В героической и трагической хронике битвы под Москвой и всей Великой Отечественной войны особое место занимает подвиг Зои Космодемьянской. Она стала первой женщиной, удостоенной в годы войны звания Героя Советского Союза (указ был подписан 70 лет назад, 16 февраля 1942 года).
Долгие десятилетия во всех документах и публикациях она официально проходила как партизанка. Однако представление о ее награждении написал специальный уполномоченный ГКО на Западном фронте по диверсионной работе Артур Спрогис. Почему?
Дело в том, что Зоя действовала в тылу врага как боец разведывательно-диверсионной группы. В 1941 году только чекисты Московской области перебросили через линию фронта в тыл противника 5,5 тысяч бойцов таких групп. А всего их было тогда подготовлено 7,5 тысяч. Свой вклад в их подготовку внес и майор (позднее полковник) Артур Спрогис. Бывший пограничник, участник Гражданской войны в России (1918-1920) и антифашистской борьбы испанского народа (1936-1939). Но обо всём по порядку.
Подарок писателя
В мае 1930 года Анатолий Петрович и Любовь Тимофеевна по приглашению родных перебрались с детьми в Москву. Дети учились, увлекались чтением. Однажды Зоя прочитала сборник очерков о женщинах — участницах Гражданской войны. Девочке особенно запал в душу рассказ о молодой сельской учительнице, которая героически погибла, не выдав белогвардейцам товарищей. Её звали Татьяной.
На фоне любви Зои к чтению, к книгам, сформировавшим ее как личность, удивительной, но весьма логичной кажется ее дружба со знаменитым детским писателем Аркадием Гайдаром. Может, потому, что мечтатель и романтик Гайдар разглядел в девочке родственную душу – чуткую и ранимую? Познакомились они за год до войны – в 1940 году в подмосковном санатории. По свидетельству Любови Тимофеевны, Аркадий Петрович как никто другой понял Зою, ее внутренний мир. «Аркадий Петрович и Зоя подружились: катались вместе на коньках, ходили на лыжах, вместе пели песни по вечерам и разговаривали о прочитанных книгах. Зоя читала ему свои любимые стихи, и он сказал мне при встрече: «Она у вас великолепно читает Гете».
В другой раз, незадолго до отъезда из санатория, Зоя рассказала: «Знаешь, мама, я вчера спросила: «Аркадий Петрович, что такое счастье? Только, пожалуйста, не отвечайте мне, как Чуку и Геку: счастье, мол, каждый понимает по-своему. Ведь есть же у людей одно, большое, общее счастье? «Он задумался, а потом сказал: «Есть, конечно, такое счастье. Ради него живут и умирают настоящие люди. Но такое счастье на всей земле наступит еще не скоро». Тогда я сказала: «Только бы наступило!» И он сказал: «Непременно!»
На прощание Гайдар подарил Зое на память свою книгу. Этим подарком она очень дорожила. На титульном листе своей книги классик советской детской литературы написал хорошо девочке знакомые слова из повести «Чук и Гек»: «Что такое счастье – это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю, которая зовется Советской страной». «Это он мне опять отвечает», – тихо сказала Зоя. « Год спустя Гайдар и Зоя Космодемьянская, будучи разделенные войной и разными фронтами, отдадут свою жизнь за «огромную счастливую землю», о которой подолгу говорили, а больше мечтали в заснеженном февральском Подмосковье...
Зоя Космодемьянская родилась в селе Осиновые Гаи на Тамбовщине 13 сентября 1923 года. (Цифра 13 потом стала рубежной и в жизни её брата Саши.) Сумма цифр года рождения девушки делится на три пятёрки — и она действительно училась в школе отлично. В музее представлена одна из её многочисленных похвальных грамот за отличные успехи и примерное поведение, датированная июнем 1939 года. Мама, Любовь Тимофеевна, учительствовала в школе. Отец, Анатолий Петрович, тоже учитель, работал сельским избачом. В июле 1925 года в семье появилось пополнение: родился сын Саша. Односельчане относились к Космодемьянским с большим уважением — они были добрыми, отзывчивыми людьми. А маленькую Зою называли ангелочком. Девочка начала ходить едва ли не в год. И всем улыбалась открытой детской улыбкой, даже незнакомым людям, и охотно шла к ним.
С первых же дней Великой Отечественной войны брат и сестра Космодемьянские стали работать на заводе «Борец». Поднимались рано, возвращались поздно. Во время налетов дежурили на чердаке дома, чтобы быть готовыми тушить пожары от немецких «зажигалок». Потрудились и на трудовом фронте - на уборке картошки в Подмосковье. После многочисленных обращений в райком комсомола Зои дать ей возможность сражаться с врагом её просьбу удовлетворили. 30 октября 1941 года ее направили в разведывательно-диверсионную школу близ железнодорожной станции Кунцево (войсковая часть 9903, командир – уже знакомый нам майор Артур Карлович Спрогис). В ЦК ВЛКСМ с Зоей и другими добровольцами лично беседовали секретарь МГК комсомола А.Н.Шелепин (к слову, будущий глава КГБ) и руководители разведшколы. Всего отобрали около двух тысяч человек, причем отказников не было ни одного.
Так Космодемьянская стала бойцом разведывательно-диверсионной группы, выполнявшей в тылу врага особые задания. Курсанты по заданию штаба Западного фронта действовали на Можайском направлении. Речь шла о реализации сурового приказа Ставки Верховного главного командования №0428 от 17 ноября 1941 года. Исходя из драматической обстановки, сложившейся под Москвой, приказ предписывал лишить германскую армию «возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом». Конкретно же предписывалось «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40-60 км в глубину от переднего края и на 20-30 км вправо и влево от дорог».
20 ноября 1941 года группа Бориса Крайнова получила очередное задание: проникнуть через линию фронта «с задачей сожжения военных объектов противника в нескольких населённых пунктах, оккупированных фашистами», в том числе и в деревне Петрищево. (Для Зои это был уже второй боевой выход.) Бойцы знали, что в этой деревне расположился штаб 332-го полка 197-й пехотной дивизии вермахта. В ночь на 26 ноября в деревне загорелись четыре дома, в которых расположились связисты и офицеры. Их подожгли Крайнев и Зоя. Выполнив задание, Крайнов вернулся на условное место, чтобы оттуда прикрыть огнём отход Зои.
Застигнутые врасплох пожарами, оккупанты заметались и открыли беспорядочную стрельбу. В суматохе Зое удалось спрятаться в лесу. Крайнев долго ждал её, но напрасно. Он поджёг большой стог, который мог стать ориентиром для советских бомбардировщиков. Зоя же, увидев пламя, очевидно, подумала, что командир погиб. И решила одна поджечь немецкую конюшню с соседними постройками. Зоя снова вернулась в Петрищево. Полив керосином охапку сена, нагнулась, чтобы чиркнуть спичкой. Но тут на неё набросился часовой. Она успела вытащить револьвер, но немец вышиб его и завернул девушке руки за спину. К нему подоспели ещё двое. Так, по крайней мере, изложен ход событий в «Повести о Зое и Шуре». Автор этой книги, изданной массовым тиражом в начале пятидесятых и многократно переиздававшейся – Л.Т.Космодемьянская.
После первого допроса раздетую и разутую партизанку под конвоем перевели через всю площадь в дом Ворониных, где помещался штаб. На этот раз допрос учинил сам командир 332-го пехотного полка подполковник Рюдерер. Он требовал, чтобы она сообщила, когда и с кем перешла линию фронта, назвала место, откуда родом. Хозяйка дома Евдокия Петровна Воронина потом рассказывала корреспонденту «Правды» Петру Лидову, как больше двух часов немцы допрашивали девушку. На все вопросы, где находится партизанская база, о её товарищах, командире и комиссаре отряда отвечала: нет, не знаю, не скажу. Сама же назвалась Таней. Так, как вы помните, звали её любимую героиню из времён Гражданской войны.
Взбешенный командир полка приказал солдатам бить девушку ремнями. Ей нанесли почти 200 ударов, но она молчала. Затем босую, в одной сорочке, перевели в дом Василия Кулика, где размещалось 26 солдат. Солдаты продолжили издевательства. В полузабытьи Зоя попросила пить. Кулик хотел подать кружку с водой, но солдат оттолкнул его и поднёс ко рту девушки керосиновую лампу. Потом немцы ушли спать, но часовой вывел её на улицу и, почти вплотную приставив штык, долго водил её босую по морозу. И так через каждый час.
Рано утром допросы продолжились. Но безуспешно. Девушке принесли тонкую кофточку, стеганые брюки, чулки. Теплые вещи и сапоги уже поделили между собой солдаты. Офицеры приказали Прасковье Кулик помочь девушке одеться. На обмороженные ноги с трудом удалось натянуть чулки. На грудь партизанке повесили доску с надписью на русском и немецком языках: «Поджигатель». Её вывели на площадь, к месту казни.
Собрав остатки сил, Зоя оттолкнула двоих солдат, державших её под руки, и сама шагнула к виселице. Вокруг уже толпились солдаты и офицеры. Пригнали и местных жителей. Перед казнью Зоя обернулась к палачам:
– Я не одна. Нас двести миллионов, всех не перевешаете. Вам отомстят за меня. Солдаты! Пока не поздно, сдавайтесь в плен, всё равно победа будет за нами!
А потом Зоя обратилась к жителям Петрищева: «Будьте смелее, боритесь, бейте фашистов, жгите, травите! Мне не страшно умирать. Это счастье — умереть за свой народ». Прощайте, товарищи! Боритесь, не бойтесь!»
Для устрашения жителей тело Зои месяц провисело на площади, оккупанты не разрешали его снимать. В новогоднюю ночь перепившиеся «сверхчеловеки» изуродовали его. Только когда советские войска отогнали гитлеровцев от Москвы, командир 332-го пехотного полка подполковник Рюдерер, заметая следы расправы, распорядился виселицу спилить. Тело девушки с обрывком веревки на шее бросили в вырытую яму на краю села.
12 января 1942 года в Петрищево вошли части 108-й стрелковой дивизии Красной Армии. Немцы поспешно бежали. Тогда правдист Петр Лидов узнал о подвиге девушки. Он пробыл в деревне несколько дней, уточняя все детали случившегося. Затем приехал с комиссией МГК комсомола и с фотокорреспондентом. Захоронение было вскрыто, Зою проводили её в последний путь с воинскими почестями. Очерк Лидова был опубликован 27 января 1942 года в «Правде». Вечером того же дня, едва сдерживая слезы, очерк прочитала на всю страну диктор Всесоюзного радио Ольга Высоцкая. Так о судьбе Зои узнали ее боевые друзья – Борис Крайнов и Клавдия Милорадова, учившаяся с ней в одной разведшколе.
По приговору суда
Говорят, что Сталин, прочитав публикацию в «Правде» и ознакомившись с донесениями о расправе солдат и офицеров 332-го пехотного полка над Зоей, приказал: в плен людей из этого полка нет брать. В феврале 1943 года под Смоленском эта часть была разбита. Во время Белорусской стратегической наступательной операции «Багратион» (23 июня - 29 августа 1944г.), 332-й германский пехотный полк, где из-за огромных потерь почти полностью сменился личный состав, был вновь разгромлен Красной Армией. К тому времени из тех, кто зверствовал в Петрищеве в сорок первом, в живых никого не осталось. Такая же участь постигла и командира полка Рюдерера.
Тем не менее долгое время далеко не всё о миссии Зои Космодемьянской было известно. Многое прояснило рассекреченное уже в наши дни дело №Н-16440 по обвинению Василия Клубкова в предательстве и измене Родине. Зоя познакомилась с Клубковым еще в разведшколе.
В середине ноября 1941 года в школу поступил приказ сжечь деревни, в которых расквартировались немцы. Создали два подразделения, каждое по десять человек. Но у деревни Петрищево 22 ноября оказались только трое - Космодемьянская, Клубков и Борис Крайнов. Для Зои это было уже второй выход в тыл врага. Ей поручили поджечь дома с немцами в южной части деревни; Клубкову - в северной. Командир группы Крайнов как более опытный боец взял на себя немецкий штаб в центре деревни. Он выполнил задание, но товарищей так и не дождался.
«О задержании Космодемьянской мне стало известно только 15 января, то есть после освобождения деревни Петрищево, когда нашими частями было обнаружено её тело, - показал позднее Крайнов. - Потом мы виделись с Клубковым - он сказал, что в деревне встретил немцев и ничего не успел сделать. Пошел обратно на место встречи, и его захватили в плен, откуда он бежал. Меня тогда уже удивило, что сам он о Зое не спрашивал».
Из протокола допроса Василия Клубкова: «Когда я подходил к зданиям, которые должен был поджечь, то видел, что участки Космодемьянской и Крайнова загорелись. Подойдя к дому, я разбил бутылку зажигательной смеси и бросил её, но она не загорелась. В это время я увидел невдалеке от себя двух немецких часовых и решил убежать в лес, расположенный в 300 метрах от деревни. Как только я прибежал в лес, на меня навалились два немецких солдата и сдали немецкому офицеру. Он наставил на меня револьвер и потребовал, чтобы я выдал, кто вместе со мной прибыл поджигать деревню. Я рассказал, что нас всего пришло трое, назвал имена Крайнова и Космодемьянской. Вскоре привели Зою. Её спрашивали, как она поджигала деревню. Космодемьянская отвечала, что деревню она не поджигала. Офицер начал избивать её и требовал показаний, Она молчала, и тогда её раздели догола и в течение 2-3 часов избивали резиновыми палками. Но Космодемьянская говорила одно: «Убейте меня, я вам ничего не расскажу». Даже имени своего настоящего не назвала. Твердила, что зовут её Таня. Ее увели, и больше я её не видел».
После долгих допросов Клубков, по версии следствия, был признан виновным в измене и осужден. Но тогда власти решили не бросать тень на память Зои, и приговор суда не был обнародован. Это дело рассекретили лишь спустя полвека.
Но кто бы мог подумать, что придут времена, когда на волне «демократии» в конце восьмидесятых на фоне развенчания вся и всех мужество Зои попытаются опорочить. Особенно «отличилось» одно центральное издание. «Аргументы» же были такие: она, мол, одно время была на учёте в психоневрологическом диспансере. А её брат - взбалмошный драчун. Но «свидетели» умалчивали, что дрался-то Александр, заступаясь за слабых и за сестру, которая тяжело переболела менингитом. А таких больных тогда наблюдали именно там. Сторонников домыслов о психической болезни комсомолки не смущало даже то, что страдай она действительно подобным заболеванием, её бы ни за что в разведшколу не определили. Нашлись и те, кто сам подвиг Зои попросту отрицал - мол, всё это пропаганда!
«Мы назовем её Зоей»
13 апреля 1945 года командир батареи 350-го гвардейского тяжелого самоходно-артиллерийского Оршанского полка гвардии старший лейтенант Космодемьянский пал смертью героя при штурме Кенигсберга. 5 мая 1945 года Шуру похоронили на Новодевичьем кладбище, рядом с Зоей. 29 июня 1945г. ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Подвиг Зои и её брата, который также ушёл в армию добровольно, стал воплощением высокого патриотизма и мужества нашей молодёжи, её, преданности нашим общим идеалам. Есть редкий снимок: на одном из торжественных вечеров мама героев встретилась с космонавтами Юрием Гагариным и Германом Титовым. Любовь Тимофеевна по-матерински обнимает их, а звездные братья, улыбаясь, склонили свои головы ей на плечи. Они, как и их сверстники, росли и воспитывались на подвиге Зои и Шуры.
После выхода в свет «Повести о Зое и Шуре» ее автор получила письмо из Англии: «Дорогая Любовь Космодемьянская! Мы с женой живём в маленькой квартире под Лондоном. Только что мы прочли о Вашей милой, храброй дочке. Ее предсмертные слова вызвали у нас слезы: сколько храбрости, сколько мужества в такой юной девушке! В начале будущего года мы ожидаем нашего первого ребёнка. Если это будет девочка, мы назовем её Зоей».
Именами героев названы улицы и площади почти во многих городах, создавались мемориалы, памятники... Но, пожалуй, самой искренней и доброй является память земляков Зои и Шуры из Осиновых Гаев на Тамбовщине. Хотя здесь им и установили памятник только к 50-летию Победы. А вот церковь открыли сразу же после войны. Она почти не пострадала – будто сам Господь ее оберегал. Сельчане сохранили и вернули в храм всю церковную утварь, принесли и дорогие серебряные подсвечники.
Над могилой деда Зои и Шуры, приходского священника Петра, возвышается крест, на котором два ангела склонились над землей. Кстати, Петр Космодемьянский стал настоятелем Знаменской церкви в селе Осиновые Гаи в 1906 году. А по отцовской линии у Зои и Шуры все предки были священнослужителями. Об этом же говорит и сама фамилия Космодемьянских – в честь святых братьев Космы и Дамиана (Кузьмы и Демьяна). Прославились они не только своими лекарскими талантами, но и тем, что были абсолютными бессребрениками.
Старики рассказывают, что перед смертью Петр Иванович говорил о двух ангелах, которые спустятся на Землю, образумить заблудших людей. Но они покинули её – люди не вняли маленьким посланцам небес. А еще молва гласит, что сельскому священнику Знаменской церкви явилось знамение – мученическая смерть своих внуков...