Черные цели «Белого плана»
Но вернемся к военным планам Берлина. Их конечной целью было завоевание мирового господства. Причем достижение этой цели планировалась поэтапно и весьма тщательно. В течение нескольких лет абвер – военная разведка и контрразведка вермахта – обеспечивала высшее военное командование Германии соответствующей информацией. На ее основе предполагалось оккупировать Австрию, Чехословакию. Затем – составить планы агрессии против Польши, Дании и Норвегии, Франции, Бельгии, Голландии и Люксембурга. Далее в списке – Англия, Югославия, Греция и Крит…. Тогда же, основываясь на детальной разведывательной информации абвера, верховное командование вермахта приступило к разработке военных операций против США, стран Ближнего и Среднего Востока и Африки. Особое место в списке стратегических целей гитлеровской Германии занимал СССР – соответствующий план нападения назывался «Барбаросса».
Однако первым этапом этих далеко идущих агрессивных устремлений был разгром Польши на востоке и Англии и Франции на западе. 11 апреля 1939 года Гитлер утвердил директиву о подготовке вермахта к войне в 1939-40 гг. Главным ее пунктом был план нападения на Польшу под кодовым названием «Вайс» (Fall Weiss – «Белый план»). Об этом шел разговор 23 мая 1939 года на секретном совещании генералов вермахта. Гитлер подчеркивал: расширение жизненного пространства на Востоке» начнется за счет Польши. «Поэтому нам осталось одно решение – напасть на Польшу при первой удобной возможности», – твердил нацистский вождь.
Плана «Вайс» строился на внезапности и быстроте действий, а также на подавляющем првосходстве сил на решающих направлениях. Приготовления велись в обстановке строжайшей секретности. Под видом проведения маневров соединения вермахта скрытно перебрасывались в Силезию и Померанию. Именно оттуда должны были наноситься два мощных удара. К концу августа войска, насчитывавшие более 57 дивизий, почти 2500 танков и 2000 самолетов, были готовы для нанесения внезапного удара.
Когда к войне все готово, повод для нее найти нетрудно. 22 августа фюрер на совещании с высшим генералитетом вермахта заявил: «Я дам пропагандистский повод для развязывания войны, а будет ли он правдоподобен – значения не имеет. Победителя потом не спросят, говорил он правду или нет». Как стало известно в ходе послевоенных допросов немецких военных преступников, начальник главного управления имперской безопасности обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих приказал инсценировать нападение на радиостанцию в пограничном городке Глейвице (ныне Гливице, Польша) и передать в эфир антигерманское воззвание. Сказано – сделано. Эсэсовцы принудили сделать это уголовников и лагерников, переодетых в польскую униформу…
Утром 1 сентября немцы услышали возбужденный хриплый голос своего вождя. Он сообщил нации о том, что ночью огонь открыли солдаты регулярной польской армии. «Снова я надел мундир, который был для меня самой лучшей и любимой одеждой – вещал Гитлер на всю Германию и на весь мир. – Я сниму его только после победы!».
1 сентября
На Западе не раз предпринимались попытки обвинить Москву в том, что пакт о ненападении между СССР и Германией от 23 августа
Гроссмейстеры политических интриг
Руководители Великобритании и Франции не только были прекрасно осведомлены, но и попросту уверены в том, что СССР преисполнен решимости добиться заключения трехстороннего соглашения. Незадолго до заключения советско-германского пакта британский премьер Невилл Чемберлен отмечал: «Русские всеми силами стремятся к заключению соглашения, но хотят добиться его наилучших условий».
Тем не менее все тайные расчеты лондонские гроссмейстеры закулисных политических интриг строили на том, что, предав Польшу, они выведут германские армии к границам СССР в надежде на то, что нацистская агрессия получит далее «свое естественное развитие». Тот же Чемберлен даже и не скрывал этого, во всяком случае в своем кругу. Он прямо заявлял, что если Польша и другие страны, которым Англия и Франция выдали так называемые гарантии, своевременно не получат их помощи (так оно случилось), то «весьма вероятно, что эти страны будут захвачены, и Германия окажется на русских границах».
Даже такой рьяный противник большевизма, как сэр Уинстон Черчилль, резонно заметил: «В пользу Советов нужно сказать, что для них было жизненно необходимо отодвинуть как можно дальше на Запад исходные позиции германских армий – с тем, чтобы русские получили время и могли собрать силы со всех концов своей колоссальной империи».
После победы в скоротечной войне против Польши руки у Гитлера оказались развязаны. Обезопасив свой тыл с востока, он получил выигрыш во времени и целиком сосредоточился на планах подготовки военных операций на Западе. Их реализация началась ранней весной
Но Гитлер никогда не упускал из виду намерения напасть на Советский Союз. Только отгремели бои во Франции, а фюрер уже переключился на СССР и, упоенный достигнутой победой на Западе, не сомневался, что поход на Восток будет еще более успешным. Летом
Между тем в Москве не могли не осознавать: несмотря на достигнутые договоренности, нападение Германии остается опаснейшей угрозой для страны. Поэтому Советский Союз стремился – пусть и не всегда наилучшими методами в той сложнейшей ситуации – выиграть больше времени для укрепления своей обороноспособности.
На фоне вышеизложенного нельзя не сказать об одном современном документе, сотворенном нынешними последователями упомянутых нечистых на руку гроссмейстеров закулисных политических интриг. Это резолюция Парламентской ассамблеи ОБСЕ в которой Россия (в то время СССР) обвиняется как соучастник совместно с «третьим рейхом» в развязывании Второй мировой войны. На словах призывая к единству Европы, авторы этой резолюции по сути ратуют за Европу разделенную: ведь они дискредитируют и отчуждают Россию, разжигая к ней подозрительность и недоверие. В то же время упомянутую резолюцию следует расценить как очередной шаг в русле стремления принизить решающий вклад нашей страны в Победу и полностью приписать ее западным союзникам.
Несмотря на зигзаги и просчеты, предвоенная внешняя политика Кремля была нацелена на создание системы коллективной безопасности для предотвращения отпора фашистской агрессии. Целью же западных держав было не только избежать вовлечения в войну, но и, потакая вооружению Германии, повернуть стрелы агрессии на ее стратегических картах против СССР. Главным же урок событий 1939 года таков: необходимость единства сил, противостоящих угрозам войны и агрессии. Ведь эти угрозы не исчезли с геополитической карты мира и в наши дни.
Владимир РОЩУПКИН,
кандидат политических наук.