Это письмо – не жест отчаяния, хотя в моем положении впору впасть в депрессию, обнародование его – акт мобилизации здоровых сил общества, не утративших чувства справедливости. Дело в том, что сегодня любой автолюбитель, если он не защищен высоким должностным титулом или крупным банковским счетом – потенциальная жертва произвола чиновников, обличенных властью. Исполнительной, законодательной, судебной…
Моя история в этом смысле достаточно поучительна. Вникните, уважаемые читатели, в ее суть и подумайте над тем, сколь несовершенна наше правовая система. И самое главное – что мы все вместе сможем сделать для ее исправления.
Итак, суть дела.
Я, Потапов Сергей Иванович, 10 февраля 2008 около 21 часа 30 минут следовал в своем автомобиле («Шевроле – Каптива» госномер «в 005 аа 161 rus») по маршруту – г. Краснодар – г. Ростов-на-Дону. На участке 1060 км федеральной трассы М-4 «Дон» (окраина г. Аксай Ростовской области) проехал стационарный пост ДПС ГИБДД и у светофора развернулся с намерением проехать через поселок Александровка.
Следует отметить, что на этом участке трассы двухстороннее движение, по две полосы в каждую сторону. В центре разделительной полосы – металлическое ограждение – отбойный брус. Произведя маневр на разрешающем сигнале светофора, перестроился в крайний левый ряд и продолжил движение в сторону Александровки. Вдруг мне навстречу (против направления общего транспортного потока) выехал автомобиль «ВАЗ 21074» госномер «н 4278 61 rus», патрульная машина ГИБДД, с включенными фарами ближнего света. Я стал тормозить, но столкновения избежать не удалось. Погибли два сотрудника милиции, находившиеся в этой машине. О чем я, как любой нормальный человек, искренне сожалею и скорблю вместе с родственниками погибших. Но ход разбирательства по этому трагическому происшествию вызывает у меня и другие эмоции. И вот почему.
В результате столкновения я получил сильнейший удар подушками безопасности в голову. Из-за того, что мою машину прижало к отбойному брусу со стороны водительской двери, самостоятельно я в момент аварии не мог покинуть кабину. ДТП произошло около 21 часа 40 минут, а спустя примерно двадцать минут к месту ЧП прибыли сотрудники ГИБДД. Не подходя к моей машине, они стали перемещать транспортное средство ГИБДД, побывавшее в аварии, на крайнюю правую полосу дорожного движения, ногами отбрасывая осколки стекла и детали автомобиля, оказавшиеся на шоссе.
Осознав смысл происходящего, я, превозмогая боль, перелез на переднее сиденье справа и открыл дверь. Подошел к милиционерам и потребовал, чтобы они на месте происшествия ничего не трогали и произвели необходимые следственные действия: замеры, фотографирование и т.п. И кроме того попросил их оказать мне медицинскую помощь, так как в результате ДТП получил сильные телесные повреждения. На мои просьбы сотрудники ГИБДД не реагировали.
Затем меня повезли в Ростов-на-Дону на медицинское освидетельствование. Происходившие в последующем события практически не помню, в дороге несколько раз терял сознание. Периодически сотрудники милиции давали мне подписывать какие-то документы, но никаких мер к оказанию мне медицинской помощи не предпринимали.
После возвращения к месту ДТП, я увидел, что мой автомобиль уже переместили от металлического отбойного бруса, а второй автомобиль–участник ДТП, стоял на обочине, в противоположном от столкновения месте. До 5 часов 11.02. 2008 меня удерживали на месте ДТП, не оказывая никакой медицинской помощи. Затем мой автомобиль отвезли на штрафстоянку, а меня доставили к следователю прокуратуры г. Аксай, где у меня взяли первичные объяснения.
Через несколько часов на служебной машине ПУ ФСБ России по Ростовской области меня доставили домой. По дороге к дому я несколько раз терял сознание, и уже к 14 часам 11.02.2008 мне стало настолько плохо, что супруга отвезла меня в больницу скорой медицинской помощи №2 г. Ростов-на-Дону (далее БСМП – 2). В больнице у меня взяли пробы на алкоголь. Признаков алкоголя не обнаружили.
С диагнозом «сочетанная травма головы, грудной клетки и живота: ушиб мягких тканей волосистой части головы, закрытая травма грудной клетки, ушиб мягких тканей грудной клетки справа, ушиб мягких тканей и ссадину передней брюшной стенки», 15.02.2008 меня выписали из БСМП-2 и госпитализировали в стационар ВМС УФСБ РФ по Ростовской области. Где я находился более трех недель, после чего был направлен для дальнейшего лечения и наблюдения в ГКВГ ФСБ России в г. Голицыно Московской области. Но поскольку я находился под подпиской о невыезде, следователь фактически отменил это предписание лечебного учреждения.
Правда, меня госпитализировали в госпиталь СКВО в Ростове-на-Дону, где прошел курс стационарного лечения до 07.05.2008. В настоящее время состояние моего здоровья вследствие повреждений, полученных при ДТП ухудшается и я вынужден продолжать стационарное лечение.
Дабы моя печальная история не повторилось на какой-либо российской дороге, хочу прежде всего обратить внимание читателей на некоторые обстоятельства предварительного следствия. Даже не будучи профессиональным юристом, мне нетрудно было заметить явной тенденциозности в деятельности должностных лиц, неоднократно нарушавших мои права, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом РФ. О чем идет речь?
1. В постановлении следователя о назначении экспертизы, с которым меня ознакомили, указано одно экспертное учреждение, однако экспертиза была проведена в другом экспертном учреждении. На мою жалобу о данных обстоятельствах я получил ответ, в котором указано, что следователь просто… ошибся адресом экспертных учреждений. Считаю, что тем самым нарушены мои права, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом РФ.
2. Эксперты, проводившие исследования, бывшие сотрудники ГИБДД и, в соответствии со статьей 70 УПК РФ, это является основанием для их отвода: «… служебная или иная зависимость, некомпетентность и прочее». Таким образом, экспертное учреждение и эксперт мне стали известны после проведения экспертизы. Для реализации моего права, закрепленного статьей 198 УПК РФ, отвод эксперта или отстранение экспертного учреждения, следователь должен был представить мне достаточно подробные сведения об эксперте, чего сделано не было.
3.Транспортно-трасологическая экспертиза проведена без непосредственного осмотра транспортных средств, а только по фотоснимкам. Определить расположение автомобилей относительно границ проезжей части в момент столкновения не представлялось возможным для эксперта.
4. Фотографии с места ДТП, которые я просил приобщить к материалам уголовного дела, следователем не приобщались.
5. Свидетели ДТП с моей стороны сначала отклонялись следствием, в последующем после оказания психологического давления, запугивания со стороны следствия, допрашивались с явным нарушением УПК РФ.
6. Под различными предлогами мне не предоставляли возможность ознакомиться с материалами дела и изготовить их копии.
7. В материалах, добытых следствием, имеются ряд противоречивых доказательств. Следователь должным образом не исследовал основной вопрос о направлении движения моего автомобиля, однако он положен в основу моего обвинения. Для того чтобы мне выехать на встречную полосу движения и двигаться против потока машин около 1 км, как следует из материалов уголовного дела, я должен был бы выехать на трассу как раз напротив стационарного поста ГИБДД. По-другому, это не предоставляется возможным ввиду наличия металлического отбойного бруса, разделяющего транспортные потоки. Это обстоятельство не было исследовано.
8. В этом районе трассы ведется видеонаблюдение и путем снятия показаний с технических средств, показаний аппаратуры операторов мобильной связи. Но этот ресурс не был задействован для исследования ДТП. А в основу обвинения положено обстоятельство пересечения моим автомобилем встречной полосы дорожного движения.
9. Проверки показаний свидетелей следствием не проводились. В протоколе осмотра места происшествия не отражены фактические данные, имеющие существенное значение для исследования обстоятельств происшествия. Эксперты на место ДТП не вызывались, место происшествия эксперт восстанавливал на основании протокола и схемы ДТП, составленной инспекторами ГИБДД, а также фрагментарных фотографий. Транспортные средства не исследовались и даже не осматривались, ни экспертами-автотехниками, ни трасологами.
10. Фотографии с места ДТП, сделанные сотрудниками МЧС, я просил приобщить к материалам дела, также просил истребовать у МЧС оригиналы носителя информации для дальнейшего приобщения к материалам дела с целью использования этой информации для производства полной и объективной трасологической экспертизы. Мне в этом, к сожалению, было отказано.
11. Отказали мне в ходатайстве об истребовании цифрового носителя информации и фиксированной видеокамеры установленной на патрульной машине ГИБДД – участнике ДТП; о допуске общественного защитника; о назначении комплексной экспертизы; о проведении судмедэкспертизы на соответствие факта нахождения меня в состоянии алкогольного опьянения (в парах выдыхаемого воздуха).
12. Доказательства представленные мной, игнорировались следствием и не исследовались.
13. От дачи показаний в ходе предварительного следствия я отказался по причине явной необъективной позиции следователя, которую он занял с первых процессуальных действий, так как принял позицию второй стороны участников ДТП. Считаю, что оценка доказательств должным образом следствием не проведена. Доказательства, подтверждающие мою вину, добыты с грубыми нарушениями Конституции РФ и Уголовно-процессуальным кодекса РФ. Следователем не были даны надлежащие и объективные оценки доказательствам, положенным в основу обвинения. Считаю, что предварительное следствие велось не объективно, не полно и с нарушением Закона.
Данное уголовное дело сфальсифицировано сотрудниками милиции, так как виновными в этом ДТП являются их коллеги, сотрудники ГИБДД, которые нарушили Правила дорожного движения, выехав на встречную полосу движения транспорта.
Проведенное ЗАО «КОНЭКС-Центр» автотехническое и транспортно-трасологическое исследование по материалам дела показало, что перед столкновением автомобиль «Шевроле» двигался в разрешенном направлении, а автомобиль ВАЗ выезжал на проезжую часть а/д «Дон» справа, с прилегающей к ней дороги справа (съезда на г.Ростов). В данной дорожно-транспортной ситуации действия водителя автомобиля ВАЗ с технической точки зрения не соответствовали требованиям п.п. 1.3 и 1.5 Правил дорожного движения РФ.
В настоящее время предварительное расследование по уголовному делу №14/11/0013/08д по факту ДТП завершено и передано в Ростовский-на-Дону гарнизонный военный суд.
Заявленное мною в суде ходатайство об истребовании результатов ОРМ в УФСБ России по Ростовской области было отклонено. Так же были отклонены ходатайства о вызове в суд свидетелей обвинения.
В настоящее время проводятся мероприятия по получению билинга мобильного телефона 8-928-111-60-53 в течении 10.02.2008 и 11.02.2008 для предоставления в Ростовский-на-Дону гарнизонный военный суд. Результаты оперативно-технических мероприятий УФСБ России по Ростовской области могут полностью опровергнуть показания свидетелей обвинения (исключить возможность нахождения этих лиц на месте ДТП), а также подтвердить мои показания и показания свидетелей защиты.
Вот от такой «малости» зависит моя судьба, моя офицерская честь и благополучие моей семьи, равно как и моя веру в справедливость. Но кто в наше время обращает внимание на такие «мелочи»?
Сергей Потапов.