Наряду с представителями ведущих учебных и исследовательских центров России и Белоруссии  в работе конференции участвовали ректор Абхазского государственного университета  Алеко Гварамия, генеральный директор Сухумского физико-технического института (СФТИ) Анатолий Марколия, представители абхазских властей и общественности. И последние в этом списке (по порядку, но не по значимости) – сотрудники  Сухумского  НИИ  экспериментальной патологии и терапии. Это старейший в мире  центр, работающий с  приматами.     
       Созданный в 1927 году для медико-биологических экспериментов вне районов естественного обитания обезьян, он в прошлом году отметил свое 80-летие. За время существования института его ученым удалось исследовать и решить ряд научных проблем, имеющих большое теоретическое и практическое значение. Недавно НИИ возглавил кандидат медицинских наук Зураб Миквабия.      
        Несмотря на занятость, Зураб Ясонович принял нас,  гостей из Москвы, в своем кабинете. Научно-исследовательская программа института в основном посвящена вопросам биологии и патологии приматов. Завершено многолетнее комплексное изучение соматического здоровья обезьян, перенесших экстремальные условия военного (1992-93гг.) и первых лет послевоенного периода. Проводится работа по выявлению вирусов, вызывающих лейкоз у обезьян, изучается  тематика по проблеме донорства. На обезьянах было впервые показано значение  онкогенных вирусов и роль нервно-эмоционального факторов в их возникновении.  Ученые института установили близость реакций человека и приматов на эмоциональный стресс и выявили его роль на нарушения высшей нервной деятельности, сердечно-сосудистой, пищеварительной, половой, двигательной, нейроэндокринных систем, основных обменных процессов. Кроме того, здесь ведется исследование гематологических и биохимических показателей у разных возрастных контингентов людей, включая местных долгожителей. Начато новое направление, востребованное сегодняшней наукой – применение нанотехнологии в биологии и медицине.      
       Однако, как пояснили нам сотрудники института, вопреки утверждениям некоторых падких до сенсаций СМИ никакие эксперименты по заражению обезьян инфекционными агентами здесь не проводятся, и сами обезьяны не носят в себе какие-либо опасных для людей возбудителей инфекционных заболеваний. В здании института действует кафедра Абхазского государственного университета экспериментальной биологии и медицины. По окончании учебы студенты получают диплом по специальности врач-биохимик.
       При этом сухумские биологи активно сотрудничают со своими коллегами из Москвы. В частности, налажены контакты с Центром теоретических проблем физико-химической фармакологии и Институтом биохимической физики РАН. Конечно же, мы не могли не побывать в обезьяньем питомнике, структурном научном подразделении  института. В наши дни здесь насчитывается около 300  особей, в основном это   павианы гамадрилы и макаки резусы, а также макаки японские, яванские и другие. Но питомник – не только база для научных исследований, а и   популярнейшая  достопримечательность Абхазии.  Интерес к нему с каждым годом возрастает: если 3-4 года назад его посетило 5 тысяч туристов,  отдыхающих и  гостей из-за рубежа, то в 2006 году – 15 тысяч. В нынешнем, еще не завершившемся году, эта цифра уже намного превзойдена.   
       Голова профессора Иванова 
       А затем специально для нас был организован осмотр экспозиции институтского музея (массовые экскурсии туда не водят). На стендах – схемы и результаты научных исследований, портреты ученых и руководителей института. Дольше всех на этом посту проработал еще в советское время академик Борис Лапин. На стендах я с удивлением обнаружил и портрет профессора И.И.Иванова (1870 – 1932);  в свое время широко известного (или, если хотите, небезызвестного), а ныне почти забытого. Послереволюционный этап его научной карьеры, вплоть до начала 30-х голов,  отличался тем, что беспримерные эксперименты проводились не только в социальной сфере – над целым народом одной шестой части суши – но и  в  медицине и биологии. Некоторые новаторы и экспериментаторы зашли так далеко, что даже  предлагали скрестить человека с его ближайшими биологическими родичами – обезьянами. Особенно преуспел на этом поприще Илья Иванов. Еще в 1910 году, выступая с докладом на международном конгрессе, он доказывал реальность  скрещивания обезьяны с человеком.
     В  1926 году власти, прельщенные перспективой создания «нового человека», финансировали проведение научных исследований и   экспериментов по скрещиванию. Тем более что Иванов в интересах антирелигиозной пропаганды обещал получить важные доказательства, что человек действительно произошел от обезьяны. Однако интерес тогдашних кремлевских властителей  был отнюдь не только социальный и научный. Двоих самцов шимпанзе, привезенных из Гвинеи, планировалось использовать для омоложения  советских вождей. Считалось, что соответствующие хирургические операции мог делать парижский друг Иванова – французский профессор русского происхождения С.А. Воронов. В «новом человеке», полученном в результате скрещивания,  были заинтересованы и военные: как в боевых условиях на людей-обезьян подействуют отравляющие вещества? Последующие эксперименты контролировались всевидящими «органами», а Михаил Булгаков слухи об опытах  использовал в качестве фабулы своих знаменитых произведений «Собачье сердце» и  «Роковые яйца».
     Экспедиция профессора Иванова отправилась в Африку, но все оказалось гораздо сложнее. Поймать человекообразных обезьян было весьма проблематично. К тому же выяснилось что ни одна из женщин, якобы имевшая контакты  с самцами-гориллами, потомства от них не имела. А тут еще появилась прямая  угроза для жизни участников  экспедиции. В местных племенах по необъяснимым причинам стали пропадать женщины, а вожди и колдуны приписали это белокожему профессору и его соплеменникам. Деньги, отпущенные на экспедицию, катастрофически таяли.   В итоге  Иванов и часть его единомышленников  оказались в Сухуми. Но и здесь выделенные на эксперименты по скрещиванию средства довольно быстро ушли в песок: участвовать в них далекие человеческие «родственники» обезьян соглашались только за очень  большие деньги. 
     Когда же Иванов отправился к тогдашнему партийному руководителю Абхазии Нестору Лакобе, тот был вне себя от гнева: как это «какой-то Иванов» мог только подумать о гибриде благородных  горцев с приматами! Ученому пришлось покинуть солнечную Абхазию. Он завершил свой жизненный путь в безвестности –  в Казахстане. Но в институте к этой теме особо обращаться не любят. Так что сюжет об Иванове и Лакобе вполне мог бы использовать замечательный писатель Фазиль Искандер…
     Грузино-абхазская война 1992-93гг. нанесла колоссальный ущерб маленькой республике. По   данным абхазского минобороны, из участвовавших в боевых действиях 12 000 бойцов   2 700 погибли, а около 5 000 человек получили ранения. Хотя постепенно Абхазия залечивает военные раны, не в последнюю очередь с помощью России. Примета нынешнего, мирного времени – оглашенное на конференции  решение о создании в республики  с помощью московских властей школы для одаренных детей. Чтобы они в последующем могли учиться в лучших вузах Москвы и на месте развивать науку. И все же до сих пор последствия войны дают о себе знать.  В Сухуми и других населенных пунктах зияют пустыми глазницами окон брошенные дома. Из полумиллионного населения республики после войны осталось едва ли 300 тысяч. Война не обошла стороной и всемирно известный медико-биологический центр в Сухуми. Были вынуждены уехать и многие ученые.
      В лучшие времена здесь работали 800 человек, а сейчас около двухсот. Но среди оставшихся было немало и таких, кто продолжал работать и в военное время.  Пострадала материально-техническая база, лаборатории, питомник обезьян, резко сократилось их поголовье. На семиэтажном основном здании института, построенном в 70-х годах,  и сегодня можно увидеть свидетельства военной поры следы пуль, осколков. Причем тогда с обеих сторон не было недостатка в обвинениях примерно  такого рода:  люди творят над бедными обезьянами эксперименты, которые не могли прийти в голову даже самому профессору Иванову. Обретшие свободу Особая, причем малоизвестная  тема в научной хронике института – использование приматов для исследования космоса. Они широко используется в космической медицине, особенно макаки резусы.
     Мне об этом, в частности, более подробно рассказала участник конференции ведущий научный сотрудник Института биохимической физики РАН доктор биологических наук, автор медиапортала «Хранитель» Галина Семеновна Нечитайло. Подготовленные сухумскими учеными обезьянки после Гагарина побывали  в космосе трижды: в 1983, 1985 и 1987 гг.   Об этом стоит сказать хотя бы потому, что опыты американцев по запуску обезьян в околоземное пространство поначалу оказались неудачными. Дело в том, что эти опыты  ставились не на макаках, а на крупных человекообразных обезьянах. И если наши ученые посылали макак резусов только в паре, то американские биологи – поодиночке. Но у шимпанзе оказалась слишком уязвимой нервная система, к тому же в полете они перенесли множественные кровоизлияния. Как бы то ни было, США решили догнать СССР в области биологических  исследований с использованием приматов.
      Без малого полвека назад конгресс выделил ассигнования  на строительство семи приматологических центров. Сейчас за океаном 20 таких центров, куда завозят 150–300 тысяч животных в год – с большим запасом. Ведь цены на этих животных быстро растут, а в некоторых странах они охраняются законом, их вывоз ограничен или запрещен. Чтобы не допустить  отставания от Америки в этой теме, имевшей к тому же и военное значение, еще в советское время сухумскому институту выделили средства на строительство филиала для размножения обезьян в Адлере. Там, а также в другом филиале, в  Абхазии,   250 обезьян под наблюдением ученых жили на свободе. Но…
      Под Адлером обезьяны уцелели, а из сухумского питомника во время войны часть обезьян разбежалась, а меньшую часть разобрали сотрудники и местные жители. А приматы  из абхазского филиала ушли все. Ушли на свободу, высоко в горы, где их трудно обнаружить, а тем более поймать. Поразительно, но они выжили. Лишь изредка охотники и туристы-экстремалы встречают на земле следы одичавших родственников (если по Дарвину) человека.
     Специалисты, однако, считают, что вряд ли есть смысл возвращать их и их потомство обратно в неволю. Ведь приматы  приспособились находить себе корм и жить в естественной среде обитания.    Сегодня благодаря поддержке местных властей Сухумский научно-исследовательский институт экспериментальной патологии и терапии постепенно возрождается. В этом убедились и мы, участники конференции. Думается, сотрудники этого уникального научного центра вновь заявят о себе. Как и представители других  научных сфер маленькой республики, обретшей свободу. Залог тому – помощь России и сотрудничество с нашими учеными.

 
Владимир Рощупкин.