В СССР было вывезено оборудование из Института химии и металлургии, Физического института кайзера Вильгельма, электротехнических лабораторий «Сименса», Физического института министерства почт Германии.
Советские эмиссары вкупе с представителями спецслужб разыскали и вывезли из Германии 200 тонн металлического урана. Как полагал академик Игорь Курчатов, времени в деле создания атомной бомбы это сэкономило Советскому Союзу год-полтора. Однако еще больше этого ценнейшего стратегического материала из поверженной Германии вывезли вездесущие янки. И специалистов в том числе. Их переправили на Запад во главе с руководителем германского атомного проекта Вернером Гейзенбергом.
А почему немецких ученых и оборудование разместили в Сухуми? Не потому ли, что неподалеку от этих мест родился Берия, знавший тут все и всех? До 90-х годов в одном из сел даже сохранился его дом. Но сейчас, тем более после упомянутой грузино-абхазской войны, искать его, как мне сказали, бесполезно…
Правда, сохранился другой дом, имеющий еще более прямое отношение к этой истории. По дороге с сухумского пляжа мало кто обращает внимание на запустелый особняк в одичавшем саду. Дом в ходе грузино-абхазской войны 1992-1993 попросту разграбили, и стоит он позабыт-позаброшен…
И никому в голову не придет, что после другой войны, Великой Отечественной, в этом особняке десять лет жил и работал над советской атомной бомбой лауреат Нобелевской и Сталинской премий Густав Герц. Он мог бы, как и Энштейн, уехать в Америку, но остался Германии. Его не тронули, хотя из государственных учреждений уволили. И зарабатывал он себе на жизнь в электротехнической компании «Сименс».
В 1945 году Густав Герц стал одним из первых немецких физиков, кто согласился приехать в СССР и возглавить сухумский физтех. Как и другие немецкие ученые, Густав Герц жил, ни в чем не зная отказа. Жил в доме, построенном по собственному плану на морском берегу. Герц – единственный иностранный нобелевский лауреат, который работал в нашей стране. Слывший человеком мрачноватым, он неизменно начинал свои выступления осторожными словами «Возможно, я скажу глупость, но...» и говорил всегда по делу. Когда Герц вернулся в Германию, выяснилось, что он собрал богатую (первую в Европе!) коллекцию абхазского фольклора...
В Сухуми разработку самой атомной бомбы вели советские ученые, а немцам поручили не менее сложную задачу разделения изотопов. И если уж говорить о заслугах последних в создании бомбы, она действительно была весомой. Но вряд ли определяющей. Как бы то ни было, благодаря немецким ученым физико-технический институт в Сухуми стал одним из лидеров отечественной науки.
Ныне этот центр с богатыми традициями возглавляет Анатолий Марколия, с которым я познакомился на международной конференции в Пицунде. Сегодня надежды коллектива института, не столь многочисленного, связаны с Россией. Есть совместные планы по тематикам, где позиции сухумских ученых по-прежнему сильны. По направлению физтеха в лучших российских вузах обучаются студенты из Абхазии, которые составят будущее ее науки. Так что у коллег господина Марколии есть шансы вернуть своему центру былую славу…
Владимир Рощупкин.
Сухуми-Москва.