Русско-американские переговоры в Женеве нацеливают на решение менее доктринальной, но гораздо более срочной проблемы: выработки новых правил по сокращению вооружений (в совокупности с символическим ограничением существующих арсеналов), которые помогут обеим странам пережить наступление пятого декабря, когда старые правила подсчета, используемые последние пятнадцать лет, прекратят свое действие.
       Эта неприятная работа по написанию нового юридически обязательного соглашения по контролю над вооружениями является важнейшим шагом по направлению к полномерному разоружению. Новые правила помогут сделать процесс более предсказуемым. В особенности это касается России, давно обремененной техническими и финансовыми проблемами модернизации своих ракет дальнего действия: в частности, давно разрабатываемая ракета «Булава» для стратегического подводного флота, оказалась, по результатам последних исследований, практически бесполезной.
       Таким образом, для России становится принципиальным двустороннее разоружение. Обе стороны согласны, что старые правила были чрезмерно запутанными и требовали слишком больших затрат для своей реализации. Многие пункты, выработанные применительно к миру холодной войны, так никогда и не были использованы. Тем не менее, переговоры по подобным вопросам всегда крайне непросты. Для скептиков это означает лишь одно: все еще остается слишком много боеголовок. И тем не менее размеры ядерных арсеналов России и США неуклонно снижаются с момента завершения холодной войны. Действующее Московское соглашение 2002 года предполагает сокращение количества ядерных боеголовок каждой стороны до 1700-2200 к 2012 году.
        Значительный шаг для обеих стран, которые, в соответствии с ранее действовавшим СНВ-I , могли иметь до 6000 боеголовок (в свою очередь, эти цифры представляют необычайный контраст по отношению к временам холодной войны). Но даже когда новое соглашение будет подписано, Россия останется недовольной: она снабжала свои наиболее современные многоуровневые ракеты как можно большим количеством боеголовок, в то время как США предпочли несколько иной путь реорганизации вооружений, оставляя себе возможность, как считают российские лидеры, быстро восстановить свой военный потенциал. США также вполне серьезно рассматривают возможность использования старых боеголовок в качестве основы для своих наиболее быстролетных стратегических ракет, дабы наконец осуществить масштабный обстрел неуловимых террористов, а подобная концепция неприемлема для России.
         Если США пойдут по этому пути, то они, соответственно, потребуют перерасчета размеров своего ядерного арсенала. Противоракетная оборона также является тяжелой проблемой: даже до того, как президент Обама решил отказаться от установки системы ПРО в Польше и Чехии, они с Медведевым предпочли отодвинуть свои разногласия на задний план, чем еще более осложнить выработку нового соглашения, которое им обоим нужно. Проблема заключается даже не в реальных размерах арсеналов. Во время июльской встречи Медведев и Обама пришли к выводу, что новое соглашение должно предполагать сокращение объемов вооружений каждой стороны до 500-1100 носителей (то есть сокращение числа ракет, самолетов и подводных лодок) и до 1500-1675 ядерных боеголовок.
         Именно существование этих не вполне конкретных цифр и привело к конфликтам во время переговоров. По всей видимости, окончательный документ будет представлять собой некий компромисс: стороны, в пределах указанных цифр, будут обладать полной свободой в определении размеров своих арсеналов. Для создания новых правил сокращения и подсчета ядерных арсеналов потребовалось на некоторое время забыть ряд второстепенных проблем: для проведения реального разоружения требуется отказ от использования старых боеголовок для новых ракет. Но это слишком жесткая ревизия, чем могут позволить себе русские; более того, США хотелось бы ограничить количество тактических ракет ближнего действия, которых у России достаточно много.
       Подобные вопросы стоят и перед НАТО, в данный момент переосмысливающей свою будущую стратегию: таким странам, как Германии, в скором времени придется решить, следует ли заменять свои уже устаревшие самолеты на более новые машины или предпочесть этой реорганизации использование более дешевых моделей для исключительной перевозки обычного вооружения. Поистине: контроль над вооружениями – профессия будущего.


http://www.economist.com/world/international/displaystory.cfm?story_id=14515378
Перевод с английского Кирилла Батыгина.