По сути, блок БРИК, четыре наиболее развитых «развивающихся» государства мира, которые, по всей видимости, и будут следующие несколько десятилетий задавать темп для всей мировой экономики, рассматривает в качестве своей миссии то, о чем говорил в своей знаменитой мюнхенской речи 2007 года Владимир Путин: формирование нового мирового консенсуса. Эти настроения знаменуют собой постепенный подъем «второго» и «третьего» миров. Но, пожалуй, лучше всего охарактеризовать этот процесс как начало поствашингтонского консенсуса.
Поразительная ирония судьбы: именно основным игрокам существующего миропорядка и приходится признавать, по словам главы Всемирного банка, Роберта Зеллика (Robert Zoellick), что «экономические и политические тектонические плиты мира пришли в движение» и что пора отказаться от термина «третий мир». Можно ли хотя бы из этих цитат сделать вывод, что Всемирный банк наконец-то готов отказаться от установившегося порядка вещей?

    Еще одно интересное совпадение заключается в том, что встреча БРИК прошла за неделю до начала ежегодных совещаний Всемирного банка и Международного валютного фонда (далее – МВФ) в Вашингтоне, на которых с новой силой, вопреки сопротивлению мирового истэблишмента, зазвучит голос БРИК. Впрочем, это вполне естественно: эта «великолепная четверка» вкладывает все большие средства в МВФ и она хочет знать, на что тратятся ее деньги. В конечном счете, БРИК хочет некой антитезы элитарности Уолл-стрит: прозрачности. Мировой финансовый кризис 2008 года, который до сих пор переживает международное сообщество, породил мировое финансовое казино, в котором Уолл-стрит стабильно проигрывает.

     Стратегическая прозрачность
    Первая официальная встреча БРИК пришлась на июнь 2009 года, когда лидеры стран-участниц собрались в Екатеринбурге. С течением времени БРИК, несколько осмелев, обратился к проблеме противодействия последствиям Мирового финансового кризиса и даже начал задумываться о возможности отказа от доллара США как основной резервной валюты мира. Сегодня стратегия блока более умерена: лидеры БРИК прекрасно понимают, что введение единой валюты не имеет смысла в отсутствии какой-либо объединяющей концепции развития.

   Поэтому неудивительно, что на данный момент, как это описало Министерство иностранных дел Китая, группа переживает определенное чувство неопределенности, ограничиваясь, в основном, такими риторическими формулами, как «стратегическое партнерство», «общее развитие» и «взаимопонимание». И все же призыв к «большей прозрачности» имеет принципиальное значение, и именно он будет последовательно применяться против американцев и европейцев на июньской встрече «Большой двадцатки» в Канаде.

   В отличие от США, финансовое положение БРИК достаточно стабильно: хорошие показатели экономического роста на фоне достаточно эффективной борьбы с финансовым кризисом и сохранением ключевой роли государственных инвестиций в ключевые проекты. Все эти страны являются региональными лидерами: они представляют 42% мирового населения, 15% мирового ВВП и почти 30% общего объема мировой торговли. Но они еще не являются полноценным торговым блоком, подобно Европейскому союзу или Общему рынку стран Южной Америки. Дорога к созданию подобной структуры будет очень долгой, и БРИК пока еще лишь начинает намечать этот путь, в частности, через установление сотрудничества своих банков развития.

    Новый миропорядок

   На данный момент БРИК страдает от многочисленных противоречий. Китай и Индия соперничают друг с другом за влияние в Азии, соответственно, КНР никоим образом не поддерживает амбиции Индии по вхождению в Совет безопасности ООН. Кроме того, страны борются за нефтегазовый комплекс Центральной Азии. В свою очередь, Россия с ужасом наблюдает за экспансией Китая в Сибири. Индия же относится к Бразилии с определенной прохладой, так как последняя требует сокращения таможенных тарифов на сельскохозяйственную продукцию, которая составляет значительную часть ее национальной экономики. Наконец, заявления бразильского министра финансов о необходимости ревальвации юаня слишком сильно напоминают китайским властям позицию Министерства финансов США.

   Но эти внутренние противоречия смотрятся крайне скромно на фоне попыток БРИК, несмотря на его яркую антиамериканскую риторику, не создать себе врага в лице США. Хотя в новом многополярном мире БРИК не может быть фиксированного центра (впрочем, Вашингтон, если мы забудем о его военной гегемонии, уже не может выступать в такой роли), блок, сам того не осознавая, фактически ориентирован на американский статус-кво. В частности, Китай стал второй мировой экономикой именно благодаря существующей американоцентричной системе.

   Но ключевая проблема блока заключается в том, что составляющие его страны не могут считаться полноценными представителями развивающихся и слаборазвитых стран. Новый мировой порядок может быть сформирован только вокруг ООН, но не ООН, в котором правят США, а в реформированной организации с расширенным и полностью представительным Советом безопасности. Поэтому БРИК могут предложить миру только долгую эволюцию, а не скорую революцию. Впрочем, на этот раз хотя бы очевидна конечная цель игры: вперед в светлое будущее поствашингтонского консенсуса!

Пепе Эскобар, «Asia Times Online»

Перевод с английского Кирилла Батыгина