Героев Арктики, челюскинцев и их спасителей-лётчиков торжественно встречали на Красной площади. Куйбышев, Молотов, Каганович, Микоян – все вожди встречали героев.
Возле Мавзолея – не на трибуне, а прямо на брусчатке Красной площади – к лётчикам запросто подошёл Сталин. Леваневский вспоминал: «Я отошел в сторону, чтобы не мешать. Но вдруг слышу, товарищ Сталин зовет: «Леваневский! Чего Вы прячетесь и скромничаете?»Подошел ко мне и пожал руку».
Через несколько часов Сталин особо отметит Леваневского и в специальном тосте: «Скажем, зачем летал Леваневский? Разве мы обещали ему деньги, когда он спасал Маттерна или когда летал к челюскинцам? Он сам вызвался помочь советским людям, оказавшимся на льдине вдали от берега… За здоровье Леваневского и всех Героев Советского Союза, мужественных, храбрых и достойных сынов нашей великой Родины!»
Блестяще проявила себя в те дни советская пропаганда. Фигуру Мехлиса принято демонизировать, но в том, что весь мир узнал о подвиге советских лётчиков, есть и его заслуга. Он же организовал издание книг «Как мы спасали челюскинцев». Это была одна из самых успешных пропагандистских кампаний ХХ века. Мировая слава свалилась на Леваневского, хотя знатоки прекрасно знали, что его роль в спасении челюскинцев куда скромнее, чем роль Ляпидевского, Каманина. Водопьянова…
Такое признание нужно оправдывать реальными подвигами. И вскоре Леваневский первым предлагает идею беспосадочного перелёта через Северный полюс из СССР в США. Вот оно, попадание в десятку. Сталин доверил этот полёт Леваневскому!
По личному приказу Сталина выпустили даже специальную почтовую марку с изображением Леваневского и надпечаткой: «Перелет Москва – Сан-Франциско через Северный полюс 1935». Вскоре эта марка станет редкостью – и на Тегеранской конференции в 1943-м году её подарят президенту Рузвельту – страстному коллекционеру. Но это было уже «после Леваневского»…
О рекордном полёте сталинских соколов Леваневского, Байдукова и Левченко громко и патетично трубили все газеты…
Сохранилась кинохроника, драгоценные кадры: на лётчиках – непривычные новенькие американские куртки и галстуки. В путь!
Но судьба жестоко испытывала его на прочность … 3 августа они стартовали. Но через 10 часов полёта ситуация резко изменилась. Утечка масла – и Леваневский, несмотря на протесты Байдукова и Левченко, над Баренцевым морем приказывает развернуть самолёт. Экипаж запротестовал – тогда Леваневский потянулся к маузеру… Посадили машину под Новгородом, в Кричевицах.
Потом была встреча со Сталиным. И страшные слова Леваневского, который не умел проигрывать:
- Я хочу официально заявить, что не верю конструктору Туполеву, считаю его вредителем. Убежден, что он сознательно делает вредительские самолёты, которые отказывают в самый ответственный момент. На туполевских машинах я больше летать не буду!
Фактически Леваневский назвал известного авиаконструктора «врагом народа». Туполев сидел напротив. Ему стало дурно. Байдуков и Ворошилов замерли от неожиданности, пытались успокоить Леваневского, смягчить его слова.
А Сталин сохранил рассудительность:
- Поезжайте в Америку и купите там нужную для перелёта машину. Тем более, что товарищи Леваневский и Левченко спасли американского пилота. Вас там с почётом встретят!
Молодой лётчик Байдуков рискнул поспорить с вождём народов:
- Товарищ Сталин, я считаю, бесполезное дело – летать в Америку за самолётом, – сказал Байдуков. – На ближайшие годы вы не найдете там самолета с дальностью, большей, чем десять тысяч километров, а у нашей машины дальность четырнадцать тысяч, она уже существует, и можно её совершенствовать. Американцы – такие звонари: если бы у них что-то было, на весь мир бы растрезвонили! Более подходящего самолета для дальних перелетов, чем АНТ-25, я не вижу.
Вождь принял компромиссное решение: Байдукову предстояло искать нового командира для перелёта на АНТ-25, а Леваневского Сталин направил в Штаты – выбирать самолёт по вкусу. Леваневский был одержим идеей многомоторного самолёта для особо дальних маршрутов. Но в Америке подходящую машину он не подобрал… Прав-то оказался лётчик-испытатель Байдуков!
Горделивый, упрямый, решительный, ошибающийся… Леваневский заработал репутацию неудачника и в то же время – баловня судьбы. В его лётчицкой судьбе было много аварий и много почестей. К 1937-му году он оказался в тени новых героев. Земная слава проходит быстро… Нужно было её догонять! Страна рукоплескала Чкалову, Байдукову и Белякову за рекордный перелёт «Москва – Петропавловск-Камчатский». Сталинский маршрут! Они доказали, что туполевский самолёт всё-таки годится для сверхдальних полётов. Самолюбие не позволяло Леваневскому признать поражение, он не собирался возвращаться к туполевской машине. Упрямство и настойчивость помогли ему «пробить» в разговоре со Сталиным план нового исторического перелёта. Маршрут такой: из Москвы – на Аляску, в Фербенкс, а потом, после заправки – в Нью-Йорк. Решение о полётах в США Чкалова, Громова и Леваневского принимали в Кремле одновременно, но Леваневскому пришлось ждать и догонять…
Ему пришёлся по душе четырёхмоторный самолёт конструктора Болховитинова – ДБ-А.
Мощный огромный красавец. «Дайте, дайте мне эту машину! Такое показать американцам! Им это и не снилось!», – Леваневский входил в азарт.
Но это был бомбардировщик, не приспособленный для сверхдальних маршрутов! Три месяца отвели на переоборудование самолёта. Всего три месяца! Риск безрассудный, но Леваневскому был необходим этот полёт. Это была авантюра, но без авантюризма не бывает открытий…
Взять у судьбы реванш – или погибнуть. В спешке подготовили контрольный полёт – к Азовскому морю. Машина показала себя неплохо. Бортмехаником в том полёте был бывший академик Черток, ушедший из жизни три месяца назад, немного не дожив до столетнего юбилея.
Леваневский не поладил со вторым пилотом. Николай Кастанаев – испытатель самолёта ДБ-А, он лучше всех знал машину. Но после полёта Леваневский критиковал его за боязнь летать в облаках, а Кастанаев окрестил командира «белоручкой».
…Это было в четверг, 12 августа 1937 года, на Щёлковском аэродроме НИИ ВВС. Самолёт CCCP-H209 нагрузили подарками и сувенирами: шкатулки, меха, открытки, бочонок чёрной икры… Таков был замысел полёта: Леваневский прокладывал дорогу для будущей торговой трассы. Взлётный вес заметно превысил предельную цифру – 35 тонн.
Леваневский прибыл на аэродром элегантный, как всегда, в костюме с иголочки, решительный, но невесёлый. На сохранившихся кадрах мы видим: он курит одну папиросу за другой. Рядом с ним – Левченко и Кастанаев, бортмеханики Николай Годовиков и Григорий Побежимов, радист Николай Галковский. «Мы летим на смерть», - говорил радист о предстоящем полёте.
Георгий Филиппович Байдуков вспоминал: «– Прощай, Егор,– протянул мне руку Виктор Левченко,– прощай навсегда. Вот если бы ты с нами был, тогда бы ещё... Коля Кастанаев – то же самое: – Знаешь, если честно – уверенности никакой нет. Мало тренировались...
– Вы все варианты отрабатывали с моторами на случай отказа?
– Нет.
– А как же Леваневский?
– Да мы его почти не видели. Он в последний момент появился.
Николай Николаевич Годовиков – наш старейший и опытнейший механик – обнял меня и поцеловал в щёку:
– Прощай, Егор, наверное, больше не увидимся...
– Да ты что?! – пытаюсь его подбодрить.– Столько детей наделал, а теперь чушь порешь».
Вот такие были проводы...
А ведь участниками того полёта могли стать Черток и Самойлович! Вот они, игры судьбы: Черток мог погибнуть, не став соратником великого Королёва, а Самойлович мог избежать участи «врага народа», его оплакивали бы как героя…. Но их обоих оставили тогда на земле.
Кастанаев уверенно поднял самолёт в небо, стартуя со специальной 12-метровой горки. «35 тонн за 35 секунд!» - восхищённо воскликнул главком ВВС Алкснис. Леваневский всё поставил на этот полёт. Мысленно он сжёг за собой мосты. «Только смерть могла остановить его», – скажет Чкалов.
Полёт начинался благополучно. Пошли радиограммы: «Я РЛ (радио Леваневского). 19 часов 40 минут. Пересекли Волгу-матушку, путевая скорость 205 километров в час. Высота полета 820 метров. Слышу хорошо Москву на волне 32,8. Все в порядке. Самочувствие экипажа хорошее».
Тревожные сообщения пошли на следующий день, 13 августа. В них – голос судьбы:
«Пролетаем полюс. Достался он нам трудно».
Папанинцы слышали, но не видели огромный самолёт, летевший на высоте 6000 метров.
И – через 52 минуты:
«Отказал правый крайний мотор из-за неисправности маслосистемы. Идем на трёх моторах. Очень тяжело. Высота полёта 4600 метров при сплошной облачности».
В 17.57 радиостанция на мысе Шмидта приняла последнюю разборчивую весточку экипажа: «Как меня слышите? РЛ. Ждите».
Перелёт закончился, началась тайна.
Поиски Леваневского стартовали на следующий день. Посольство арендовало три американских самолёта.
К мысу Барроу направился ледокол «Красин» с небольшими самолётами на борту.
Усилиями советских дипломатов – Трояновского и Уманского – в Америке сложилась весьма представительная инициативная группа. Организатором поисков стал президент клуба исследователей Вильялмур Стефансон. Руководителем поисковой команды – известный полярный исследователь Губерт Уилкинс. В Нью-Йорке заказали специальный самолет со специальным навигационным устройством для ориентации в ночных полетах – «Локхид-ЮЕ». До того, как замёрзла вода, вместе с канадским лётчиком Кэньоном, он успел сделать несколько длительных полётов.
Американский писатель-мистик Шерман пытался через Уилкинса выйти на связь с Леваневским методами телепатии.
Рождались самые невероятные предположения о судьбе Леваневского… Управляемая посадка была исключена, но люди верили, что Леваневский и пять его товарищей живы. Верили, что есть где-то во льдах лагерь Леваневского. Подсчитывали – на сколько дней хватит запасов… Леваневского ждали папанинцы… Совещания по поискам Леваневского проводил Сталин. Долго летали над «квадратом Леваневского» советские, американские, канадские лётчики, прислушивались к радионаушникам. В газетах напечатали письмо одной пионерки. Она предлагала лётчикам низко летать над Арктикой, спускать на верёвках специальных людей с громкоговорителями, которые должны кричать: «Товарищ Леваневский! Товарищ Леваневский! Зажигайте костёр, мы летим к вам»
Из Москвы к месту поисков отправились группы Водопьянова, Молокова и Алексеева. Прошёл месяц, надвигалась полярная зима, поставившая крест на поисках. Водопьянов совершил дерзкий десятичасовой поисковый полёт, он рисковал, летал в тумане низко. Это был первый в мире ночной полёт за Северный Полюс. С 200-метровой высоты заметил нечто похожее на самолёт. Но это были только чёрные разводья в белых льдах.
Во время поездки в Америку Леваневский рекомендовал купить для советского воздушного флота летающую лодку С-43 конструктора Сикорского. Эту машину он испытывал в СССР вместе с лётчиком Алексеем Грацианским. Амфибию Сикорского незадолго до последнего полёта Леваневского сняли в кинокомедии «Волга-Волга». На этой машине Грацианский прилетел в Барроу на поиски Леваневского. Два месяца продолжительных полётов не помогли.
Прошёл год. 13 августа 1938 года вышел приказ: «Поиски Р-209 прекратить!».
Иссякла надежда найти Леваневского живым, но неразгаданная тайна манила и манит. Известие о гибели знаменитого лётчика поразило писателя Вениамина Каверина – и он засел за продолжение «Двух капитанов». Герои Каверина много лет, как одержимые, искали экспедицию капитана Татаринова. Энтузиасты, покорители Севера из разных стран до сих пор ищут самолёт Леваневского. Выдвигают версии, создают легенды, организуют экспедиции… Ищут. Семьдесят пять лет ищут самолёт Леваневского…
В годы войны прошёл слух: сбили немецкого лётчика, на вид – Леваневский, да и только. Неужели он сбежал на Запад и вошёл в команду Геринга? Но это злая молва, не более. Просто немец и впрямь внешне был похож на советского героя.
Тайну Леваневского пытаются разгадать и американцы – лётчики, полярники. Такие же энтузиасты опасных путей, каким был погибший лётчик. Нашлись свидетели, видевшие легендарный самолёт тогда, в 1937-м…
Для них нет покоя, пока во льдах остаётся неразгаданной тайна самолёта Н-209. Журналист Юрий Сальников в архивах наркоминдела, в американских и канадских архивах нашёл новые сведения о самолёте Леваневского. Их сопоставили с показаниями эскимосов, видевших самолёт – и составили новый план поисков. Возможно, скоро мы услышим о российско-американской поисковой экспедиции.
Экипаж Н-209 погиб не зря. «Небо ещё долго будет брать с нас высокую цену», – сказал Чкалов после смерти собрата. Цена высока, но каждый шаг в незнаемое бесценен. Нам остаётся верить, что тайна гибели Леваневского будет раскрыта в ХХ1 веке.
Феликс Чуев – поэт, сын военного летчика Ивана Чуева – посвятил Леваневскому стихи:
Леваневский, таинственный лётчик,
все летит вдоль высоких широт,
и на лентах тирешек и точек
не кончается дальний полет.
Леваневский,
летящий сквозь время,
человек нераскрытой судьбы,