Безработица в России становится все более осязаемым явлением. Как противостоять ее «триумфальному шествию» по стране? Какие заслоны тут наиболее реальны и действенны?
Наш обозреватель встретился с двумя компетентными в этой области людьми - членом комитета Госдумы по бюджету и налогам Оксаной Дмитриевой и руководителем центра социальной политики Института экономики РАН Евгения Гонтмахера. Вот их мнение.
Оксана Дмитриевна: - Ситуация в стране действительно серьезная, а предпринимаемые меры, к сожалению, не направлены на прекращение спада производства и рецессии. Антикризисный план по стоимости фактически равен 6 триллионам рублей и по разным оценкам уже реализован более чем наполовину. При этом 2,5 триллиона рублей - это поддержка банковской системы, банковской ликвидности, а вот на кредитование реальной экономики средства направлены минимальные. То есть деньги потрачены не на предотвращение спада производства, и, следовательно, никаким образом не могли способствовать купированию безработицы.
Порядка 1,5 триллионов рублей будут выделены корпорациям и банкам на погашение внешних долгов. Очевидно, что в экономику страны и эти деньги не попадут. Они даются собственнику на то, чтобы он сохранил собственность, - следовательно, опять же не имеют никакого отношения к спаду производства и предотвращению сокращения рабочих мест. Да, выделение этих средств оправдано там, где мы не можем допустить перехода собственности в руки иностранных владельцев, однако объем средств, выделенных отдельным собственникам, уже во много раз превышает объем денег, который МВФ выделяет отдельным странам для предотвращения дефолта.
Что могло быть предпринято для эффективной помощи реальной экономике, так это - аварийное снижение налогов, что Правительству Думой предлагалось. Сокращение налога на добавленную стоимость виделось самой эффективной мерой в условиях состояния нашего госаппарата, поскольку она обеспечивала дополнительными оборотными средствами предприятия пропорционально объемам производства на них добавленной стоимости. Но это не было принято, причем в сентябре опасность рецессии просто Правительством не осознавалась. Все усилия были направлены для предотвращения сбоев в банковской системе – и только.
Понятно, что источник кризиса в нашей стране – это, прежде всего, сокращение экспортного спроса и снижения цен на предметы экспорта. Поэтому для предотвращения спада производства и сокращения рабочих мест следовало бы принять меры по экстренному расширению внутреннего спроса - как за счет снижения налогов, так и за счет расширения государственного заказа. У нас же, несмотря на все заверения Правительства, уже есть объективное сокращение госзаказа, задолженность по нему, сокращение инвестпрограмм, а, следовательно, рабочих мест по предприятиям-подрядчикам. При этом за счет федерального бюджета предусматривается передача многочисленных субсидий предприятиям, а это означает безвозвратные дотации. То есть вместо госзаказа, когда вы обязаны произвести товар или услугу, просто даются дотации в форме субсидий, и никто не предполагает, когда они будут (и будут ли?) реально погашены. Таким образом, выходит, что выделяемые средства – это средства на проедание. К тому же, никто не контролирует, на что они реально будут потрачены. Эти средства, к примеру, могут быть конвертированы и пойти на скупку активов: ведь предприятия по ним, повторимся, вовсе не обязаны что-либо производить.
Для борьбы с кризисом вообще и безработицей в частности нужны направленные меры. В этом плане мы очень сильно проигрываем другим странам - Западной Европе, США, тому же Китаю. Китай - наш ближайший аналог, потому что у нас с ним схожие причины кризиса, прежде всего, это сокращение экспортного спроса. Мы с Китаем должны действовать, в принципе, одинаково: расширять внутренний спрос. Что и делает Китай: его программы на это рассчитаны – как за счет увеличения госзаказов, соцрасходов, расходов на образование, науку, социальное жилье, так и снижения налогов и помощи малому бизнесу. При этом в китайской программе параллельно с расширением внутреннего спроса наличествует и попытка сдвига в пользу новых инновационных отраслей – через серьезные вложения в образование и науку. У нас, к сожалению, этого нет.
Что в итоге? Увы, есть все основания полагать, что в текущем году рост безработицы составит 30 процентов - по отношению к тому, что есть сейчас. Это, замечу, оптимистичный прогноз. Дело в том, что в наших ведущих отраслях - газовой и нефтяной промышленности, электроэнергетике – существует объективно избыточная численность рабочей силы. Нынешние объемы производства того же газа и нефти сегодня примерно на уровне 80-х годов прошлого века. Но при этом численность занятых в этих отраслях работников чуть ли не в 2 раза выше, чем это было на излете советского периода! Эти люди получали сверхвысокие доходы благодаря сверхвысоким ценам на нефть и газ. Теперь цены снизились (и если государство к тому же решит изымать из отраслей большую часть дохода через налогообложение), то нефтяники и газовики неизбежно столкнуться перед необходимостью масштабных сокращений.
Теперь о структуре занятости. Классический рецепт выхода из кризиса – это когда осуществляется переток кадров из одних отраслей в другие, причем нового поколения. Поскольку у нас этот процесс в течение многих лет едва теплится, то вряд ли он активизируется в условиях кризиса. Даже если будут осуществлены целенаправленные усилия налогового стимулирования, госзаказа etc, то встает вопрос: рабочая сила должна перетекать – куда и, главное, каким образом? На сегодняшний день мы имеем ситуацию, при которой качество рынка труда существенно хуже, чем оно было в 1998 году. Ведь тогда хоть как-то, но произошла реструктуризация в пользу рыночных отраслей и сферы услуг: накопленная инженерная квалификация, квалификация рабочих в инструментальном производстве позволили произвести переброс кадров в новые отрасли – в пользу рынка недвижимости, сферы услуг и так далее. Ныне необходимо обратное движение: требуются инженеры для инновационных отраслей. Но это весьма сложно осуществить: из инженера менеджера сделать достаточно легко, обратная же переквалификация дается куда труднее. Впрочем, можно и жестче сказать: из менеджера «на все руки» вы хорошего инженера-технолога, инженера-конструктора просто не сделаете! Инженерно-технический потенциал за последние 15-20 лет утерян катастрофически, однако и другого пути нет – придется заняться «перековкой» кадров несмотря ни на что…
Евгений Гонтмахер: - Пока что проблема безработицы в России, можно сказать, больше в головах, чем по факту. На начало года зарегистрировано 1,5 миллиона безработных – это чуть больше, чем несколько месяцев назад. Не очень большой рост, но дело заключается в тенденциях и динамике.
Здесь все весьма тревожно. У нас нет серьезного экономического прогноза, а ведь рост безработицы напрямую связан с тем, как будет развиваться наша экономика. Министерство экономики пересматривает свой прогноз на 2009 год каждую неделю: ясно, что это уже не прогноз, а, скорее, ситуативный выбор из того набора вариантов, который независимые эксперты уже давно предположили. Отсюда и разговор о том, какая безработица будет по итогам 2009 года, - это некое гадание на кофейной гуще. Кризис развивается быстро и непредсказуемо, принимаемые меры сильно запаздывают.
В Правительстве, похоже, распространена простая парадигма: ну, продержимся 2 трудных квартала во что бы то ни стало, а во второй половине 2009 года начнется рост цен на нефть, и, соответственно, экономический подъем… Поэтому полгода надо выдюжить – хотя бы путем раздачи денег (деньги при том не просто раздаются, но раздаются фактически в никуда). Но расчеты показывают, даже самые элементарные, что этот оптимистичный сценарий «испытаний на полгода» очень может и не оправдаться! И тогда к концу 2009 года денег для раздачи просто не окажется или же их останется не более чем на стратегический НЗ. Что будем делать?
Кстати, есть аксиома. Если выстраиваешь какие-то планы, то, конечно, оптимистический сценарий нужно держать в голове, но считать-то надо по самому негативному, у которого, к сожалению, в нынешние времена более всего шансов. У нас сегодня негативный сценарий независимых экспертов властью отвергается, но вскоре он становится средним, а потом превращается в оптимистический. Отсюда мой прогноз по безработице – это удвоение в текущем году всех параметров проблемы. Думаю, что нас ожидает цифра в 10 миллионов безработных (а может быть, даже чуть больше).
Стоит заметить, что в 90-е годы эластичность, то есть связь между падением ВВП и падением занятости, была в пользу занятости (тогда ВВП упал на 40%, занятость – на 10%). Сейчас же поворот в другую сторону. Впрочем, в этом есть свой плюс - начинается высвобождение излишнего персонала. Как это ни парадоксально, он у нас есть не только в топливно-энергетической сфере, но и в сфере бюджетной, госуправления, правоохранительных органов и так далее. Процесс высвобождения персонала будет происходить не только из-за сокращения производства, но и вследствие оптимизации работы заводов и фабрик, банков и учреждений. Между прочим, в российском банковском секторе производительность труда в 4 раза ниже, чем в Голландии, одну и ту же операцию совершает куда как различное количество людей. Оборудование многих наших предприятий настолько отсталое, что только оно как отдельно взятый фактор не может не вести к банкротству, и это тоже высвобождение людей.
Главная проблема, разумеется, кроется в отдельных регионах, в отдельных точках. Россия, она как ООН: здесь есть все, начиная от развитых европейских стран и кончая странами экваториальной Африки. У нас могут возникнуть очаги массовой безработицы в целом ряде территорий, ибо там ситуация намного хуже, чем в среднем по стране. Это - Урал, челябинская и свердловская, воронежская и новосибирская, вологодская области, пермский край и еще ряд других регионов, где ситуации схожи. Скажем, если бюджет всей вологодской области формируется в основном за счет «Северстали», (а предприятие испытывает огромные трудности), то понятно, что вся территория попадает в крайне сложную бюджетную ситуацию. Там социальная обстановка может перекалиться!
Кстати говоря, мы не знаем, какой уровень безработицы для России можно считать критическим, в то время как в развитых странах это давно уже выяснено опытным путем. Считается, что, если безработица зашкаливает за 8%, то, значит, государство должно срочно что-то предпринимать. И легко из таких ям не выберешься. Ну, повысили пособие по безработице до 4900 рублей, и есть возможность некоторым категориям населения получать его до года – вроде, все правильно. Но в то же время мы прекрасно понимаем, что это не целевое использование средств, у нас пособие по безработице – не страховое, а бюджетное, оно устанавливается правительством. И отсюда масса дополнительных проблем. Я считаю, что пособие по безработице, по крайней мере, должно быть адресным, исходить из доходов семьи. А то ведь и так получается: муж зарабатывает большие деньги, а его жена идет и получает эти самые 4900 рублей, в то время как кто-то будет едва сводить концы с концами…
Сейчас у нас безработных - 1,5 миллион человек (и почти все получают пособия, пусть не все полную сумму и не все в течение года). Получить пособие в полном размере проблемы нет: если у вас была зарплата в размере 10 000 рублей, а это довольно распространенная зарплата, то вы спокойно можете претендовать на эту сумму. Федеральным бюджетом на миллион человек на год это рассчитано. Но ведь еще есть мероприятия, которые призваны сыграть в оздоровлении экономики и борьбе с безработицей ключевую роль, – например, это переподготовка кадров. А она требует и колоссальных усилий и значительных средств, которые необходимо эффективно распределить по регионам. Но если нет экономического прогноза, то тогда как это сделать? Допустим, я – руководитель предприятия, приезжаю к своему губернатору и говорю: у меня в конце года будет столько-то безработных, нужны средства. Но почему именно столько, а не иная цифра? Сегодня под подобные просьбы выдается какое-то усредненное количество денег, которое, к тому же, неизвестно как в регионе используется. Уверен, что бюджетные средства должны распределяться по-другому, деньги следует выделять по факту. Появилось, допустим, 1000 безработных, обоснована эта цифра – тогда деньги выдаются. Образовали такое-то количество курсов по переподготовке, и у вас там уже есть люди под готовое рабочее место, а не просто они идут на рынок труда, - пожалуйста, субсидия вам выделяется. Только тогда можно надеяться на эффективное использование государственных средств.
И еще об одном. Безработица, несомненно, тяжелейшая проблема, но для социальных перспектив страны есть и другая опасность. У значительной части нашего населения в последние годы появились определенные перспективы. Люди стали брать кредиты, больше проводить отпускное время в поездках по стране и миру. Многие семьи решились «придвинуть календари» рождения первого, второго ребенка, потому что увидели в будущем какой-то просвет (объективно он сформировался в 2005-2006 годах). Но сейчас это все рухнуло! Сегодня социологические опросы показывают, что почти половина населения - молодые и среднего возраста люди – как говорится, не уверены в завтрашнем дне. Они растеряны, не строят планы на будущее. Но если значительная часть граждан вдруг теряет жизненные перспективы, то это важнейшая проблема для страны, в которой они проживают.