Уже не одно десятилетие президенты США заявляют, что политическая либерализация и демократизация в Китае нужна Америке и миру. Еще администрация Клинтона, после некоторых первоначальных извилистых поворотов, создала политику «конструктивного взаимодействия» с китайским правительством, двустороннего экономического и политического сотрудничества по пропаганде демократии, вопросам права, а также в области открытых рынков и прав человека. Китай, однако, проявляет иммунитет к внешним воздействиям и не реагирует на пожелания США. Американская идея - от экономического взаимодействия к демократии - не остановила силу, с которой китайский авторитарный бегемот давит на права человека. Пока надежды США остаются только надеждами.
Причины медленного движения лодки демократии в Китае сложны: они варьируются от американских заблуждений до китайского национализма. Когда Соединенные Штаты трубят о демократии во всем мире как стратегической цели человеческого прогресса, Китай беззастенчиво предоставляет контр-примеры. Поэтому успешная демократизация в Китае, принесет не только свободу миллиардам китайских граждан, но и нанесет удар по авторитаризму во всем мире. Американским политикам жизненно важно изучить успехи Китая в борьбе против демократизации, пересмотреть инструменты продвижения демократии, и думать о новых путях удаления препятствий на пути свободы.
"Неизбежность" изменений
Многие наблюдатели уже давно предсказывали, что встреча Китая с рыночной экономикой и либеральными институтами Запада будет стимулировать демократические изменения, что они неизбежны. Эти наблюдатели думали, что Китай станет более плюралистической и многогранной страной. Но они сильно ошибались, думая, что китайские руководители просто откажутся от власти, когда экономика потребует менять правила игры. Во всех областях, начиная от торговли до Интернета, от деревенских выборов до соблюдения законов, китайские правители последовательно доказали, что оптимисты ошибались.
Экономическое взаимодействие. Фундаментальные основы американской политики в отношении Китая сегодня - это экономическое сотрудничество. С тех пор, как Конгресс США в 2000 году обеспечил постоянные торговые отношения с Китаем, основное предположение заключается в том, что рыночные силы свободной международной торговли обязательно ускорят экономические и политические изменения в китайском обществе. Предположение Вашингтона в немалой степени стимулируется успешным переходом к демократии, осуществленным другими авторитарными режимами - на Тайване, в Южной Корее, в Чили в 1980-е годы - после того как они приступили к экономической либерализации. Действительно, два с лишним десятилетия торговли между США и Китаем резко изменили лицо китайского общества, произошло беспрецедентное расширение экономических, социальных и личных свобод обычных китайских граждан.
Связи между экономической либерализацией и политическими реформами, однако, оказались более сложными. Экономические успехи не привели к политической либерализации. Коммунистическая партия Китая (КПК) не проявляет интереса к значимым политическим реформам и по-прежнему полагается на репрессии и жестокость, чтобы утвердить свое господство. С 2000 года в Годовых отчетах о соблюдении прав человека Госдепартамента США по-прежнему отмечается, что с правами человека в Китае дела обстоят плохо. Freedom House, некоммерческая организация по защите прав человека, в своем ежегодном обзоре политических прав и гражданских свобод называет Китай «несвободной страной».
Конечно, отсутствие политического прогресса в Китае - не то, что обещали последовательно сменявшие друг друга республиканские и демократические администрации. Они считают, что тоталитарный режим не в состоянии контролировать современное индустриальное общество и дуновение свободы на рынке вызовет повышение спроса на демократию. Как Китай будет перемещаться к демократии, никто не знает. Между тем, КПК действует иначе: она использует западные технологии, ноу-хау и капитал, не отказываясь от своей монополии на власть.
Коммунистическая партия Китая продолжает полагаться на репрессии и жестокость, чтобы утвердить свое господство.
Институты и инструменты перемен. К сожалению, Вашингтон находится в плену великой иллюзии. Так же, как последовательные президентские администрации считали, что экономическое сотрудничество неизбежно приведет к демократии, многочисленные политики, ученые, и эксперты рекламировали различные инструменты и институты, способствующие демократическим переменам. Это составные элементы демократического общества, от деревенских выборов до общения в Интернете. В некотором смысле, эти инструменты и институты действуют как спицы в колесе экономического сотрудничества. Но китайские правители отделили модернизацию экономики от политической либерализации, и надеются и впредь нейтрализовать либеральные институты.
По мнению Вашингтона, все хорошее взаимосвязано и если Китай столкнулся с некоторыми элементами демократии, он будет не в состоянии остановить процесс. Когда китайское правительство в 1998 году согласилось на выборы в сельских общинах, многие наблюдатели считали, что путь к широкой демократизации всей страны открыт. Когда китайское правительство согласилось на сотрудничество с США по вопросам права и образования, эксперты предсказывали, что любой прогресс неизбежно приведет к либерализации политического строя. Когда интернет-революция пришла в Китай в конце 1990-х, американцы были уверены, что китайское правительство быстро поддастся демократизации благодаря свободному потоку информации.
Однако, Китай извлекал из всего этого экономическую выгоду, но не затрагивал политических вопросов. Хотя миллионы сельских жителей в Китае в настоящее время участвуют в выборах, такие выборы являются профанацией. Практически нет альтернативных кандидатов, процветает мошенничество, избранные лица часто не обладают правом принятия решений. Правительство проявляет мало интереса в расширении выборов до национального уровня. Китай охотно участвует в консультациях с Соединенными Штатами по правовым вопросам, провел правовые реформы в целях содействия экономическому развитию, но не демократизации. Пекин провел ограниченные правовые реформы только в политически безопасных областях, таких как коммерческое и административное право, и запретил реформы в политически чувствительных областях, таких как политическое инакомыслие, рабочее движение и свобода совести. Что касается Интернета, Китай охотно принял его в качестве средства экономической модернизации и технологического развития, но агрессивно нейтрализовал его демократические эффекты. Хотя количество китайских пользователей значительно выросло в последнее время, правительство использует современные технологии и около 50000 интернет-полицейских для контроля, регулярно инициирует громкие уголовные дела против кибер-диссидентов и вынуждает как западные, так и отечественные компании принимать участие в самоцензуре.
Кроме этого, Пекин сделал невозможное: стал извлекать экономическую выгоду из политических проблем. Это не означает, что нужно оставить рыночные инструменты, о которых трубят Соединенные Штаты, но нужно признать, что Пекин усиливает сопротивляемость своего авторитаризма, а Вашингтон должен прекратить купаться в своих заблуждениях, думая, что демократические перемены неизбежны.
Авторитарная устойчивость
Чтобы эффективно содействовать демократизации в Китае, Соединенные Штаты должны лучше понять причины устойчивости авторитаризма. Такой устойчивости способствуют различные факторы, в том числе впечатляющий экономический рост, высокая степень привыкания к существующему порядку и пресечение действий политической оппозиции.
Способность китайского режима продолжать экономический рост продлила его способность управлять страной. В течение последних четырех лет ВВП рос примерно на 10 процентов каждый год, что позволило создать новые рабочие места, поднять уровень жизни, обеспечить модернизацию производства и рост национальной гордости. Много миллионов китайских граждан избавились от нищеты. Мнения экспертов расходятся. Некоторые критики, в частности, Гордон Чан, предсказывают, что экономика Китая рухнет в ближайшие годы, а экономисты Томас Равски и Барри Нотон, утверждают, что перспективы Китая великолепны.
Как ни странно, впечатляющий экономический рост укрепил легитимность правительства. Брюс Буэно де Мескита и Джордж Даунс утверждают, что экономический рост, по крайней мере в краткосрочной перспективе, стабилизирует и узаконивает авторитарные режимы. По этой причине, президент Китая Ху Цзиньтао ожидает - и искренне надеется, - что ВВП вырастет в 2020 году в четыре раза по сравнению с 2000.
Помимо достижения впечатляющих темпов роста ВВП, режим также ограничил бюрократию. Как отмечает Эндрю Натан, КПК модернизирует политику правопреемства, способствует выдвижению политиков по их достоинствам, и создает средства участия населения в политической жизни на местном и профсоюзном уровнях. По словам Натана, смена руководства в последнее время происходит упорядоченно и больше не характеризуется сильной фракционной борьбой маоистской эпохи. Руководители приходят на руководящие должности благодаря своему образованию и компетенции, а не из-за преданности конкретным лидерам КПК. Снизилось вмешательство в деятельность государственных органов, созданы механизмы - или их видимость - внимания к гражданскому мнению на самом низком уровне. Режим, в отличие от предыдущих эпох, имеет мало внутренних разногласий и стремится решать основные экономические и социальные проблемы Китая, в то же время подавляя любую жизнеспособную оппозицию.
Конечно, введение режима в более законные рамки само по себе не может подавить политическое недовольство. Но Пекин жестоко подавляет конкурентоспособные политические группы, например, духовную группу Фалуньгун, буддийскую секту, которая удивила и встревожила режим молчаливым протестом 25 апреля 1999 года. В этой акции участвовало 10000 человек. Кроме того, КПК эффективно расправилась с Китайской демократической партией, которая в 1998 году пыталась организовать первую оппозиционную партию при коммунистическом режиме.
Одновременно, КПК быстро и успешно ассимилировала потенциальных конкурентов. По словам Минзин Пей, партия образовала коалиции с
1) интеллектуалами, которые были на переднем крае критики режима;
2) частными предпринимателями, которые составляют нарождающийся средний класс. Многие считают, что они потребуют больше прав, когда наполнят желудки;
3) технократическими реформаторами, которые делают упор на изменения, необходимые для модернизации Китая.
Партия включила в руководящие органы все эти три группы, избавляясь таким образом от конкуренции.
Стратегия подавления, применяемая КПК, связана с ограничением политических прав, таких как свобода слова и право на организации и протесты, общие права человека, такие, как свобода от произвольного ареста и свобода прессы. Буэно де Мескита и Даунс утверждают, что наличие этих свобод влияет на демократизацию, потому что они помогает политическим оппонентам собраться и скоординировать свои действия. Китайское правительство подавляет эти свободы, контролируя прессу и Интернет, предотвращая создание коалиций и организаций среди диссидентских групп, препятствуя протестам путем сочетания подкупа и прямого запугивания. Подавляя демократические свободы, Пекин создает длительную перспективу своего выживания.
Короче говоря, китайский режим не сидит беспомощно, сталкиваясь с проблемами, но вместо этого агрессивно борется за сохранение собственной власти. Его тактика менялась в соответствии с политической задачей, но результат - сохранение власти КПК - остался прежним.
Китайский народ отвечает
К счастью, американские иллюзии и китайский авторитаризм не остановили борьбу китайского народа против репрессий правительства. Экономическая модернизация не привела к политической либерализации, но привела к более плюралистическому обществу, создав больше возможностей для инакомыслия. К сожалению, как же, как Пекин нейтрализовал демократические и либеральные институты, он также агрессивно душит демократизационный эффект социального плюрализма.
Сегодня, массовая безработица и беспорядки стали чумой китайского общества. Десятилетия экономической либерализации отдалили государственную власть от экономики и социальной сферы. В результате, официальный уровень зарегистрированной безработицы в городских районах составляет 4,2 процента. В сельских районах уровень он достигает 20 процентов. Более чем 120 млн. сельских рабочих-мигрантов бродят по улицам китайских городов в поисках рабочих мест. Беспорядки происходят в Китае каждый день. Министерство общественной безопасности сообщило о 10000 протестов по всей стране в 1994 году; 58000 протестов в 2003 году; 74000 в 2004 году и 87000 в 2005 году. На фоне беспорядков и безработицы, обычные граждане - в частности, крестьяне - оставлены центральным правительством. Их жалобы рассматриваются на местном уровне. При этом сохраняется высокий уровень коррупции и низкий уровень здравоохранения. В 2004 году было подано 10 миллионов петиций для вмешательства из Пекина, в 2005 году - 30 миллионов.
Недовольным помогает Интернет и мобильные телефоны. Зарождается гражданское общество, которого раньше не существовало. В 1988 году было всего 4500 зарегистрированных общественных организаций, в 2004 г. было зарегистрировано 288936 и в 2006 - 317000. Некоторые считают, что в Китае сегодня может быть до 3 миллионов незарегистрированных неправительственных организаций. Между тем, Дженнифер Чжоу из «Радио Свободная Азия» сообщает, что «авангард» Китая, наконец, приходит на помощь своему «пролетариату». Интеллигенция, юристы и активисты из больших городов начали помогать крестьянам в сельских выборах и при некомпенсированных конфискациях земель. Они также начали оказывать медико-санитарную помощь фабрично-заводским рабочим, а также помогать верующим в борьбе против преследований. Журналисты, представители четвертой власти Китая, все больше отклоняясь от партийной линии, сообщают о боли, агонии и героизме несогласных граждан, активистов и интеллектуалов.
Пекин жестоко подавил движение Фалуньгун и ассимилировал других потенциальных политических конкурентов.
Сверху вниз. Давление снизу вверх в Китае интенсивно, спонтанно, и многогранно. Каждый день китайские руководители беспокоятся о стабильности режима. В то же время продолжается жестокий и многосторонний контроль сверху вниз. Их стратегия? Обеспечить диверсификацию активности и выражений протеста, подавляя опасные для них организации.
Пекин позволяет неправительственным организациям работать только там, где ему удобно. Он позволил НПО участвовать в социальной работе, которую правительство не может сделать само, позволяет им работать в таких политически безопасных областях, как охрана окружающей среды, санитарное просвещение и помощь инвалидам, в то же время удалив их от таких деликатных вопросов, как права человека, трудовые отношения и свобода вероисповедания. Китайское руководство видит в сельских и рабочих протестах серьезные проблемы, но, поскольку они, как правило, спонтанны, без руководства и организации, Пекин обезвреживает их комбинацией запугивания и подкупа. Если бунты организованы с помощью внешних активистов или городской интеллигенции, КПК подавляет их до их распространения. Авангард, который осмеливается бороться за пролетариат, бывает сурово наказан разными методами, от избиения наемными головорезами до домашнего ареста или потери работы.
Кроме того, Пекин стал внимательней к НПО, считая, что последние «цветные революции» в Грузии, на Украине и в Киргизии были инициированы неправительственными организациями, связанными с Западом. Пекин задерживает принятие нового закона, который устранит некоторые ограничения для неправительственных организаций, расправился с группами по защите прав человека, поддерживаемых и финансируемых Америкой, приостановил разрешение иностранным газетам печататься в Китае. Выдвинут лозунг о «контрреволюции», что потребует дальнейших ограничений в Интернете и СМИ, стал более строгим контроль деятельности неправительственных организаций с иностранными связями. Пекин преднамеренно устраняет важнейшие катализаторы демократических перемен.
Для китайского руководства, экономическое развитие по-прежнему является первоочередным приоритетом. Чтобы ослабить политические и социальные проблемы, возникшие в результате экономической либерализации, президент Китая Ху Цзиньтао призвал свои кадры создавать «гармоничное общество». Необходимо уменьшить региональные экономические диспропорции, бороться с коррупцией, успокоить протестующих, и не допустить свободных выборов. Правительство может быть готово терпеть дополнительные реформы и более плюралистическое общество, но такая терпимость будет дополняться безжалостным контролем собраний, организаций и встреч разрозненных недовольных. Развитие плюрализма, может, по иронии судьбы ослабить стремление общества к демократическим переменам.
Продолжение следует.
Перевод с англ. Александра ХОЛЕВА
Гуверовский институт Стэнфордского университета
www.hoover.org