Дерзкое даже по меркам криминального мира убийство трех инкассаторов в центре Москвы, подобно скальпелю, вскрыло старый нарыв — проблемы денежных перевозок в России. А они, как капустные листы, прячутсяодна под другой. Прежде чем доберешься до кочерыжки, может случиться несварение... В Центробанке надеются, что подобных нападений больше не будет. Ведь с сегодняшнего дня российские инкассаторы будут перевозить деньги в специальных кейсах. При несанкционированном вскрытии таких “саквояжей” все банкноты окрасятся несмываемой краской, то есть станут попросту непригодными. Однако эксперты уверены: от грабителей новая техника не спасет и принесет лишь громадные убытки. Корреспонденту “МК” накануне начала эксперимента излил душу руководитель инкассаторской службы нескольких крупных банков.
В инкассаторы пойду
Профессор (так его называют знакомые) некогда был сотрудником спецслужб, а нынче эксперт по инкассации, курирующий это направление в ряде крупных коммерческих банков. Сам, да еще в одиночку перевозил миллионы долларов...
— Можно мне один день поработать у вас инкассатором, чтобы на собственной шкуре прочувствовать все прелести профессии? — спрашиваю у него.
— Это невозможно, — развел руками Профессор. — Дело даже не в нарушении инструкции Центробанка (а ею должны руководствоваться все инкассаторские службы независимо от принадлежности). Вы физически не справитесь с обязанностями. Все инкассаторы должны быть крепкими мужчинами, ведь это по сути носильщики. Деньги в основном мы перевозим в специальных мешках (как для картошки), каждый из которых весит в среднем полцентнера. А женщинам такой груз поднимать нельзя. И я не знаю ни одного инкассатора в юбке во всей России.
— А вообще какие сегодня требования предъявляют к перевозчикам?
— Уровень образования не имеет значения, так что престижной эту профессию вряд ли назовешь. Не берем судимых, хилых, слабых, больных, тех, кто плохо переносит поездку в автотранспорте. А дальше уже все зависит от того, как человека примет коллектив. Согласно все той же инструкции, в машине должно быть два инкассатора и охранник. Если один из них не соответствует каким-то критериям мужской дружбы, то он выпадает (двое всегда выживут третьего). На его место придет другой человек, они будут присматриваться к нему — как ведет себя в экстремальной ситуации, как у него отношения с женщинами, сколько он может выпить… Если такую неформальную проверку он пройдет, то становится членом бригады. И эти грубые потные мужланы (после того как инкассаторы по московским пробкам объездят 80 точек, их одежду хоть выжимай) превращаются в очень сплоченный коллектив. Обычно увольняется и уходит в другой банк сразу вся бригада.
— Если они такие сплоченные, им проще сговориться и похитить деньги…
— Верно, и это все понимают. Потому каждая бригада у нас под негласным контролем. Есть люди, которые следят за тем, чтобы троица ничего такого не замыслила, занимаются психологической обработкой.
— Инкассаторы в основном не пьют, не курят?
— Наоборот, курят, пьют. И много. Они во время работы находятся в сильном внутреннем напряжении. Во-первых, потому что постоянно ожидают нападения преступников. Во-вторых, потому что много ездят и часто попадают в ДТП. По нашей статистике, в год из 10 инкассаторских машин одна обязательно сильно бьется (соответственно, всегда есть пострадавшие). И вот когда в конце рабочего дня инкассаторы вываливаются из автомобиля, им всем хочется только одного — выпить пару бутылок пива или еще более радикально расслабиться. Кстати, обычно после работы они выпивают все вместе. Некоторые стресс снимают игрой в карты или на тотализаторе. Но в этом случае они обычно играют поодиночке и всячески стараются не засветиться.
— Потому что игроманов увольняете?
— Да. У меня был случай, когда один из инкассаторов исчез с большой суммой денег. Как потом выяснилось, он проигрался картежникам. Руководство банка дало указание: деньги вернуть во что бы то ни стало, но сор из избы не выносить. Мы обратились за помощью в уголовный розыск. За деньги нам выдали одного опера и одного милиционера-водителя. Поиски мы вели сами, но прикрывшись удостоверениями и физиономиями представителей органов. Через три дня нашли беглеца. К тому времени половину денег он потратил и вернуть их банку отказался наотрез (а мы предлагали даже в форме кредита это оформить). И тогда наши помощники в погонах завели на него уголовное дело, но уже по другой статье (был на него кое-какой компромат). Его в итоге посадили.
— А вообще сегодня инкассаторов не хватает?
— Я бы так не сказал. Есть только дефицит инкассаторов-водителей. Это вообще особая каста. Не каждый даже самый профессиональный водитель и не каждый инкассатор может им стать. Водитель-инкассатор — старший в бригаде. Именно он принимает решение в случае нападения — к примеру, оставить своего истекающего кровью напарника и уехать с деньгами. Он никогда не покидает машины, а деньги заносит и выносит его напарник, которого называют “сборщиком”. Кстати, инкассаторский автомобиль всегда бронированный, а значит, он тяжелее в 1,5—2 раза. Плюс машина в физиологическом плане становится мышеловкой: окна в ней не открываются. Так что с ее управлением не каждый справится.
— Кстати, о машинах. Какие сегодня используют для перевозки денег?
— Все зависит от кредитоспособности банка. Одни закупают “Соболи”, другие — джипы. Никаких ограничений здесь нет. А по надежности сегодня все инкассаторские броневики примерно одинакового уровня. Обстрелы им не страшны, потому на движущийся автомобиль сегодня никогда не нападают. Если не считать инсценировки ДТП.
— И все-таки как вы оцениваете уровень подготовки инкассаторов в России?
— Он мог быть и выше, однако в этом никто не заинтересован. Перевозка официальных денег все равно застрахована, так что нет смысла вкладываться в дополнительную подготовку охранников, усиление мер безопасности. И это объективно ведет к тому, что риск для инкассаторов возрастает. Если же речь идет о “черных”, суммах, то там люди прекрасно понимают, на что идут, и стараются быть предельно осторожными.
“Черный” перевозчик для грязных денег
— Как часто инкассаторы возят “черные”, нигде не учтенные деньги?
— Соотношение легальных и нелегальных перевозок сегодня в России примерно один к пяти. При этом “черной” инкассацией занимаются подчас в свободное от работы время — после “законной” смены. И за это они получают в несколько раз больше, чем их официальная зарплата. К примеру, в Москве на “черных” перевозках инкассаторы зарабатывают в среднем до 150 тысяч рублей. Во время таких подработок они могут быть одеты в гражданскую одежду (да и вообще, последние 4 года лично мои подчиненные ездят только в “гражданке”, чтобы не привлекать лишнего внимания), могут передвигаться на обычном автомобиле и поодиночке. Но это могут быть и не инкассаторы вовсе. Часто для нелегальных денежных перевозок привлекают ЧОПы. Может быть, видели такую картину: в машину на переднее сиденье садится милиционер в каске и бронежилете, с автоматом, а сзади разместилась девушка-кассир с чемоданом. И ни по каким документам не проходит — кто, куда и сколько денег везет (там могут указать, что охране подлежат какие-то бумаги).
— Но на своих двоих такие деньги точно не перевозят?
— Самые бешеные деньги, как ни удивительно это звучит, возят самым безопасным видом транспорта — на метро. Разумеется, речь идет исключительно о “черной” инкассации.
— “Метроперевозчиков” легко вычислить?
— Практически нереально. Для этих целей привлекаются обычно молодые люди. Везут деньги они не в чемоданах, спортивных сумках или мешках (в связи с антитеррористическими мероприятиями они привлекали бы внимания), а в рюкзачках. Сами обычно одеты недорого и неброско. Но и это совсем не обязательно. В последнее время деньги в метро стали перевозить в пакетах, которые бесплатно дают в гипермаркетах. Предварительно пару-тройку “кирпичей” заворачивают в газету, обычно в “МК”, потому что она естественно выглядит в руках людей такого возраста.
— Что еще за “кирпичи”?
— Одна упаковка по 100 купюр любого номинала называется в среде инкассаторов “котлетой” (по банковскому термину “корешок”), а упаковка из 10 “котлет” — это “кирпич”. В банке он формируется вакуумным способом: из плотного целлофана, куда кладут “котлеты”, выкачивается воздух, и деньги при этом сильно сжимаются. Потом уже запаивается “хвостик”. Получается очень плотная масса весом в полтора кг, так что таким “кирпичом” и убить можно. На ребре каждой упаковки ставится БИК и ИНН банка, а также дата и подпись кассира. Но при “черных” перевозках никаких отличительных знаков на “кирпичах” нет, чтобы в случае чего нельзя было вычислить, кому они принадлежат. Там деньги просто связываются с обоих концов несколькими резинками.
— А если перевозчика в метро остановят милиционеры?
— Он скажет, что сумка не его.
— Но ведь тогда деньги заберут!
— Это будет уже не его проблема, если только он все это не инсценировал и не навел знакомого милиционера. Хозяева денег найдут способ вернуть их из отделения.
— А если пакет украли, в милицию заявляют?
— Нет. Но “черные” деньги воруют реже, чем легальные, и обычно только по наводке одной из двух сторон. Так что заказчик вычисляется моментально, и никто рисковать здесь не будет. Вообще, изначально такая перевозка основана на доверии — ведь человек, получивший сумму, всегда может сказать, что деньги в глаза не видел. Но бывают и, так сказать, полулегальные перевозки, когда деньги везут официальные инкассаторы, однако с нарушением инструкции Центробанка и без оформления документов. Помните, в Красноярске в прошлом году произошло нападение на машину, которая везла в Москву несколько миллионов долларов? Очевидно, что это были “черные” деньги, так как машина была неприспособленная, без спецокраски, вместо полноценного экипажа — один инкассатор и кассир. Но без огласки здесь не обошлось, поскольку банку нужно было оправдаться перед кредиторами. Бывает официально перевозится одна сумма денег, но в машине стоит еще пара мешков. Последнее нападение было как раз из этой серии. Не случайно банкиры даже сразу не смогли заявить, какая сумма была похищена. В конечном итоге был озвучен порядок цифрт, который всех участников устроил.
— Больше всех рискуют, вероятно, все-таки “черные” перевозчики-одиночки? Их ведь легко может “убрать” любая из сторон, а потом свалить вину за исчезнувшие деньги на мертвеца…
— Вы правы. Однако перевозчик может сам менять маршрут, добираться до пункта назначения как ему угодно — скажем, выйти на любой остановке, потом взять “мотор”, потом пешком и т.д.
— А если ему придет в голову идея скрыться с рюкзачком?
— За последнее время я не припомню такого случая. Люди, которые отбираются на “черные дела”, неофициально дают согласие, что вступают, так сказать, на “темную сторону”. Они прекрасно понимают, что перевозят криминальные деньги и за ними стоят серьезные люди. Тем, кто зарабатывает миллионы долларов в месяц, ничего не стоит положить человека на больничную койку, а то и вырезать всю семью. Но система “черной” инкассации настолько эффективна, что практически не приходится принимать “эксклюзивные” меры к семье перевозчика, которая фактически находится в заложниках.
— В роли “черных” перевозчиков, наверное, могут выступить даже старики и дети?
— Такой экзотики нет. Но, бывает, просят перевезти деньги видного представителя криминального мира, в которого никто не осмелится стрелять. В Подмосковье сегодня активно в роли перевозчиков используют студентов, которые гоняют на драных “Жигулях”. Они ежедневно собирают выручку из терминалов.
— Для них это не рискованно?
— Не слишком. Кассеты в терминалах наполняются купюрами от 10 до 1000 рублей. И если там одни мелкие, то будет всего 5000 рублей. Ради таких денег на преступление мало кто пойдет. Плюс те, кто ставит терминалы и организует сбор денег, — это зачастую полукриминальные личности. И в округе порой все знают, что этот терминал принадлежит, к примеру, Николе Питерскому, и что ребята, которые здесь крутятся, — это его пацаны. Во времена перестройки так собирали выручку с бензоколонок люди воров в законе.
Но вы почему-то не спрашиваете, что это за “черные” деньги и откуда они берутся. А это самое интересное.
— И откуда же?
— Есть такое понятие в финансовых кругах, как банк-помойка или отстойный банк. Там обналичивают средства. Загоняют туда “черные” деньги, а забирают “чистые”. Такой банк легко распознать, если в него ежедневно поступает денег в разы меньше, чем оттуда выходит. И он наш главный “кормилец”. Сейчас за обналичку денежных средств платят от 4 до 6%. В этих деньгах изначально заложен процент за перевозку. Большинство таких клиентов, разумеется, свои паспорта не “светят” и деньги у них забирают инкассаторы, выезжая по конкретному адресу.
Допустим, я коммерсант и в день имею миллион рублей выручки, а вы банкир и готовы купить у меня эту наличку. Вы сами мне заплатите за то, что заберете у меня эти деньги и положите на счет 3% от суммы. Но продадите их на рынке за 6% и получите прибыль в 200%. Найти покупателя на наличные деньги сегодня очень просто. Есть структуры, которые занимаются получением экономической выгоды под несуществующую производственную деятельность. Это тоже постоянные клиенты инкассатора. А каждому проверяющему чиновнику они прикрывают глаза “котлетами”.
Жизнь или “кирпич”?
— Все-таки как часто на ваших сотрудников нападают?
— Если учесть, сколько денег они перевозят в сутки, то не так уж и часто. И в 90% случаев это заказные нападения. Оставшиеся 10% — результат утечки финансовой информации. В роли наводчиков периодически выступают банковские служащие.
— Сами инкассаторы наводчиками бывают?
— Конечно. При этом тот, кто наводит, уверен, что его не тронут. Но, как правило, в живых его не оставляют.
— Если инкассатор получит ранение или погибнет, его семья получит компенсацию?
— Все зависит от того, застраховал ли его жизнь банк. А делается это не всегда. Из троих членов бригады обязательно застрахован только охранник (это по закону о ЧОПах).
— Если вспомнить последнее нападение на инкассаторов в центре Москвы: мог ли экипаж подвезти кого-то в своей машине (известно, что стреляли изнутри)?
— Инструкцией это категорически запрещено. Предусмотрена даже “защита от дураков” — в инкассаторской машине сидячих мест всего три, все остальное пространство для мешков с деньгами. И я не думаю, что инкассаторы пошли бы на грубое нарушение дисциплины добровольно. Ведь это всегда строго карается.
— Интересно, как?
— Проведут целое служебное расследование, на время которого его отстранят о работы. Как минимум лишат премии (она составляет существенную часть зарплаты), как максимум — выгонят. Замечу, что инкассаторы дорожат своим местом в основном потому, что они могут на льготных условиях получать кредиты (под 8—10%).
— Какие нападения лично вам больше всего запомнились?
— Те, которые не попали в официальные сводки происшествий. О технологии проведенных (в том числе успешно) ограблений лучше не говорить. Чтобы не возбуждать фантазию в буйных головах, которых всегда хватает.
— Какие ЧП случались с вашими подопечными в этом году?
—Их слишком много. Вот последнее: инкассаторская машина застряла прямо посреди дороги. Все решили — ограбление. Оказалось, закончился бензин, а датчик не работал. В таких ситуациях водитель связывается с дежурным (в банке всегда есть тот, кто контролирует маршрут всех машин), и он выезжает на подмогу.
— В целях безопасности, наверное, общаетесь друг с другом по рации? Есть у вас система условных обозначений, шифров?
— Связываемся по обычному мобильнику и просто говорим минимум информации. Лишний раз не звоним. Радиостанции используются, но неактивно: обычно в момент подъезда машины к банку. Они вчерашний день, их легко можно прослушать с расстояния 400—500 метров.
— Вы видели кейсы, в которых инкассаторы будут перевозить деньги?
— Да, на вид это обыкновенная “мыльница” из авиационного сплава алюминия с титаном (он отличается прочностью и долговечностью). Там электронный замок, 2 ключа (первый будет у клиента, второй — у инкассатора). Нам продемонстрировали два вида кейсов. Одни — совсем маленькие, вторые побольше. Но оба не соответствуют реалиям сегодняшнего дня. При мне в большой положили два “кирпича”, и, судя по его объему, туда можно запихнуть максимум 6. Если это будут стодолларовые купюры, выходит, кейс рассчитан на полмиллиона долларов. Это мало для Сбербанка. А если купюры будут 100 или 500 рублевые (самые ходовые сегодня в России именно они), то меньше миллиона рублей. Но ведь есть еще и мелочь. Если взять 10-рублевые монеты, которых становится все больше, то вот что получается: чтобы перевезти 12 тысяч рублей, надо “заряжать” кейс стоимостью 3 тысячи евро. Не слишком ли расточительно? Можно предположить, что только крупные купюры будут перевозить в новых саквояжах, а все остальные, как и раньше, — в мешках. Но тогда преступники будут охотиться только за такими кейсами. А уж открыть электронные замки, уверяю, они попытаются — умельцев у нас хватает.
— Сбербанк решился на эксперимент, чтобы сократить расходы на перевозки и уберечь инкассаторов от нападений...
— Расходы только увеличатся. Каждый раз такой кейс должен упаковывать специалист, плюс потребуется помещение для их хранения. Я думаю, что выиграет в этой истории только фирма, производящая кейсы. Если какие-то банки обяжут закупать такие саквояжи, то плата за инкассаторскую перевозку увечится. Клиенты оттуда будут уходить. А количество инкассаторов сократить не удастся. То, что влезает сейчас в один мешок, придется разложить в 5 кейсов, нести которые один человек не сможет физически. А если инкассаторов лишат оружия, как это планируется (якобы с введением кейсов “стволы” станут не нужны), то нападать на них решится всякая шпана.
ФАКТЫ “МК”:
• Иметь собственную службу инкассации организациям и предприятия запрещено. Инструкция определят, что это только вид банковской услуги.
• Любая фирма обязана сдавать выручку, превышающую 600 тысяч рублей. Все, что выше лимита, — это нарушение кассовой дисциплины, и если будет проверка фискальных органов, то управление по экономической безопасности привлечет к уголовной ответственности по статье “незаконная предпринимательская деятельность”.
• Если средств на услуги инкассаторов у фирмы нет, то деньги в банк сдает доверенное лицо, утвержденное приказом руководителя.
Материал опубликован в газете "Московский комсомолец"