Обществу риска, каким обоснованно называют наш мир социологи, не обойтись без специалистов по безопасности. Речь идет о профессионалах риска, занятых охраной окружающей среды и обеспечением устойчивого и безопасного развития инфраструктуры; аварийно-спасательных служб; представителей страховых, аудиторских и экспертных компаний и т. п. Исследования потребности в кадрах такого профиля показывают, что их подготовку следует осуществлять на уровнях среднего, высшего и послевузовского профессионального образования.
Как справедливо утверждает автор "Социологической теории риска" В.И.Зубков1. Единая система организаций, действующих на рынке образовательных услуг, кроме собственно образовательных должна решать задачи воспитания культуры риска и безопасности, проведения междисциплинарных исследований, создания баз данных и распространения рискологических знаний. В чем, по-моему, за 4 года существования значительно преуспел медиапортал "Хранитель". Помимо утонченной популяризации рискологии его сотрудники отметились и на ниве просвещения2.
Практическая реализация этих наработок начинает осуществляться в ряде образовательных и учебно-методических учреждений. Среди них следует отметить: Государственный университет управления (кафедра управления экологической безопасностью), МГУ им. М.В. Ломоносова (кафедра управления экономическими рисками экономического факультета, кафедра социологии безопасности социологического факультета), Институт современной политики Российского университета дружбы народов и др. Так, Государственным университетом управления в рамках УМО "Менеджмент" по заказу МЧС России и Миннауки России разработан проект Государственного образовательного стандарта по новой специальности экономико-управленческого цикла "Управление безопасностью в природной и техногенной сферах". Стандарт предусматривает подготовку специалистов с высшим образованием, которые были бы способны вырабатывать рискологическую политику, государственные стандарты, нормативные и правовые документы, организовывать взаимодействие различных сил и средств в чрезвычайных ситуациях. Кроме того, в университете совместно с НМЦ "МБЭП" разрабатывается Универсальный банк профессий (УБП), который должен функционировать как автоматизированно-поисковая и информационно-аналитическая система. Цель создания УБП - снижение травматизма у профессионально активной части населения и потребителей, защита окружающей среды и смягчение последствий аварий и катастроф.
Важной проблемой оптимизации риска является проблема перехода его осознания на новый, более высокий уровень, поскольку цена ошибок постоянно растет, а первоначальный успех может быть сопряжен с труднопреодолимыми отдаленными последствиями. Осознание же это происходит медленно, и поэтому еще медленнее создаются механизмы разрешения проблем. Главная роль в формировании адекватного сегодняшнему дню рискового сознания принадлежит циркулирующей в обществе информации. Информация формирует не только общественное сознание и общественное мнение, но и конкретные социальные установки, и стереотипы поведения. Бывает, что всего лишь одно неквалифицированное сообщение порождает массу слухов и значительное увеличение общественной тревожности. Между тем положение с информацией в России вообще, а, следовательно, и с информацией о рисках в частности, оставляет желать лучшего. Российские ученые завидуют белой завистью своим коллегам, изучающим развитые зарубежные страны, поскольку последним легче работать - у них всегда очень много материалов.
И в самом деле, например, любой американист имеет перед собой настольный справочник, где по каждому графству (а их в США свыше 3000) содержатся сведения по двумстам переменным показателям. Ученые, изучающие Россию, ничего подобного не имеют. Что же говорить об информированности обывателей?.. У нас в стране пока нет надежной системы взаимной связи между людьми и государственными чиновниками, от решений которых зависит жизнь людей. Поэтому не может быть и речи о серьезном оперативном учете социальных последствий крупных решений, что увеличивает риск принятия необоснованных решений в будущем. Кроме того, люди часто узнают об этих решениях только тогда, когда начинают испытывать на себе их последствия. Общеизвестно, что коммуникация о рисках в обществе осуществляется как по вертикали, так и по горизонтали - между властными и другими элитами, социальными группами (организациями) и индивидами. Каждый элемент указанных сетей в условиях демократии является как производителем, так и потребителем информации.
Важнейшими (но не единственными) каналами ее циркуляции в обществе являются средства массовой информации. Однако следует признать, что в СМИ рискологическая проблематика освещается отрывочно. Даже в странах развитой демократии сообщения о рисках и несчастных случаях преподносятся без каких-либо относительных показателей. При этом трудно бывает отделить факты от комментариев, мнения экспертов от мнений журналистов, подчас тенденциозных. Однако самые негативные последствия, особенно в экстремальных условиях, влечет за собой замалчивание информации якобы по причине ее секретности.
Так, в целях предотвращения паники в первые дни после аварии правда о Чернобыле не сообщалась даже специалистам, находящиеся у них счетчики радиоактивности были опечатаны, а все каналы связи и транспортные коммуникации из зоны бедствия перекрыты. Авария произошла в ночь на 26 апреля, но лишь 29 апреля в информационной программе "Время" было сообщено "о небольших неполадках на станции". А до этого жители близлежащих населенных пунктов вели обычную жизнь и подвергались сильному облучению.
Если бы радиобиологи знали, что произошло, то смогли бы дать рекомендации населению, как правильно вести себя в условиях радиационного загрязнения. Страх же, порожденный неинформированностью, например, привел к тому, что люди совершенно напрасно стали пить йод, обжигая слизистую оболочку, но вовсе перестали пить молоко - главный источник кальция, без которого в организм активно вводится радиоактивный стронций, по своим свойствам и "поведению" в организме напоминающий кальций. Было много и других последствий драматического характера.
Для сравнения: за первую неделю после аварии финны выпустили два бюллетеня, в которых было подробно написано, как должен вести себя человек на зараженной местности. Тут были рекомендации, что есть и что пить, где можно гулять детям, в каких районах пасти скот и т. д. У нас же не напечатали ничего подобного. Но самое удивительное состоит в том, что, несмотря на огромные человеческие и материальные потери, понесенные в результате замалчивания, политика секретности по тем же причинам - люди облучились, и с этим уже ничего не поделаешь, но зато не будет паники - проводилась еще несколько лет!3
Будем объективны: есть попытки создания Интегрированной информационной системы социальной безопасности (ИИССБ) как системы по управлению и предупреждению социальных рисков, включающей подсистемы: социальной защиты нетрудоспособных категорий населения – пожилых, инвалидов, социально незащищенных слоев населения; социального страхования трудоспособных категорий населения; социальных программ, нейтрализующих спонтанно возникающие риски. По замыслу разработчиков системы решение стоящих перед ней методологических, методических и практических задач может осуществлено в рамках государственной статистики при условии регулярного межведомственного информационного обмена и наличии налаженных экономических механизмов налогов, пожертвований, страхования и выплат.
Таким образом, в изучении и оптимизации риска преобладают технический и экономико-статистический подходы, которые не могут дать полноценной картины (информации) о существующих рисках и опасностях, не говоря уже о создании адекватных общенациональных рискологических программ. Достаточно значимой особенностью освещения событий в контексте коммуникаций о риске является фрагментарность их освещения. Прессу преимущественно интересуют отдельные события, а не кумулятивные или итоговые последствия каких-либо совокупностей событий. По этой причине проблемы постепенного загрязнения сред, возрастания опасности технологий, ухудшения условий труда и быта «ждут своего часа», а именно: событий, происшествий, катастроф.
С эффектом дискретности освещения информации тесно связан и другой эффект – вытеснения одного факта другим. Оба эти эффекта с точки зрения здравого смысла вполне объяснимы. Ведь СМИ не могут системно отслеживать каждый из социально значимых рисков, поскольку их ежедневно вытесняют все новые и новые события. Следует отметить также и эффект акцентирования в сообщениях СМИ фактов, а не их причин, в результате чего аудитория видит лишь поверхностную картину происходящего. Этот эффект зачастую является следствием сложности рискологических проблем, многие из которых не имеют однозначного решения и/или требуют слишком большого объема освещения. Определение "повестки дня" также имеет большое значение для восприятия рисков. Сообщения, которые предваряют всю другую информацию, и события, которые наиболее интенсивно (по объему и частоте) освещаются, в массовом сознании выглядят наиболее значимыми. Если часто повторять даже несуществующие вещи, то в сознании людей они становятся реальными. На этом психологическом эффекте построена психологическая война. Зачастую информация искажается или замалчивается соответствующими органами и должностными лицами для того, чтобы избежать излишнего внимания со стороны СМИ, дополнительных усилий со своей стороны, служебных неприятностей. К примеру, объективная информация может породить отток работников с особенно вредных производств, вредных и мало оплачиваемых работ, что потребует значительных вложений для компенсации потенциальных рисков, снижения их до приемлемого уровня, формирования благоприятного общественного мнения.
Осведомленность общественности об опасности какой-либо деятельности способствует повышению ответственности как отдельных должностных лиц, так и организаций в целом (например, ответственности предприятия перед общественностью района, в котором оно расположено). Сходная картина складывается и в сетях обмена информацией «по горизонтали». Так, представители предприятий нередко скрывают от своих партнеров фактический уровень опасности оборудования и технологических процессов на своих производствах, что обусловлено секретностью технологий в условиях конкуренции, стремлением избежать огласки нарушений мер безопасности или просто нежеланием выносить сор из избы. Разумеется, что подобный «обмен информацией» затрудняет сотрудничество предприятий в области экспертизы технических происшествий. Следовательно, оптимизация коммуникаций о рисках должна проводиться в направлениях реализации общественных (групповых) интересов, обеспечения социального поведения и принимаемых решений научными данными, совершенствования социально-коммуникативных систем. Комплексная реализация этих направлений может быть осуществлена с использованием концепции, предложенной В. Ковелло, П. Словиком и Д. фон Винтерфельдтом.
Эти авторы выделяют четыре целевых вида коммуникации. Цель первого вида коммуникации – информирование людей и их обучение рациональному восприятию рисков (например, на основе представления статистических данных). Цель второго – изменение неоправданно рискованного поведения людей (например, посредством рекламирования правильного обращения с огнем, вождения по правилам ГИБДД, безопасного секса и т. п.). Цель третьего – предупреждение людей о возможных опасностях (например, сообщениями по радио о случаях выбросов вредных веществ в атмосферу и т. п.) и доведение до них порядка правильных действий и мер безопасности. И, наконец, цель четвертого – разрешение социальных конфликтов по поводу рисков и совместное решение проблем (например, развертывая публичные дискуссий в СМИ).
Подобная модель показывает, что три первых вида коммуникации представляют собой однонаправленные процессы "сверху вниз". И лишь последний предполагает поиск общественного консенсуса по поводу волнующих людей рисков, в ходе которого, как мы полагаем, должны использоваться знания, полученные при организации трех первых видов коммуникации.
Однако по поводу вовлечения публики в процессы принятия решений следует сделать два замечания. Во-первых, сама возможность дискуссий по поводу риска в организациях и малых группах во многом зависит от вида их деятельности. А во-вторых, участие людей в процессах принятия решений не должно ограничиваться лишь артикуляцией различных мнений; оно должно быть более активным. Согласно российскому закону "Об экологической экспертизе" общественную экологическую экспертизу могут проводить лишь те общественные организации (объединения), в официально зарегистрированных уставах которых записан этот вид деятельности. При таком подходе влиять на решения в области экологических рисков может не вся заинтересованная общественность, если под ней понимать всех юридических и физических лиц кроме тех, кто в силу своих обязанностей должен принимать соответствующие решения. Но существуют законодательства, которые общественность понимают именно так. Например, при обсуждении заключения о воздействии на окружающую среду проекта строительства гидроэнергетического комплекса на реке Уэллинг-Крик (США) были учтены замечания: восьми федеральных органов, шести органов штата, трех администраций округа, пяти общественных организаций и десяти частных лиц.
Таким образом, оптимизация коммуникаций по поводу рисков предполагает неразрывность их объективных и субъективных оценок. Однако последние все же должны опираться на научные данные. (Разумеется, что при этом общественность должна понимать, что в вопросах риска наука руководствуется вероятностными данными, и поэтому следует отличать научную логику и практическую опасность.) Для того, чтобы использовать научные данные, нужно их иметь. Сегодня же мышление человека стало клиповым из-за огромного количества несистематизированной информации, которая мешает создать достаточно ясную и непротиворечивую картину мира. Для упорядочивания и повышения объективности информации о рисках целесообразно создание единых систем их измерения. Одной из попыток создания таких систем является разработка шкалы измерения риска немецким ученым Клаусом Хайльманом. Но много ли у господина Хайльмана последователей?...
Андрей Азаров.
1.Зубков В.И. Социологическая теория риска. – М.: Академический проект, 2009. С. 243.
2.См.: Давыдов В.Н., Гусарская Т.А. Актуальные политические проблемы безопасности. - М.: Из-во РУДН, 2007. Позднее эта переработанная и дополненная программа переиздавалась в 2008 году в том же вузе, а также предстала перед общероссийской аудиторией на страницах специализированного журнала "ОБЖ. Основы безопасности жизни". 2008. № 2, 3.
3.Кондратенко И. Догнать и... // Милленниум. 2002. №1.С. 14.