В России проживает 20 миллионов мусульман, из них 15 миллионов – коренные жители страны. На протяжении многих лет истории Российского государства христиане и мусульмане мирно сосуществовали друг с другом, и сегодня для того есть все предпосылки. И все же… Когда иные называют ислам «абсолютно мирной» религией, не имеющей «точек агрессии», они лукавят.
Попробуем разобраться
Сторонники любой религии стремятся к распространению своей веры и приумножению числа ее последователей. Однако вместе с тем речь идет и о вполне материальных интересах расширения сферы влияния и доступа к источникам ресурсов. После того, как «раздел мира» состоялся, дальнейшие действия в этом направлении возможны в основном лишь за счет конкурирующих вероучений. Попытки произвольного передела территорий, закрепленных за той или иной конфессией, чреваты серьезным осложнением межконфессиональных и международных отношений.
Поэтому представители различных религий стремятся договариваться. Так или иначе, им приходится устанавливать между собой политические отношения по поводу контролируемого ими пространства. В результате у каждой религии складывается собственная геополитическая концепция, взгляд на то, как организовать пространство распространения своих идей и какую политику в связи с этим проводить. Ислам как одна из наиболее молодых мировых религий проявляет себя особенно агрессивно, уверен доктор философских и политических наук Сергей Модестов.
- Наверное, эта агрессивность все же заложена в основополагающих сущностях ислама как религии?
- Именно так. Практические потребности освоения своего и захвата чужого пространства диктовали особые политические установки теократическому мусульманскому государству, зафиксированные в догматике ислама. Важнейшим источником геополитической концепции ислама стала священная книга мусульман Коран. В нем содержится немало прямых призывов к войне против «неверных».
- Примеры, пожалуйста.
- В 39-м аяте суры 8 («Военные трофеи») читаем, в частности:
«Сражайтесь с ними до того мгновенья,
Пока не будет больше смут и угнетенья,
и правосудье воцарит, и вера в Бога
Объемлет все и вся (на сей земле)».
В 29-м аяте суры 9 («Покаяние») есть такое предписание:
«Воюйте с теми из людей Писанья (святого),
Кто в Господа и в судный день не верит,
И не считает запрещенным то,
Что не дозволено Аллахом и Его пророком,
Не признавая Истины религии Аллаха, -
До тех пор,
Пока они вам дань платить не станут,
Своею собственной рукой, в смирении покорном».
С точки зрения ислама, все мировое пространство делится на три области:
1) область ислама (дар уль-ислам) или область веры (дар уд-дин),
2) область войны (дар уль-харб),
3) область мира (дар уль-сульх).
Область ислама включает все страны, находящиеся под властью мусульман и управляемые по законам шариата. Область войны состоит из государств, населенных мусульманами и немусульманами, которые, однако находятся под властью немусульман. С этими странами считается возможным заключать перемирие сроком на 10 лет, которое может быть продлено путем возобновления договора. Территории, образующие область мира, принадлежат немусульманским странам с немусульманскими правительствами, которые однако, признают первенство мусульманского мира, находятся в зависимости от него.
- Но какое отношение к геополитике имеет структурирование пространства, территории по критерию распространения ислама?
- Самое непосредственное, ибо мусульманское вероучение считает интересы мусульман защищенными только под властью мусульман. А точное соблюдение предписанных требований отправления культа возможно лишь с позиций государственного суверенитета. Ислам в отличие от христианства - это не только религия, идеология, этика и мораль, но и право. И в этом территория ислама с его правоустановлениями отличается, например, от канонической территории Русской православной церкви.
- Однако все же, как известно, критерий теории – это практика.
- Что ж, давайте поговорим о геополитической практике ислама. Кстати, исторически две составляющие геополитики – теоретическая и практическая – оказались в исламе разделенными. В этом разделении, в своеобразном двойном стандарте мусульман и состоит одна из основных особенностей исламской геополитики (а также веры, права, морали, этики).
По отношению к «людям Писания» (ахль-уль-Китаб) мусульманское право вроде бы допускает веротерпимость, хотя к управлению мусульманским государством и к военной службе они не допускаются. Такие подданные называются зиммиями – людьми, находящимися под защитой мусульманского государства. Хотя эта защита понимается мусульманами довольно своеобразно: немусульман лишают права поступления на государственную и военную службу, т.е. вводят фактический запрет на профессии. И при этом еще налагают особый налог джизью. Если иноверцы отказываются платить налог или нападают на мусульман с оружием в руках, то с ними следует вести войну, как с прочими неверными.
После объявления войны «неверным» предоставляется возможность выбора: принять ислам; не принимать ислам, но принять подданство мусульманского государства, т.е. получить статус зиммиев; либо вести войну до победного конца.
Ислам по самой своей догматике предполагает обращение к силовому государственному принуждению как внутри, так и вне страны. В некоторых случаях такое принуждение совмещается с принуждением экономическим. Либо принуждение экономическое предшествует принуждению силовому, порой делая его уже излишним. Инструментом такого принуждения выступала джизья, о которой уже было помянутовыше.
- Но ведь базовая геополитика ислама в современных концепциях арабо-мусульманских стран сегодня существенно варьируется?
- При наличии общего ядра в геополитических концепциях различных арабо-мусульманских государств каждое из них обладает собственной геополитической субъектностью и имеет свои подходы к решению актуальных для себя геополитических проблем. Эти подходы могут существенно различаться и приходить в острое противоречие. В результате между двумя мусульманскими странами возможен даже военный конфликт. Так некоторое время назад пытался решить свою геополитическую проблему Ирак, претендовавший на иранскую нефтеносную провинцию Хузестан. Вскоре после этого тот же Ирак аналогичным образом взялся реализовать свои геополитические амбиции за счет Кувейта.
Аналитики, следившие за развитием событий вокруг Ирака, не могли не заметить, как у иракских дивизий, помимо понятных названий «Багдад», «Медина мунаввара», «Кувват Аллахи Акбар», появились вдруг названия «Навуходоносор», «Хаммурапи». Таким образом баасистские идеологи пытались реанимировать у современных жителей Междуречья ностальгию по былому величию. А ведь раньше они апеллировали, прежде всего, к общеарабскому национальному сознанию. Древние названия фигурировали в основном там, где работал туристическо-гостиничный бизнес, где надо было подчеркнуть давность традиций и устойчивость деловой репутации - например, в названии банка «Рафидейн» (Междуречье).
В геополитической концепции Ирака в последнее время преобладали не общемусульманские и даже не общеарабские интересы, декларированные в популярном лозунге «Единая арабская умма имеет славное предназначение», который обычно помещали на контурное изображение единого территориального массива арабских стран от Ирака до Марокко. Главным был иракский национальный интерес удержания контроля над территорией, в котором доминировал еще более узкий интерес тикритской олигархической группировки, возглавлявшейся семейным кланом Саддама Хусейна.
Поэтому введение в оборот архаичных топонимов и антропонимов свидетельствовал, скорее, о лихорадочном поиске дополнительных источников подпитки национальной идеи, доведенной баасистами до очевидного кризиса. Тем более, велико разочарование тех, кто не смирил свою гордыню и продолжает рассматривать факты культурно-исторического наследия в качестве ориентиров геостратегического планирования и информационно-пропагандистской обработки масс. В этом - первый урок, который следует иметь в виду, причем не одним лишь иракцам.
На другом конце арабского мира, в Магрибе, неурегулированным остается конфликт по поводу Западной Сахары, в который втянуты Марокко, фронт ПОЛИСАРИО и стоящий за ним Алжир, а также имеющая собственные интересы Мавритания. Территориальный спор, возникший после деколонизации, повлиял на сложившуюся в этом районе систему политических отношений между заинтересованными сторонами и потребовал вмешательства Организации Объединенных Наций. Особую остроту конфликту придает оспариваемое его участниками право на разработку находящихся здесь богатейших месторождений бокситов.
Сложные проблемы внутренней геополитики стоят перед Алжиром. Геополитическому единству страны угрожает воспрявшая, несмотря на годы репрессий, геополитическая субъектность автохтонного берберского (кабильского) этноса. Еще более серьезная угроза исходит от исламистских претендентов на государственную власть и контроль над территорией страны.
Тенденция обособления геополитической субъектности исламистов, рассчитывающих навязать государству свои фундаменталистские подходы, характерна не только для Алжира, но и для Турции, Ливана, где активно действует поддерживаемая Ираном партия «Хезболлах».
- Семейно-брачные отношения в исламе имеют свои существенные особенности. Здесь также проявляется агрессивный характер этой религии – с точки зрения геополитики?
- Несомненно. Судите сами. Трудность выживания в условиях ограниченности ресурсов на родине требует накопления необходимых средств к существованию, которые представляют собой значительный по размеру выкуп за невесту (калым, махр). В многодетной семье невозможно обеспечить всех такими накоплениями. Поэтому молодые люди выезжают в другие страны – не только на заработки, но и для того, чтобы найти себе там невесту. Ислам позволяет заключать браки с немусульманками, но запрещает мусульманкам выходить замуж за немусульман. Фактически поощряется еще одна форма экспансии мусульман в другие страны.
- То есть, налицо активное подавление средой ислама любой другой среды.
- Именно так. В связи с этим вспоминается указание халифа Омара (второго праведного халифа) одному из своих военачальников, захватившему Александрию и не знавшему, что делать со знаменитой Александрийской библиотекой: «Если писания греков согласуются с Кораном, то они бесполезны и их хранить нечего; если же они не согласуются, тогда они опасны и их тем более следует уничтожить». Библиотека, собиравшаяся в течение девятисот лет, была предана огню.
Уже в наше время вооруженные формирования движения «Талибан» в Афганистане расстреливали из орудий уникальные изваяния Будды, высеченные в скалах провинции Бамиан.
- И, наконец, теперь о том, какое место в геополитике ислама занимает Россия.
- Россия попала в дар уль-харб (область войны) и в силу своего геополитического положения оказалась непосредственным участником все более острого геополитического противостояния с мировым исламом. Его геополитические интересы, идущие вразрез с геополитическими интересами России, выражают - вкупе с собственными узкими интересами - как внешние (Турция, Азербайджан, Иран, Афганистан), так и внутренние силы (чеченские сепаратисты, националисты Татарстана).
Осознавая исходящую от них угрозу, важно не дать втянуть себя в выгодную третьей стороне прямую конфронтацию с мировым исламом. Надо следовать примеру изощренной гибкости мусульманских геополитиков. К примеру, Китай строит свои отношения с исламистами именно так, по-своему определяя, какие организации исламистов будут записаны в террористические, а какие - в борцов за национальное освобождение. К первому типу, с точки зрения Пекина, относятся уйгурские организации и сторонники исламского халифата в Центральной Азии («Хизб-ут-тахрир»), а ко второму - палестинцы и иранские муфтии.
Необходимо более эффективно использовать в своих интересах противоречия, разделяющие исламских геополитиков. Так, конкурентами Ирана на Ближнем и Среднем Востоке являются Турция и Саудовская Аравия. В результате Тегеран оказывается нашим ситуативным союзником в борьбе с пантюркизмом и исламским экстремизмом саудовских ваххабитов, домогающихся безраздельного господства в зоне Персидского залива. Кроме того, Иран – оплот шиитов, а Саудовская Аравия и Пакистан готовы на все ради утверждения приоритета суннитов.
Но наиболее конструктивным и надежным способом геополитического противоборства в обновляющемся мире будет совершенствование собственного культурно-языкового пространства как неотъемлемой части пространства мировой культуры, достижение новых высот духовного и культурного роста жителей России – страны, давшей человечеству образцы мирного взаимообогащающего развития самых разных народов. На это и должны быть направлены все силы государства и общества.